Это совершенно ни к чему.

Он отправляет коллегам уведомление об уходе, поднимается, и на миг замирает — затекшая спина и не зажившие до конца повреждения отзываются тянущей болью. Шлак, неудачно… Паук слышит, как на клик сбивается вентиляция, и прекрасно понимает, что к чему. Полуорганические манипуляторы обхватывают корпус.

— Не надо.

Конечно, он не просит. Просто надеется, что надзиратель послушает его. Примет во внимание его желание не устраивать развлечения для охраны комплекса, следящей за камерами.

— Хорошо. Пойдем.

Они идут к выходу, и редкие автоботы, попадающиеся на пути, смотрят такими глазами, словно его ведут на казнь.

И не удивительно. Вид у его… куратора, специфический. Ему самому пришлось долго привыкать, но здесь проще — всё же он видит его каждый день, не по одному разу.

Паук идёт не спеша, подстраиваясь под шаг тактика. До жилых отсеков идти не долго. Отдохнуть, и правда — надо бы, но Проул не может себе этого позволить. Ему надо работать — ночные часы самые продуктивные, нет необходимости отвлекаться на другие задачи.

Увы, Тарантулас следит, чтобы он действительно уходил в офф. И обмануть его получается не часто.

— Я осмотрю твою спину, — говорит он, открывая дверь.

— В этом нет необходимости.

— Ты говоришь глупости и сам это знаешь.

Он молча пожимает плечами.

— Вы, автоботы, забавные существа, — продолжает паук. — Казалось бы, имея такого врача, как Рэтчет, можно и побольше знать о том, как о себе заботиться… чтоб пореже попадать в ласковые руки медицины. Или это своеобразный протест? Как спарки, когда они в определенном возрасте начинают дурить и делать все наперекор воспитателям.

— Это просто усталость.

— Это не просто усталость, а удар Мегатрона, который ломал и более крепких противников. Конечно, белый лидер прекрасно умеет рассчитывать силу, но лучше держать твое состояние под контролем. Тебе же не нужны проблемы с нейростволом?

Проул только скрипнул дентапластом, не в силах оспорить истинность слов. Налетев в общей схватке на десептиконского вождя, он на всякий случай простился с жизнью, и собственное выживание, как и передачу под опеку, отнес к желанию Мегатрона поиздеваться над поверженным врагом…

— Я не медик, однако в данном случае, могу и хочу помочь. Не упрямься, ведь это не первый раз. Или все же будет лучше, если я отведу тебя к Хуку?

— Зачем тебе это? — Мрачно сверкнул оптикой тактик.

— Потому, что могу, и потому, что хочу. Итак, мы договорились?

— Да.

Протестовать было бы глупо. К тому же — и правда, не первый раз. Было время привыкнуть и принять собственническое отношение Паука, тем более, что пока он не переступал границ навязчивой заботы.

Кварта у них была одна на двоих, но просторная, и когда Проул отошел от шока, вызванного поражением и такими крутыми переменами в активе, то смог заметить и удобство и уют нового жилища. А мягкая платформа была достаточно широка, чтобы не мешать друг другу, хотя Паук все равно притягивал оффлайнового тактика к себе. Но на удивление не лез в порты, и довольно скоро Проул привык воспринимать куратора, как элемент платформы. Мягкий, подвижный элемент с функцией массажа… для него это было особенно важно. Когда сконструирован так, что ни на спину, ни на грудь нормально не ляжешь — начнешь ценить то, что кто-то делает для твоего комфорта.

Вот и сейчас все было, как всегда. Паук устроил его на платформе, подцепил с полки манипулятором баночку смазки, а Проул привычно развел дверцы пошире, заодно приподнимая броню на перехвате талии. Тарантул погладил его по шейным магистралям, одновременно, вероятно, случайно, коснувшись паховой брони…

И свет в оптике окрасился фиолетовым, а потом померк.

…Онлайн.

Проул включил оптику, растерянно мигнул, заставив ее перезагрузиться. Что произошло? Казалось, в кварте Оверлорд погулял — все перевернуто, изломанно, сорвано с креплений, на стенах вмятины… он шевельнулся, и понял, что связан упругими нитями паутины.

— Эй… — вокалайзер скрипнул, как заржавевший. — Тарантулас?

— Я здесь, — отозвались из другого отсека. — Ты успокоился, или все еще хочешь перегрызть мне магистрали?

— Что?.. — В голове было тяжело, словно после предельных нагрузок.

— Ты не помнишь? — Паук вышел на освещённое место. Выглядел он… помятым. И растерянным.

— Не помню? То есть… это я тут все…

Паук отправил ему видеоролик, и Проул с большим изумлением увидел, как из сдержанного, разумного и контролирующего себя меха в один миг превращается в обезумевшего зверя.

Ступор был долгим. Тарантулас терпеливо ждал, а Проул пытался найти причину, вызвавшую такое буйство. Казалось, его переключили, как запрограммированного смертника, но чем и зачем? Паук не произносил никаких слов, значит, причина могла быть в случайном сочетании посторонних звуков, запахов, цветов или картинок…

Шлак.

Он дрогнул, пытаясь успокоиться, вентиляция захрипела. Тактик немногого боялся в своем активе — его не пугала боль, не пугала возможность остаться калекой. Дезактива он тоже не боялся. Сильно — до близости к определению «страх» — его тревожила вероятность обнародования неких сведений о его работе на посту помощника Оптимуса Прайма. И вот теперь он оказался лицом к лицу с тем, чего по-настоящему боялся, искренне и глубоко.

Потерять контроль.

Потерять себя.

Оказаться во власти слепых порывов, не понимать причины своих поступков, наконец — попасть под власть кого-то, кто будет смеяться, наблюдая за мечущимся корпусом и безумно мерцающей оптикой на искаженном фейсплейте…

— Я… не знаю, что случилось… почему я… — Он сбился на шёпот.

Оценив состояние тактика, Тарантулас понял, что ответов от него вряд ли добьётся. Страх, отразившийся на фейсплейте автобота, сказал больше него самого.

— Проул, — он позвал впадающего в панику меха. — Я сейчас развяжу тебя, хорошо?

— Ты… уверен?

— Один раз я тебя уже скрутил. — Паук подошёл ближе, стараясь двигаться спокойно и плавно, не провоцируя на угрозу.

Он отправил по закрытому каналу сообщение Хуку с записью произошедшего. Здесь нужны медики, его знания слишком поверхностны. Возможно, даже Саундвейв… или его партнер-искрочтец.

Повинуясь определенному импульсу, псевдоорганические нити распались, и тактик тяжело рухнул в подставленные манипуляторы. Сил не было — корпус казался застывшим, и Проул не стал сопротивляться, когда его осторожно уложили на пол. Спина отозвалась болью.

— Возьми, — Паук протянул ему маленький куб энергона, не простого, а высокоочищенного, как для спарков или больных. — Сейчас придет Хук. Рэтчет слишком далеко, — пояснил он.

Автобот ничего не ответил, мелкими глотками выпивая энергон. В корпусе поселилась неприятная, нервная дрожь, и он был согласен на Хука — лишь бы скорее сказали, что с ним случилось, и что ему делать теперь.

========== По следам прошлого 2 ==========

Медик что-то хмыкал почти беззвучно, посвистывал вокалайзером, водя сканером над все еще нервно