— А теперь второй минус подобных перемещений. Нас уже вычислили, и через несколько секунд тут появится очень злой Крокс.

В нескольких тысячах километров от них что-то блестело. Если приглядеться, на бортах звездолетов можно было заметить герб Деметры. Увы, но именно в этом месте решил появится самый грозный флагман во Вселенной. Юркие правительственные корабли окружили звездолет, обнажив пушки.

Пожалуй, это был единственный проигранный Звездным Странником бой. Возможно, это было потому, что звездолет управлялся не твердой рукой капитана Крокса, а всего лишь каким-то Лигнумом — каков же тот в бою, никто не знал. Экипаж Взгляда Пантеры наблюдал за сражение издали, не решаясь вмешаться, но и не собираясь уходить.

Когда Странник тащили за собой, Андрею показалось, что звездолет живой, и его глаза смотрят прямо в душу ему, простому мальчишке с Деметры. Корабль был унижен, раздавлен и зол своим ужасным положением. И все, кто видел это, делили эти чувства с звездолетом.

========== Глава 11. Откровения пирата ==========

Баюн следил за попугаем очень пристально. Грохотун, возлежавший на самой обыкновенной кровати грудой бесполезного металлолома, не подавал пока признаков жизни и не спешил оживать. Вахмурко Попугайло тщательно изучал устройство своего врага, думая, какой винтик можно умыкнуть и что можно переделать. Увы, нянька не спешил уходить и не отвлекался вообще.

Пернатый хакер оглянулся, натыкаясь взглядом на Андрея и Лависсу, сидящих в углу и шепчущихся о чем-то своем тихо и спокойно. Ребята скучали. Иногда они оглядывались на роботов, оценивая, как долго им еще ждать оживления рогатого убийцы. Его программирование, как и попугай, мало сейчас интересовали подростков, но они все-таки увидели умоляющее лицо Вахмурки, который просил отвлечь Баюна на себя.

Усмешка тронула губы Андрея, и, сказав что-то Лависсе, тот отвернулся. Девушка еще несколько секунд наблюдала за попугаем, не теряющем надежды, а после последовала примеру своего друга. Пернатый хакер, наблюдавший за этим действием, резко погрустнел: отвлечь няньку мог только его подопечный, но и тот не был заинтересован в неправильно перепрограммированном Грохотуне. И попугай понял, что масштабных изменений не получится; придется довольствоваться малым. А вот чем именно, необходимо думать сейчас.

Когда попугай застучал клювом, записывая новую программу для робота-убийцы, Баюн собрался еще больше.

— Может ты отвернешься? — поинтересовалась птица. — Нет, честно, я ничего с Грохотуном не сделаю, пусть он живет и дышит себе, стреляет в детишек и орет свое коронное «старые модели!», — Баюн на это покачал головой, и Вахмурко сделал вид, что рассердился. — Послушай, Баюша, я не могу работать, когда на меня так пялятся. Я начинаю сбиваться, путаться; так что вы, скорее всего, скоро получите неисправного Грохотуна.

Нянька на эту уловку не повелся. Вообще, за годы общения с Андреем, который еще в детстве был хитрым, сообразительным и любил влезать в авантюры, он научился не верить практически всему, не то что словам, сказанным таким милым тоном. Поэтому он как смотрел на Вамхурку с интересом ювелира, ученик которого держит в руках драгоценный алмаз, так и продолжал смотреть, вперив свои красные глаза-датчики в Грохотуна и следя за любыми действиями хакера.

— Лучше работай, — посоветовал он Вамхурке, который и не думал браться за работу. — Слово — серебро, а молчание — золото. Работа не волк, в лес не убежит. Кто работает, тот есть. Без труда…

— Стой! — завопил попугай, взмахивая крыльями. — Да следи ты за мной сколько хочешь, не грузи только своими пословицами и поговорками.

— Между прочим, это богатство нашего языка.

— Может, и богатство, может, и нет, но давай договоримся. Я молчу — и ты молчишь тоже.

Баюна подобный расклад устроил. Не то чтобы ему очень хотелось молчать, но ему ужасно надоело слушать болтовню Вахмурки Попугайло, а способ заткнуть его еще не был придуман. А объяснить ему, что пословицы — это великая вещь, которая помогает жить, он мог и потом.

Дальше попугай работал в тишине. Сейчас он действительно был похож на ювелира, нашедшего драгоценный камень невиданной красоты. Наверное, годы жизни с первым хозяином отложили на нем свой отпечаток. Глядя на действия бывшего президента Деметры, можно было любоваться их точности и изящности. Но за ними наблюдал лишь Баюн, которому была важна не красота, а результат; Андрей и Лависса, который все еще оставались в комнате, молчали, из-за чего создавалось ощущение, что их нет, и скучали.

Наконец, работа была выполнена. Попугай, как-то хитро поблескивающий глазами, отлетел в сторону, любуясь результатом своих трудов. Внешне Грохотун не изменился, лишь внутренне, и оценить все можно было только после запуска.

— Готово, — сообщил попугай.

Андрей и Лависса оживились: они только этого и ждали. За считанные секунды они оказались рядом с Грохотуном, наблюдая, как Баюн осторожно прикручивает ему голову. Сначала он, открыв свой ящик, выудил оттуда все необходимые мелкие детали. В подобный ящик они были спрятаны потому, что нянька справедливо боялся за их сохранность. Вахмурко глядел на это с сожалением: часто ли он видел разобранного Грохотуна, и вот незадача — не получилось ничего стащить.

Наконец, все было сделано, и Грохотун ожил. Свое положение — он до сих пор лежал на кровати — робот-убийца не оценил и, резко подскочив, поднялся на ноги, недоуменно разглядывая Баюна, Андрея и Лависса, а заодно и попугая. То, что Крокса в комнате не оказалось, его не устраивало. Рука робота сама потянулась к погнутому рогу, и, ощутив, что с ним что-то не то, Грохотун заревел.

Все благоразумно отошли на несколько шагов назад, а Баюн еще и встал так, чтобы закрыть детей. Связываться в рассерженным роботом-убийцей никто не хотел.

— Старая модель! — взревел он, глядя на Баюна и пытаясь выпрямить свой драгоценный рог. Тот всячески сопротивлялся.

— Попугай, неужели ничего не получилось? — поинтересовался Андрей, поворачиваясь к Вахмурке, но не забывая, скосив глаза, наблюдать за Баюном.

Бывший президент Деметры пожал плечами. По его расчетам с Грохотуном должно было быть все нормально, потому что попугай действительно вернул старую программу робота-убийцы, пусть и с некоторыми изменениями. Рогатый робот всегда вел себя странно и иногда непредсказуемо, поэтому делать сейчас выводы было рано.

— Как будто ты такой уж новый, — спокойно ответил Баюн, на что попугай тихо пробормотал: «Безумству храбрых поем мы песнь…»

Но Грохотун вел себя мирно и не спешил убивать всех и вся только за то, что его тоже назвали старой моделью. Вместо этого он вытащил из своих пластин задрипанную книжечку, в