Реакция господина Вейна очень любопытна: он замирает.
— Не помните, нет? Ну, да ладно! — я пожимаю плечами. — После гибели дочери чета Орсо переезжает во Франкет, дабы сменить обстановку и хоть как-то избавиться от постоянных напоминаний о трагедии. Вы отправляетесь вслед за ними. На новом месте вы полгода их не трогаете, а затем город взрывается от шокирующей новости о зверском убийстве предпринимателя Филиппа Орсо. После этого происшествия бедами в этой семье заинтересовался отдел по особо важным делам. Нам удалось установить, что в обоих случаях убийцей являлся один и тот же человек и выйти на вас.
Наконец господин Вейн выказывает интерес к моим речам. Он склоняет голов набок и хрипловатым низким голосом спрашивает:
— Что же вы не успели-то?
Его ирония выводит из себя не хуже сути вопроса. О! Я много чего могла бы сказать в ответ, но это к делу не относится. Пока.
— Видите ли, и в нашем ведомстве случаются накладки. Но, как бы то ни было, вам наказания не избежать. Я оценила спектакль, который вы тут разыграли, смею вас заверить: актёр из вас никудышный. Вы даже меня не убеди, стоит ли говорить про экспертов! Единственный совет, который я могу вам дать: не тратьтесь на адвоката, лучше завещайте свои сбережения какому-нибудь благотворительному обществу.
— Маленькая госпожа предлагает мне сотрудничать со следствием?
Фамильярность мужчины и очередная насмешка коробит, но я нахожу в себе улыбнуться:
— Можете и не сотрудничать. У нас и без того достаточно улик, а лично вам от содействия никаких поблажек не будет. Вы, господин Вейн, совершили эти преступления осознанно, ни о каком аффекте речи и быть не может. И, несмотря на весь ужас ваших деяний, о психических отклонениях тоже говорить не приходится, но освидетельствование, конечно же, будет. Только вы не сумасшедший, вы неудачник и трус, который двадцать лет назад испугался подойти к соседской девочке и занять то место в её жизни, которое хотел. Вместо этого вы отобрали у неё всё, что ей было дорого в надежде быть замеченным. Но как она могла вас заметить, если даже не знала, что вы существуете?
Последний вопрос почти не слышен из-за сильнейшего приступа кашля, внезапно напавшего на господина эксперта. Зря старается. Я уже закончила.
Захлопнув папку, поднимаюсь со стула.
— Господа, — я обращаюсь к парочке полицейских, маячащей возле входа в гостиную, — уведите подозреваемого.
Бравые ребята бросаются выполнять поручение, я же оборачиваюсь к господину Сакре:
— Вы закончили?
— Да, госпожа Мерод, — отвечает мужчина, хмурясь.
— Прекрасно, тогда можете быть свободны, и ещё… вылечите свой кашель. Он отвлекает окружающих от дела.
Брови Антуана окончательно сходятся на переносице. Ну и пусть! Могу я хоть раз не быть в настроении миндальничать с преступниками? Особенно, если учесть все обстоятельства, предшествующие их задержанию!
Глядя на удаляющуюся спину господина Вейна, я почему-то вспоминаю о том, что соседи из Лоэзи покинули своё временное пристанище спустя месяц после инцидента с Тоти. То ли дела у главы семейства не пошли, то ли он побоялся, что эта неприятная история всплывёт в самый неподходящий момент и подпортит ему репутацию.
Мы кстати, тоже покинули Хорст, не прошло и полугода. Маме не нравилось моё настроение, она уговорила отца на переезд.
Почему люди верят, будто на новом месте всё воспоминания волшебным образом исчезнут, тревоги уйдут, а печали позабудутся? Проблема же в тебе самом, а не в городе или доме, где ты живёшь.
ГЛАВА 2
Полтора года назад вместе с назначением на новую должность я получила собственный кабинет, пусть и небольшой, а также нового начальника. Господин Кассе отличался от господина Лори, как небо от земли. Полагаю, и у этого руководителя существовали свои планы, и он с не меньшим азартом проворачивал различные комбинации, подбирая и расставляя людей по местам. Только линию поведения с окружающими он выбрал иную, но я не обманывалась, помня о предыдущем опыте и опираясь на здравый смысл.
Впрочем, я не воспринимала в штыки господина Кассе, несмотря на его тягу к лицедейству. Куда приятнее, когда с тобой разговаривают уважительно, без насмешек и делают вид, будто проявляют отеческую заботу.
Вот и сейчас господин Кассе стоит возле своего кабинета с добродушной улыбкой на лице глядит на меня. Его руки по обыкновению сложены на животе. К подобному жесту в большинстве своём склонны полные мужчины, а господина Кассе к их числу отнести трудно. Для описания его фигуры скорее подойдут такие слова как крупная и представительная.
Несколько прядей из седой шевелюры падают на очень высокий лоб, касаясь кончиками оправы очков. Чуть тонированное стекло ловит яркие блики светильников, сводя на нет попытки рассмотреть выражение глаз.
— Госпожа Мерод, вот вы и вернулись! Пожалуйте в мой кабинет, — господин Кассе открывает дверь.
Я долго привыкала к тому, что приказ может выглядеть, как предложение, но со временем привыкла.
Если характеры двух начальников Управления разнятся, нет ничего удивительного в том, насколько отличаются их кабинеты. И орешки у господина Кассе не предлагают. Но это даже хорошо!
— Мелина, — мужчина проникновенным голосом произносит моё имя, — ты же профессионал. Что ты устроила в доме Орсо? Разве так общаются с подозреваемыми? Ты ведь не эксперт, чтобы делать подобные заявления.
Риторические вопросы не производят должного впечатления.
— Господин Сакре приходил лечить свой кашель к вам?
Досточтимый начальник выразительно глядит на меня поверх очков.
— Наверное, ты просто устала. — Он выуживает из своей любимой коричневой папки какой-то документ, похожий на табель, и делает вид, будто знакомится с его содержимым. Хотя наверняка знает его содержание назубок! — Так и есть! Тебе в прошлом году так и не удалось сходить в отпуск.
Табель передают мне, чтобы я могла освежить память, если в том есть необходимость.
— Нам недавно постановление пришло. В обязательном порядке выпроваживать всех сотрудников на отдых. Думаю, в сложившейся ситуации о нём не грех вспомнить.
Я откладываю ненужную бумажку в сторону.
— Господин Кассе, я согласна с тем, что немного увлеклась, но уверена: мои предположения касательно душевного здравия господина Виго подтвердят специалисты. Однако и вы должнв признаться кое в чём. Вас волнует не моё здоровье! Вы не желаете, чтобы имя одного из лучших следователей Управления трепали в прессе, если информация об ошибке эксперта просочится. Я сразу указала ему
