Слова господина Дейна звучат в высшей степени удивительно! Я поднимаю голову и встречаю его пристальный взгляд.

— Какой широкий круг обязанностей, — не скрываю своего удивления.

— Госпожа Мерод, вы даже представить себе не можете, насколько он широк!

Я цепляюсь к этой фразе:

— Например, среди прочего вы сопровождаете горничных господина ли Жено, пока они разъезжают по магазинам?

А почему нет? Высокий? Высокий! От такого простой человек на улице точно отшатнётся! Чем не герой описания Убэро?

К сожалению, господин Дейн на мой вопрос предпочитает ответить загадочной улыбкой.

— Госпожу Мишо никогда не посылали по поручениям от лица господина ли Жено, — вмешивается в беседу дворецкий, предпочитавший хранить молчание с момента появления в холле господина Дейна.

— Вот видите, господа Мерод, господин Сафи утверждает, что я такими делами не нанимаюсь! — мужчина демонстрирует мне ещё одну ухмылку. Что удивительно, ни оскорбительными, ни пугающими я их не нахожу.

— Я всё прекрасно слышала, благодарю!

— Так это все ваши вопросы? — уточняет многофункциональный помощник.

— Пока все, господин Дейн. Но вы ведь согласитесь ответить на новые, — я захлопываю блокнот, заставляя господина Сафи вздрогнуть, — если они появятся?

— Всенепременно, госпожа Мерод! — мужчина учтиво склоняет голову. На сей раз это не игра и не насмешка.

Я собираюсь прощаться, но дворецкий меня опережает:

— Простите моё любопытство, но чем вызван ваш интерес к госпоже Мишо? С ней что-то случилось?

И на вопрос ответить я не успеваю. В разговор вмешивается господин Дейн:

— Оставьте, Сафи! Неужели вы думаете, будто госпожа следователь что-то вам скажет? Вы вообще слышали о таком понятии, как тайна следствия?

Дворецкий от огорчения, не иначе. Закусывает губу, я же натянуто улыбаюсь.

— Позвольте вас проводить! — господин Сафи всё же вспоминает о своих прямых обязанностях.

— Буду благодарна! — несмотря на то, что до двери от силы с десяток шагов!

— Давайте-ка, этим делом займусь я, — предлагает вездесущий помощник, — а вы лучше сходите на кухню. Повар чем-то возмущён до глубины души, но я ни слова не понимаю из того, что он лопочет. А на сковородки, которыми потрясают перед моим лицом, мне порядком надоело смотреть!

Охнув, пожилой мужчина резво бросается прочь к невзрачной двери возле лестницы. Какой прыткий, хоть и в годах!

И попрощаться забыл…

— Выходит, талантом переводчика вы не обладаете? — я перевожу взгляд на господина Дейна.

— С этим господин ли Жено справляется самостоятельно.

— Понятно.

— Прошу! — господин помощник смотрит на Пьера и выразительным жестом указывает в сторону двери. Пожав широченными плечами, полицейских идёт. Куда велено.

Господин Дейн придерживает меня за локоть, вынуждая замедлить шаг и тихим голосом, лишённым даже намёка на веселье произносит:

— Только между нами, госпожа Мерод, Иржини мне нравилась. Она не была похожа ни на одну из женщин, которые мне когда-либо встречались. И уж тем более она не походила на Беа! Мне бы очень хотелось, чтобы удача сопутствовала вам в вашем расследовании.

— Господин Дейн, вы отдаёте себе отчёт в том, что ваши слова звучат так, будто вы знаете, что именно я расследую?

— Ну что вы! — теперь мужчина говорит нарочито громко, сдабривая свою речь незабываемым акцентом розельских трущоб, который я второй день подряд слышу от Пьера. — Откуда мне знать, какими делами занимается такая важная дама! Только какие-никакие, а мозги в черепушке-то у меня имеются.

