– Ну все, с меня хватит! Сами разбирайтесь с этой дрянью!
Эхо его голоса постепенно стихло вместо с топотом копыт.
Шанна проводила его удивленным взглядом.
– Завел друзей, пока прогуливался по мертвым садам? – подметила она ядовито. – Но похоже, снова ошибся?
– Бывает, – пожал Фос плечами. Он был предельно напряжен и сосредоточен. По неозвученному приказу лучники одновременно взяли его на прицел.
– Долго же пришлось вас дожидаться, – процедила Шанна. Мертвый пес семенил за ней следом. – Как вам понравилось в гостях у Соро? Похоже, не особенно, раз вы поспешили вернуться на твердую почву.
– А твоя страсть к воскрешениям стала настолько неудовлетворимой, что ты перешла с людей на миры? – поинтересовался Фос безмятежно.
– Что ты знаешь о моих страстях? – в синих глазах полыхнуло пламя. – Давай, спроси! Ты ведь хочешь знать, как мне удалось обойти тебя и открыть прямой коридор из Тенебриса в Луксмир?
– И как же? – Фос неохотно позволил ей насладиться триумфом.
– Да очень просто, мой милый. Достаточно было разыскать и пленить адепта этого мира, вернувшегося из мертвых садов. И оказалось – его память можно использовать для дела, а воскрешению подвластны любые мертвецы. В том числе и миры.
– Кто же тебя надоумил?
– Никто. Я умею решать проблемы моих людей, в отличие от тебя…
– Что ж, совершенно ясно, что я напрасно тебя недооценивал.
– Научись признавать свои ошибки вовремя, – ответила Шанна и улыбнулась. – И перестанешь донимать Соро.
Юкон судорожно пытался придумать, как и чем помочь Фосу, покуда ни Шанна, ни ее рыцари, очевидно, не рассчитывали на его сопротивление. Зверь лениво моргал, будто засыпая. Взгляд его был печален, но невозмутим.
«Не увлекайся этим делом без необходимости», – вспомнилось Юкону.
Чудовище по-человечески задумчиво взглянуло на него сквозь белесую муть.
Серебро сверкнуло в воздухе. Нити сами легли в ладони Юкона, и он потянул их с превеликой осторожностью. Зверь напрягся, встряхнул рогатой головой.
«Защити нас», – велел Юкон обдуманно, и чудовище низко проревело в ответ. Ноги его заметно окрепли, оно оцарапало будто ставшее стеклянным небо, намотав на рога ватные облака, пелена упала с глаз, явив их прежнее изумрудное сияние. Вместе с тем горячая игла медленно вошла Юкону в правый висок. Мир перед глазами помутнел, на плечи словно кто-то набросил по тюку с рыбой. Его качнуло, но он удержался на ногах.
– Фос! – крикнул Юкон, но его вопль потонул в оглушительном предостерегающем реве.
Шанна в немом изумлении уставилась на чудовище, которое медленно и неотступно надвигалось на нее. Фос отпрянул в сторону, освободив дорогу, но лицо его побелело настолько, что следов соляной пыли на нем было не различить.
Лучники запоздало спустили тетиву, но стрелы лишь воткнулись в землю, где мгновение назад стоял престолонаследник.
Зверь распрямился и задрал голову к небу, из пасти его вырвалось низкое угрожающее рычание. Юкон чувствовал, что чем сильнее удаляется его порабощенный, тем крепче натягиваются серебряные нити между ними: они звенели, рвались из рук, обрезая ладони.
Рыцари Шанны замешкались. Дьявольский конь во главе маленького войска переминался на месте, фыркал, вскидывая голову. И меч в руке Блисса казался бесполезной детской игрушкой против такого гиганта, какой шел на него неумолимой лавиной.
– Что встали? – голос Шанны неожиданно приобрел глубину и твердость. – Мальчишку взять живым, наследничка Империи – как получится. И убейте, Орбиса ради, эту тварь!
Рыцари выстроились полукольцом и шаг за шагом двинулись на монстра, словно преданность Шанне заглушила в них здравый смысл.
«Будь осторожен», – напутствовал Юкон чудовище. Странное ощущение затопило его сердце теплом: казалось, теперь у него два тела и две души. Он чувствовал физическую мощь, чувствовал себя сильным, несгибаемым, почти бессмертным.
Один из рыцарей издал воинственный клич, на который откликнулись остальные и бросились вперед, надеясь воспользоваться неповоротливостью гиганта. Первый меч вонзился острием чудовищу в челюсть снизу. Юкон невольно схватился за лицо – подбородок прострелило навылет.
Землю снова сотрясла дрожь, а в следующее мгновение ближайший из рыцарей взмыл в воздух, подброшенный правым рогом чудовища. Когда он с хрустом приземлился шагах в тридцати от места сражения, Юкон, похолодев, понял, что из таких полетов живыми возвращаются только птицы.
– Осторожно! – вдруг крикнул Фос откуда-то сверху и махнул мечом, отразив чуть не свалившийся на Юкона удар Блисса. Командующий и не думал помогать своим рыцарям – его цель лежала дальше, и он летел к ней с топотом и свистом.
От звона стали игла в виске Юкона удлинилась и дотянулась до какого-то пузыря в мозгу, который, лопнув, исторг такой фонтан мучительной боли, что Юкон сдавил виски ладонями и слезы сами хлынули из глаз. Фос рванул его за шиворот назад, отчего серебряные нити затрещали, но выдержали. Как выдержал и Юкон, с трудом устояв на краю манящей бездны.
Чудовище взревело так, что задрожал небосвод, и рывком разбросало в стороны других рыцарей, добравшись даже до лучников. Двое из них успели отпрыгнуть и в ответном движении спустили тетиву – стрелы одновременно прошили снизу чешуйчатую ноздрю.
Юкон с удивлением и далеко не сразу обнаружил, что крик, пролетевший над пустыней вслед за ревом, вырвался из его горла. Он не чувствовал ни рук, ни ног, только голову – вся боль собралась в ней.
Фос снова оказался рядом. Юкон успел подумать лишь о том, где предел боли, за которым он неминуемо лишится сознания, но тут сквозь мучительно громкий рев чудовища прорвался новый звук: до того жуткий, что даже престолонаследник помедлил и обернулся.
На несколько мгновений время будто остановилось: стихла песчаная буря, замерли уцелевшие лучники, даже Блисс застыл, повернувшись в сторону, откуда грянул новый раскат грома. Шанна, отступившая вместе с псом почти вплотную к аркам, сложила руки в красных перчатках в молитвенном жесте и прижала к губам.
Земля снова вздрогнула, хотя порабощенное чудовище застыло на месте и под его пастью уже собралась блестящая лужа зеленоватой крови. Юкон нашел в себе силы поднять голову, чтобы вглядеться в тонкий песчаный саван, из-за которого вырвался странного толка грохот.
И уже не смог отвести взгляд от горизонта.
Сначала появилась тень – или так показалось. Черный силуэт постепенно уплотнялся по мере того, как ветер все медленнее кружил соляную пыль. Но до самой последней секунды Юкон не мог поверить в то, что уже дорисовало его воображение.
Средь белых песков, в отблесках потускневшего солнца вышагивал угольно-черный скелет. На краю его глазницы восседал белобородый. Даже издалека был слышен его исступленный смех.
Скелет шагал прямо и уверенно. Его живая копия напротив неловко переступила с ноги на ногу, и Юкон почувствовал чужой липкий страх – сколь сильным ни было подчиненное им чудовище, но
