— О госпоже Жербе, — Поль в полголоса продолжает мой список.

— И о ней тоже, — я всё же возвращаюсь к кофе. Буквально на один глоток.

Старательно отвожу взгляд от вытянувшихся физиономий мужчин. Никто не любит бесполезную работу. Я, к примеру, терпеть не могу составлять ежедневные отчёты для начальства, информируя о ходе расследования, и, тем не менее, я это делаю!

— Понимаю, поставленная задача в ваших глазах выглядит весьма сомнительно. Но тут уж ничего не поделать! — к счастью, я вспоминаю нечто, что может если не ободрить полицейских, то примирить их с грядущей перспективой. — Я совсем недавно ознакомилась с несколькими томами скрупулёзно собранных документов, бумаг, сведений, совершенно бесполезных, но ситуация такова, что наш с вами том не должен теряться на их фоне.

— Всю информацию, о которой вы только что упомянули, мы и собирали по большому счёту. Время, потраченное даром, — Пьер хмурится. — Мы о вас наслышаны и подумали, хоть у вас получится найти преступника.

— Благодарю за доверие, приложу максимум усилий, чтобы его оправдать. Однако ведение следствия — процесс такой, что многие действия повторяются вне зависимости от того, кто ведёт дело. Рано или поздно убийцу поймают. Поверьте моему опыту, идеальных преступлений не бывает в принципе, а наш злодей уже начал ошибаться. Главное теперь внимательно изучить всю поступающую информацию, проанализировать её и сделать выводы. Поэтому, будьте любезны, вернуться в Управление и выполнить ту работу, которую я вам поручила.

По лицам полицейских понимаю: вдохновить мне их не удалось, — впрочем, я такую задачу и не ставила — но они встали на путь примирения, и это уже хорошо!

Никогда не любила лечебницы при монастырях. Они настолько безликие и холодные, что люди, заключённые там, наверное, не способны думать ни о чём кроме смерти. Как же тут выздороветь?

Я дожидаюсь приёма у заведующей этим чудесным местом каких-то семь минут, но в мою голову начинают лезть мысли о бренности бытия, быстротечности жизни и цитаты великих мыслителей определённой направленности — что есть человек перед лицом Времени…

— Госпожа Мерод?

Я оборачиваюсь на женский голос. В дверном проёме — как открывалась дверь, я не услышала — стоит пожилая дама в серо-голубой хламиде, крой которой не просто скрывает половую принадлежность, а убивает само желание раздумывать над этим вопросом! Волосы женщины спрятаны под платок, такой же унылой расцветки.

С надеждой заглядываю в глаза управительницы, но вместо добра, понимания и сопереживания я вижу лишь одно — смирение. И как же она может помочь больным? Просто лечить тело, не затрагивая души?

Это невозможно! Человек подвержен страстям, пока в нём горит огонь, он будет бороться, потому этот огонь следует разжигать, а не заливать ледяным смирением, плещущимся во взгляде.

Единый!

— Простите, так это о вас мне доложила сестра Марта?

— Да, обо мне. — Мелина, соберись! Вспомни про элементарную вежливость! — Вам не стоит извиняться, это я должна просить прощение за свою задумчивость. У вас наверняка ещё множество дел, и время, потраченное на ожидание ответа от впавших в растерянность девиц, не облегчит вам остаток дня.

Женщина улыбается печально и кротко. Моё раздражение растёт, но я его сдерживаю.

Простые вопросы! Необходимо задавать простые вопросы и не вдаваться в философию, тогда визит будет коротким.

— Как я могу к вам обращаться?

— Дорогая моя, если бы вали родом из провинций Розеля, я бы представилась вам как матушка Нари, но поскольку вы с Од… — она делает паузу, — вы можете обращаться ко мне по мирскому имени — госпожа Окре.

— Хорошо! — я немного оживляюсь. Меньше всего мне бы хотелось называть её матушкой! — Надеюсь, у вас нет никаких предрассудков, связанных с религией?

— Ну что вы, госпожа Мерод! Первая добродетель, завещанная нам Создателем, — это смирение. Женщинам оно даётся легче, чем мужчинам. Это они пытаются перекроить весь мир, вдохновившись наставлениями, данными нам Отцом. Женщины же учатся мириться и с чужой верой.

После этих слов я ощущаю лёгкий укол совести. Мои религиозные верования госпожу Окре не трогают. О себе я подобного сказать не могу. Ох, не зря папенька возмущался, когда матушка лезла в моё духовное воспитание со своими взглядами!

По коридору проплывает ещё одна женщина в монашеских одеждах.

Я гляжу ей в след.

— Что ж… мы можем продолжить беседу в вашем кабинете?

— Разумеется. Проходите. — Госпожа Окре отступает в сторону, полностью освобождая проход. — Чем же наше заведение могла заинтересовать Главное Следственное Управление?

— Дело не в вашем заведении, а в одной из ваших пациенток, — я присаживаюсь на жёсткий и весьма неудобный стул, приготовленный для гостей. — Мне бы хотелось ознакомиться с историей болезни некой Беа Овейн. Она лечилась у вас лет шесть назад.

— Информацию такого рода мы не выдаём без особого предписания, — госпожа Орде произносит именно ту фразу, услышать которую я не желала более всего, — однако если вам нужна не карточка госпожи Овейн, а она сама, я могу подсказать, где вы можете её найти.

— Так она ещё жива?!

— Представьте себе, да, — управительница одаряет меня ещё одной печальной улыбкой. — Мы тоже удивлены этому факту и считаем его чудом!

— Простите, а девушке восстановить здоровье помогла… вера, или же ваши лекари открыли способ борьбы с её недугом?

— Вы вновь ошибаетесь. Беа всё ещё больна. Она угасает медленно, но неотвратимо. И я, если честно, не представляю, в чём она черпает силы, и что держит её в этом мире. — Госпожа Орде вздыхает. — Она не уверовала в Создателя так, как того хотелось, но мы разрешили ей жить в пансионате, находящемся в ведении монастыря нашей покровительницы, что расположен на южной окраине Розеля. Кроме неё там живут ещё несколько девушек, не принявших постриг. Они трудятся наравне с монахинями, помогают им вести хозяйство.

— То есть вы предоставляете им кров и пищу за работу.

— Именно так. Они вольны уйти, когда пожелают, но каждая из них нашла дело себе по душе и с удовольствием им занимается. Беа, к примеру, обожает возиться с цветами. Сёстры говорят, что в её руках и трухлявый пень возродиться деревом, но на восстановление Кермальского парка администрация нам уже который год не желает выдавать разрешение, а вот лицензию на продажу цветов и овощей продляет исправно.

Госпожа Окре замолкает. Мне остаётся только кивнуть задать последний вопрос:

— Вы подскажите улицу, на которой расположен пансионат?

Что-то и меня потянуло на философию…

Мелина в этой проде не успела добраться до хворой горничной:(Но в следующей их встреча неизбежна! Обещаю, наша героиня наймёт мобиль до пансионата и не станет делать остановок по пути!

Пансионат Святой Иристиды возвышается над крестными зданиями, поэтому его прекрасно видно ещё издали. Надо сказать он во многом превосходит