— Рада это слышать, — я выдёргиваю локоть из захвата. Мы как раз добрались до двери, и Пьер уже топчется в нетерпении на крыльце. — До скорой встречи, господин Дейн!

Я выхожу на улицу, и тут в спину мне летит:

— А вот это вряд ли, госпожа следователь.

Оборачиваюсь, чтобы ответить… но дверь уже закрыта.

До мобиля мы с Пьером идём в тягостном молчании. Поль по нашим хмурым лицам понимает: с расспросами лезть не стоит.

Мы проезжаем несколько кварталов, когда Пьер осмеливается задать вопрос:

— Вам ничего не показалось странным, госпожа Мерод?

— Вы имеете в виду то, что помощник господина ли Жено отправил дворецкого к повару, а сам до того находился на втором этаже, где кухни и в помине быть не может?

Пьер пожимает плечами.

— Конечно, заметила, — выдыхаю устало. Чтобы отвлечься от своей усталости и неприятного осадка, оставшегося после беседы, бесцельно гляжу в окно.

Спустя пару минут чувства притупляются, а мысли не отпускают. Они снова и снова возвращаются к девушке по имени Беа Овейн.

В агентстве нам дали её анкету. Дворецкий подробно о ней рассказал. Даже этот Дейн её упомянул!

— Куда мы едем, Поль? — я ловлю взгляд нашего временного водителя в зеркале заднего вида.

— В Управление, госпожа Мерод.

Чтобы добраться до часов, приходится повозиться и с перчаткой и с рукавом пальто, но я справляюсь.

— Поворачивай на бульвар Ливре. Пообедаем в «Пятнистой кошке». А потом отправимся в лечебницу при монастыре Святой Иристиды. Надеюсь, ты знаешь, где такая находится.

Краем глаза замечаю в зеркале кивок Поля.

Вот и прекрасно!

«Пятнистая кошка» — одно из самых моих любимых заведений в Розеле, но сегодняшний обед, к сожалению, не стал приятным событием. Мысли занимал разговор с господином Дейном. Я никак не могла понять этого человека. Он произнёс столько противоречивых слов, которые совершенно не желали формировать портрет личности этого человека. В создании картины происходящего в доме ли Жено от взаимоисключающих фраз проку тоже было немного.

Моё настроение, со стороны похожее на подавленность, испортило аппетит и Полю, и Пьеру, а также расстроило Льена, официанта «Кошки». Он почти оскорбился, когда я не стала придирчиво изучать меню, а заказала блюдо дня, а выбор десерта и вовсе оставила на его усмотрение.

Притихшие полицейские — правильно, если начальство не в духе, лучше слиться с окружающей обстановкой, раз уж нет возможности исчезнуть с глаз! — в тягостном молчании жевали свой обед и чуть ли не вздрагивали всякий раз, когда неосторожно задевали вилками тарелки.

Терпеть не могу шепотки и переглядывания за спиной, поэтому нужно как можно скорее избавиться от общества помощников. Поля так и распирает от желания узнать подробности нашего визита в дом ли Жено, а Пьера — в деталях поведать об этом. И, надо полагать, он не преминет упомянуть о прощальных репликах господина Дейна, которые иначе как дерзкими не назовёшь, а также поделится соображениями на счёт того, что именно они меня расстроили.

О, Единый! Ну почему человеческое мышление столь сильно подвержено стереотипам!

— Господа! — мужчины синхронно ставят чашки с кофе на стол. — После того, как доставите меня в лечебницу, можете вернуться в Управление.

Пьер красноречивым взглядом даёт понять сослуживцу, что право задать закономерный вопрос предоставляется ему.

— И чем же нам там заниматься? — спрашивает Поль таким же тоном, каким эксперты обращаются к подозреваемым, психическое состояние которых надлежит освидетельствовать.

— Будете искать информацию, — и я оставляю в покое свою чашку.

— О чём?

— О ком, — поправляю я осмелевшего Пьера и пожимаю плечам, показывая, что выбор у них велик. — О