Поэтому Льюис ел гораздо меньше, чем дома, и когда они были в Венеции, он впервые заметил результат. Однажды утром, одеваясь, мальчик вдруг обратил внимание, что ремень сидит на нем как-то странно. Обычно Льюис застегивал его на самую первую дырочку – в этом месте даже образовалась вмятина от пряжки. Но в то утро пояс пришлось затянуть потуже – его талия уменьшилась почти на целый дюйм.
Льюис не верил своим глазам. Он вспомнил, как в школе его обзывали тюленем, жирдяем и толстопузым. Однажды мальчик по имени Тарби стал издеваться: «Похудеть не хочешь, толстяк?» Льюис пытался, но безуспешно. Он даже купил книгу по бодибилдингу, но упражнения оказались скучными, и он бросил их уже через пару дней. Льюис почти смирился с тем, что так и останется толстым до конца своих дней, но теперь он сбросил вес без особых усилий. Ему даже голодать не пришлось. Льюис улыбнулся: если только он не растолстеет опять, вот Роза Рита и миссис Циммерман удивятся!
К счастью, сохранить достигнутый результат оказалось несложно. Джонатан все время таскал его по экскурсиям, они ходили по лестницам в музеях и соборах, преодолевая тысячи ступенек, любовались памятниками и пробовали местную кухню. Венеция, Вена, потом Германия – и Льюис затянул ремешок еще на одну дырочку. Он стал выносливее, и ноги у него перестали болеть, когда привыкли к долгим прогулкам. Мальчик заметил, что и Джонатан подтянулся: брюшко, которое всегда выпирало под курткой у дяди, заметно уменьшилось от ходьбы. Похоже, каникулы им обоим пошли на пользу, заключил Льюис.
И все же в бочке меда не обошлось без ложки дегтя. Это случалось нечасто, может быть, раз в неделю. Льюису снился дурной сон: заросшее поле, голые деревья, мертвая желтая трава высотой по колено. В траве росли странные кусты с красными скрюченными ветками, похожими на червей, а листья на них были алые, будто кровь. Льюису всегда снилась одна и та же погода – пасмурная и сумрачная. Мальчик смутно чувствовал, что он должен куда-то поскорее добраться, но не знал, куда именно и зачем. Что еще хуже, без солнечного света он даже не мог определить нужное направление.
Льюис стоял посреди поля, чувствуя, как в душе нарастает страх. В конце концов мальчик все же начал пробираться сквозь сухую желтую траву, которая цеплялась за лодыжки, отчего он спотыкался и едва не падал. Кусты шевелились и шуршали, хотя ветра не было. Потом Льюис заметил, что к нему потянулись жуткие красные ветки, которые, словно щупальца, пытались обвиться вокруг рук и ног.
Льюис хотел убежать, но ноги его не слушались. Он не мог оторвать их от земли, будто к ним были привязаны тяжелые гири. За спиной слышалось жуткое хриплое дыхание, словно чудовищный великан таился где-то совсем рядом. Влажный воздух пах плесенью и гнилью, мертвыми растениями, склизкими червяками и сырой землей. Вдруг прямо перед ним из земли вырос чудовищный куст. Льюис попятился, но колышущиеся волны высокой травы подталкивали его вперед. И вот, приблизившись, он заметил у корней куста человеческий скелет. Красные ветви росли между ребер, будто бы охватывая их нежностью, и удерживали скелет в сидячем положении. Череп был опущен на грудь, но когда Льюис подошел совсем близко, он начал медленно подниматься. На глазах у мальчика куст продолжал расти, словно в мультфильме, а голый череп все поднимался и поднимался, пока Льюис не разглядел лицо.
На черепе были очки с темно-зелеными стеклами.
– Берти! – вскрикнул Льюис, но вырвался только шепот, оцарапав мальчику горло.
Рот черепа открылся в беззвучной ухмылке. Очки сдвинулись, и из глазниц начали прорастать красные ветки, извиваясь, словно черви. Жуткие корчащиеся побеги столкнули с черепа очки, и они упали на землю.
Льюис стоял уже так близко, что ветки хватали его за руки, неумолимо притягивая к плотоядному кусту. У листьев были зазубренные края, острые как бритва, и мальчик ощутил, как миллионы лезвий впились в его лицо, ладони, руки…
После этого Льюис каждый раз просыпался, весь дрожа, в холодном липком поту. Когда ему снился этот кошмар, мальчик потом долго не мог заснуть и читал про себя все молитвы, какие только мог вспомнить. На следующую ночь он обычно долго лежал без сна, боясь, что кошмар вернется. К счастью, этого никогда не бывало две ночи подряд, но через неделю страшный сон опять повторялся.
Так случилось и в последнюю ночь, которую путешественники провели в немецком городе Геттингене. Очнувшись, Льюис больше не мог заснуть. Наутро он поднялся с постели, напряженный, как натянутая струна. Мальчик так долго не мог одеться, что Джонатан в конце концов озабоченно спросил:
– Ты не заболел?
Льюис покачал головой.
– Наверное, получил слишком много впечатлений, поэтому плохо спал, – пробормотал он.
– Понятно, – ответил Джонатан, но все же посматривал на Льюиса с явным беспокойством. Они спустились на первый этаж и по пути в ресторан прошли мимо стойки регистрации. Увидев их, служащий за стойкой просиял.
– Письмо для молодого человека, – сказал он с сильным акцентом и протянул Льюису открытку.
Льюис сразу узнал почерк миссис Гудринг. На открытке была марка авиапочты и штемпель с позавчерашней датой. Мальчик бросил взгляд на текст, и сердце у него бешено заколотилось. Всего одно предложение:
Дорогой Льюис,
я ужасно рад, что ты скоро приедешь в Барнавельт-мэнор.
Твой друг Берти
«Ужасно» – это же кодовое слово. У них что-то произошло! Сегодня Джонатан и Льюис как раз возвращаются в Англию.
Кошмары, кажется, начинают сбываться, в панике подумал Льюис.
Глава восьмая
Снова поезд остановился на деревенской станции. Снова Джонатан и Льюис вышли на платформу, и снова, громко пыхтя, к ним подъехал приземистый автомобильчик, а за рулем сидел долговязый кузен Пелли. Но на этот раз Льюис задыхался от страха. Отчасти из-за погоды: небо было точно таким же, как и месяц назад, когда они уезжали из особняка Барнавельт-мэнор. Унылые серые облака висели так низко, что казалось – залезь на стремянку, и сможешь потрогать их рукой, а сырой и душный воздух был в точности как в том кошмарном сне. Все вокруг будто затаилось перед лицом смертельной угрозы.
Машина со скрипом остановилась, кузен Пелли вылез и хлопнул в ладоши.
– Ну что, вернулись! Вот и хорошо! Уж мы с вами повеселимся, будьте уверены! – И он оскалил зубы в волчьей ухмылке.
Льюис чуть не задохнулся от страха. Разве это кузен Пелли, добрый
