Сокольский поднял голову и взглянул на доктора Люсю, но почему-то не стал ничего добавлять к её речи. Он вообще вёл себя на редкость молчаливо.
— Уникальный сплав металла с органикой! — Доктор Бердникова явно была в ударе. — Биологическая составляющая способна улавливать тепловую энергию от реакции окисления, каждую секунду протекающей в живом организме — и передавать на неорганический накопитель. Идеальная иллюстрация к современной фантастике с её "живыми" космическими кораблями! Нашим неизвестным злоумышленникам удалось изобрести если не вечный двигатель, то самозаряжающийся аккумулятор, который может действовать столь же долго, сколько будет жить носитель имплантата. А заряд накапливается достаточно мощный, чтобы не только ловить сигналы с большого расстояния, но и передавать на большое расстояние.
— Вы позволите? — снова вступил в диалог Сергей Сергеевич Ланской. По его мнению, дифирамбов неизвестным преступникам и их изобретению было уже достаточно. — Некто Дубов, частный детектив, который преследовал Марка Лисовского, был нанят неизвестными для того, чтобы узнать местонахождение трёх образцов упомянутого сплава с органической составляющей. Подполковник Сокольский считает, что Лисовскому можно верить: он заполучил эти образцы случайно, когда вступил в конфликт с давно почившим авторитетом Большим Иваном. Тот намеревался продать похищенные образцы одной из западных спецслужб, но по счастью, не успел этого сделать.
— В нашей лаборатории был проведён тщательный анализ предоставленных господином Лисовским останков тех образцов, — продолжила общий рассказ доктор Люся. — Наши преступники сумели заполучить небольшую часть вещества из закрытого хранилища одной военной базы, но им не хватило. На базе, где случилось хищение, уже ведётся расследование и я надеюсь, что виновный вскорости предстанет перед судом.
Она посмотрела на Ольгина, полагая, что тот тоже должен сказать своё слово.
— Я разговаривал с полковником Мегавым, — осторожно начал Слава, поглядывая на генерала Чёрного. Тот ободряюще кивнул. — Он не может точно определить, куда именно возил его "друг детства". Тогда я взял карту и проследил все возможные варианты. Исходя из начальных точек и приблизительного времени, получается довольно большой район, где потенциально может находиться опорная база преступников.
— Большой, но не на столько, чтобы отказываться от поисков, — подсказал Ланской.
— То есть, — подытожил генерал, так и не дождавшись, чтобы Сокольский внёс свои пояснения в общую картину, — у нас есть задачка с несколькими неизвестными. Мы не знаем, что за преступная группировка действует, какие она имеет цели и кто ею руководит. Нам неизвестно их местоположение и способы связи. Точно так же, как мы не знаем, сколько ещё вокруг нас бродит людей, "погружённых", то есть, подчинённых преступникам.
— Устроить массовый медосмотр, чтобы найти людей со следами от недавних операций на позвоночнике, — предложил Слава, почему-то не постеснявшись выглядеть дураком. — А что? Я так понял, что тот похищенный, которого видела мадам Куркова, тоже имел на спине странные раны. Теперь понятно, что и его пытались "погрузить", да что-то не так пошло. Значит, по этим следам можно найти и других подопытных. И кстати, можно начать с медосмотра во всяких учреждениях, особенно государственных. Это сузит круг поиска.
— Парень, который сидел за рулём микроавтобуса, врезавшегося в нас с Ингой, был простым безработным, — подал голос Сокольский. И это была первая фраза, которую он произнёс на совещании. — Круг слишком велик, чтобы положиться на медосмотр. И мы не знаем, действуют ли преступники в рамках только нашего региона. Может, часть их подопечных в Москве или ещё где-то…
— У нас есть одна зацепка, — перебил его Ланской. — Человек, который мог бы помочь. Но он — гражданский. Хотя он сам готов стать добровольным агентом и принять участие в операции.
— Что мешает? — тут же спросил генерал.
Ланской посмотрел на Сокольского и тихо, но чётко и раздельно проговорил:
— Игорь Сергеевич против.
Все остальные, во главе с генералом, посмотрели на Сокольского.
— Сергей Сергеевич говорит про Марка Лисовского, — неохотно сказал тот. — Не так давно другой человек предложил себя в качестве добровольного агента — и погиб.
Ланской подобрался, но Сокольский его опередил:
— Я знаю, что это не вина полковника Ланского, руководившего операцией. Но тот человек был моим братом. На заключительном этапе операции он повёл себя неосторожно, вопреки рекомендациям Сергея Сергеевича — и погиб. Я не ищу тут никаких аналогий, но Марк Лисовской — мой друг. Поймите меня правильно: я не хочу потерять ещё и его.
Ольгин признал про себя, что пожалуй, не смог бы так смело заявить о своих страхах и личной заинтересованности. Генерал Чёрный тоже оценил откровенность Сокольского, кивнул ему и некоторое время молча теребил толстую губу. В наступившей тишине Ланской недовольно проворчал:
— Личные эмоции вредят делу. У нас нет выбора.
Генерал посмотрел на него, но тут же обратился к Сокольскому:
— Игорь! Я понимаю твои чувства. Но ты, как никто другой, знаешь цену вовремя принятого решения. Я хочу, чтобы операцией руководил именно ты. Тем более, что Марк Лисовской — твой друг и ты сможешь его уберечь.
Сокольский криво ухмыльнулся — и его рассеянность исчезла, будто её и не было.
— Есть ещё два обстоятельства, которые нельзя не учитывать, — сказал он, выпрямляясь и глядя не на генерала, а на полковника Ланского. — Куда более объективные. Во-первых, в отличие от моего брата, у Лисовского есть семья. Конечно, их укрыли в надёжном месте и если не случится очередной утечки — они не пострадают. Но, во-вторых, преступники не могут не знать, что они обнаружены. Мы увели у них из-под носа Мегавого, захватили программиста Овсянкина. Дубова мы оставили на свободе и у него есть стимул, чтобы не проговориться, но до этого в наших руках побывал их агент, который пытался сбить нас с Ингой. Их
