— Единый на моей стороне! Он направит мой клинок и не оставит безнаказанным этого старого развратника!..

— Да почему же вы решили, что он совратил Алису?

— Вы намекаете, что она сама?.. — юнец угрожающе двинулся на меня, напоминая молодого петушка.

— Я намекаю на то, что воеводы не было в городе. Он со своим вардом сопровождал торговый обоз из Керекеша через полстраны в западную империю. Даугав физически не мог совратить кого-либо в Виндене!

Сигизмунд на мгновение растерялся, потом мотнул кудрявой головой.

— Значит, еще раньше! Тем хуже для него!

— А что говорит сама Алиса? — попробовал я зайти с другой стороны.

— Она все отрицает, разумеется, потому что боится за меня, — хвастливо заявил балбес.

— Вот видите? Хотя бы ради нее одумайтесь…

— А пусть поволнуется, изменщица!

— Что за мальчишество!

Мне стало очевидно, что по-хорошему уговорить мальчишку не получится. Я тяжело вздохнул и добавил:

— Простите меня, Сигизмунд, но я обещал вашей матушке, что не позволю вам участвовать в дуэли.

— Вам меня не остановить, — ухмыльнулся он и шутливо отсалютовал. — Жаль, но придется искать другого свидетеля.

Мальчишка направился к двери, и я заступил ему дорогу. Он вопросительно выгнул бровь, по примеру матери окатив меня уничижающим взором. А через мгновение, не ожидавший такого коварства, младший Рыбальски получил сокрушительный удар в челюсть и рухнул без сознания.

— Лука, где ты там? — крикнул я, растирая разбитые костяшки. — Лука! Чего застыл? Тащи веревку. Надо связать этого дурня. И что-нибудь для кляпа захвати.

Майский вечер благоухал дурманящей сладостью цветущей сирени. В груди было тесно и тревожно. Дуэль назначили на Леопольдовом острове, который формально не принадлежал магистрату города, а поэтому властям не было никакого дела до того, что там творится. Это место пользовалось дурной славой. Здесь находили последний приют самоубийцы, щедро удобряя своим прахом пышную растительность. Место было по-кладбищенски тихим. Белая махровая сирень клонила тяжелые ветви к золотистым водам Дымная, которые лениво плескались в закатном солнце. Неожиданно мне захотелось забыть обо всем, искупаться в реке, а потом лечь и смотреть на вечернее небо, наблюдая, как загораются звезды на белоснежных соцветиях сирени…

— Это здесь?

Вопрос Лешуа вернул меня с небес на грешную землю.

— Да, — кивнул я. — Просто мы прибыли раньше остальных.

Стряхнув странное очарование этого места, я раздвинул ветви сирени и устремился вглубь острова. Дерек последовал за мной, тяжело опираясь на костыли. Луку пришлось оставить в гостинице. Памятуя о его боязни воды, я не рискнул взять его с собой в лодку. Заодно слуга должен был посторожить связанного Сигизмунда.

— Я все равно считаю, что это глупая затея, — ворчал позади меня Лешуа, не поспевая за моей поступью. — А если он вас убьет?

— Я неплохо фехтую.

— Но за ним опыт.

— А за мной молодость и… — я усмехнулся, вспомнив пылкие слова Сигизмунда, — и Единый.

В центре острова были развалины старых оборонных сооружений, чьи каменные кости вздымались над цветущим морем кустов и привлекали возможностью закончить жизнь… красиво, в прыжке. Раз в месяц городская стража собирала здесь печальную жатву из тел самоубийц и честолюбивых задир, выяснявших, у кого больше благородства.

Воевода, как и я, появился раньше намеченного времени. С ним был незнакомый мне офицер в красном мундире западной империи, должно быть, свидетель с его стороны. Я поспешно встал с валуна и подошел к Даугаву, решив сделать попытку договориться миром, пока не появились нежеланные зрители.

— Чем обязан? — воевода окатил меня презрительным взглядом.

— Воевода Даугав, Сигизмунд Рыбальски просил меня представлять его на этом поединке, поэтому я…

— Трусливый щенок!

— Поэтому я хочу спросить вас. Если я принесу нижайшие извинения от его лица, вас это удовлетворит?

— Молокосос! Испугался — и в кусты? Весь в папочку! Прилюдно оскорбил — пусть прилюдно и извиняется. Сам, лично. А с вами я драться не собираюсь, тьфу…

Даугав раздраженно сплюнул мне под ноги и огладил рыжую бороду, обменявшись взглядами с офицером.

— Сожалею, но вам придется довольствоваться моей компанией, — предельно вежливо продолжал я. — Правила поединка чести предполагают заступничество в случае, если один из участников молод и…

— Не принимаю, — отрезал воевода. — Молод, но уже совершеннолетний, чтобы держать ответ за свои слова. К тому же, вы ему не родственник, чтобы отвечать за него. Так что оставьте попытки. Не собираюсь я с вами драться, мне еще этой бешеной не хватало на…

Он осекся.

— Какой бешеной? О ком вы? — насторожился я.

— Да племянница моя… — пробормотал воевода, отводя взгляд. — Совсем сдурела. От любви к вам.

— Кстати, не вздумайте выдать Луиджию замуж против ее воли, — на всякий случай предупредил я Даугава, игнорируя его притворное изумление. — По крайней мере, пока не рассчитаетесь со мной по ее долговой расписке.

Расторопные лодочники, должно быть, неплохо заработали за этот вечер, перевозя охочих поглазеть на кровавый фарс. Неожиданно на цветочной проплешине даже сделалось тесно. Я оглядывал пеструю толпу, выхватывая знакомые лица. Супруги Рыбальски были, разумеется, в первых рядах. Только сейчас, видя их рядом, рука об руку, я заметил, что Джеймс едва доставал жене до плеча. Это вызвало у меня слабую улыбку. Капитан Чапка старательно делал вид, что ему нет дела до творящегося здесь беззакония. Законами княжества дуэли были запрещены, но это никого не смущало. Аускрет Альбертини прибыл с женой и дочерью. Он тревожно озирался по сторонам, вытягивая тощую шею и ослабляя тугой ворот. До него уже дошли слухи, что на дуэли вместо младшего Рыбальски буду драться я, и это главу гильдии не обрадовало. Розалинда, жутко смущаясь и краснея, попробовала меня отговорить. Я неожиданно понял, почему Сигизмунд так рвался на дуэль. Внимание половины города было сейчас приковано ко мне, хотя и оставляло равнодушным к подобной сомнительной славе. Я нахмурился, только сейчас сообразив, что надо было…

— Фрон Лешуа, — склонившись к спутнику, тихо зашептал я. — Уверен, что Хриз будет здесь. Пока не началась дуэль, осторожно пройдитесь между людей, осмотритесь.

— Понял! — воодушевился мужчина.

— Да подождите же! — пришлось придержать его за рукав. — Здесь нет наших людей! Если вдруг узнаете ее, постарайтесь себя не выдать. Попробуем ее изловить, когда все закончится. По-тихому.

— Ладно, ладно, — отмахнулся он от меня.

— И помните, она может переодеться!

— Да понял я, понял.

— И может быть опасна!..

Тихий неодобрительный ропот пронесся по толпе. Люди расступились, пропуская вперед виновницу происходящего — Алису. Но косые взгляды девушку мало смущали, она гордо откинула толстую косу с плеча и шагнула к чете Рыбальски.

— Где Сиг?

— Не смейте называть моего сына этой собачьей кличкой, — отрезала Шарлотта и поджала губы.

Джеймс Рыбальски был более милостив к девушке, что-то тихо ей сказав