«Ниже, ниже. Глубже». Я погружаюсь в воспоминания. В плотной невесомости упругой среды, в раскачивающейся кромешной тьме трудно не потерять ориентацию. Где верх, где низ? Фонарик шарит по тьме, пытаясь выхватить хоть что-то стабильное, но, как и в остальной жизни, не выбрав ориентиров, трудно надеяться на благополучный исход. Не все вынырнут сегодня из тьмы. Сколько нас потерялось до и потеряется завтра? Но и лишившись всего, всегда можно начать с самого дна. Давление гвоздями вонзается в уши. Ниже, ниже. Глубже.
Наконец, блеснули голубые всполохи. Большие камни. Мне туда. Воображение рисует причудливые картины в сдавленной голове, мне мерещится девушка с золотыми волосами, которая зовёт меня. «Иди сюда. Следуй за мной».
Я помню её. Помню этот взгляд и голос. И помню, что в них есть тайна и есть глубина. Потому что не бывает глубины без тайны. Потому что неизвестность, как пустота – взывает к себе, затягивает. А тот, кто не в силах разгадать неизвестность, обречён вечно носить в себе зияющую пустоту.
Рано или поздно я войду в эту тайну. Разгадаю загадку. Девушка с золотыми волосами зовёт меня. И я снова вижу её…
Тогда янтарь приносил уже серьёзный доход, но я больше не нырял, а напротив, хорошо действовал на суше – договаривался с людьми и всегда исполнял сказанное. Мне доверяли. Поначалу мы продавали камень полякам, которые построили на этом целую индустрию, потом вышли на китайцев. Те брали любые объёмы по любой цене. Естественно, этот бездонный рынок манил и пугал нас. Я только и ждал шанса, чтобы броситься в эту неизведанную пучину.
Мы редко любим то, чем обладаем даром. Для выросших в Янтарном крае море является слишком доступным и потому зачастую неинтересным. Так было и со мной – не любил ни загорать, ни плескаться в волнах. Но море всё же покорило меня. Как истинный влюблённый, я являлся ночью, не в силах игнорировать зов бушующих страстей. Чтоб соединиться в единое в этой смертельно опасной игре. Чтоб познать подлинное. Неверно говорят, что в возлюбленных мы любим самих себя. Да, но лишь осознав себя как часть целого. Большего. Полёт в бескрайней бездне, ощущение себя равноправной частицей бесконечного. Пространство и время искажаются, теряя привычные очертания, и ты паришь во тьме, чувствуя что-то знакомое в этом движении. Память о том, где ты был и куда вернёшься.
Но и что может дать сама жизнь? Игру? Тайну? Отчаянную борьбу за жизнь? Поиск? Открытие и постижение? Счастье дышать? Нет ничего, что не подарила мне глубина.
Сидеть на суше, невзирая на выгоду, было ужасно тоскливо. Искал ли я риск? Себя не обманешь – просто мечтал об этом. И как только представилась возможность, очертя голову бросился в неизвестность.
Шанхай – Вавилон Восточной Азии. Небоскрёбы бетона и товарных контейнеров, разноязыкие крики, прачечная всех денег мира и порт всех океанов. В жуткой тесноте толкаются тут корабли, люди, корпорации и трепанги в крошечных плошках. От нехватки места собаки машут хвостом только вверх-вниз, а провинциальные рабочие ночуют в метровых ячейках. Здесь ценится свинина со вкусом рыбы, а рыба со вкусом утки, сладкие блюда приправляют жгучим перцем, а деловые переговоры сладкой лестью. Когда клиент спёкся, не так уж важно, чем пахнут его деньги, через считанные минуты они станут деньгами на любой вкус – немецкими, британскими, сингапурскими, в лучших традициях кухни цзянсу. Из этих мутных вод рыбаки выуживают морских гадов, скребущих шершавыми языками грязное дно, а улыбчивые аферисты всех мастей ловят рыбку любых размеров. Шанхай – бурлящая человеческая стихия, океан наоборот. И этот океан так же манит и затягивает рисковых мечтателей, вознаграждает и губит. Стоя на трапе самолёта, я, молодой и дерзкий, прикидывал – глубока ли эта пучина? И нырнул.
Здесь было всё, что можно купить, но и многое из того, что не купишь. Большие надежды. Маленькие открытия. Дни, вмещающие в себя целые жизни. И девушка с золотыми волосами.
Это и был один из таких дней. Я в третий раз проводил сделку, ничто не предвещало беды. Они пришли на переговоры целым отрядом. Мистер Чен, секретари, переводчик, мистер Баер. Там же была и она.
За всё время переговоров она не произносила слов, лишь что-то помечая. Не была чем-то особенно красива, не излучала скрытых энергий, но что-то меня в ней кольнуло. Так «узнаёшь» среди незнакомцев будущего близкого человека, так поддаёшься течению, не в силах плыть, так чувствуешь безвозвратность момента. Что-то произошло. Неизбежно и навсегда.
Мистер Чен представил мистера Баера как конечного заказчика, в чьих интересах он действует. Странно… В этой фигуре не было необходимости. Мутные воды… Сколько выловлено из них сокровищ, но и сколько смельчаков сгинуло в них? Мы все играли вслепую.
- При всём уважении, мистер Чен, мы начали переговоры с Вами…
Мистер Чен не подаёт и намёка на волнение. Значит ли это, что он уверен в том, что делает?
- Я здесь. Но мистер Баер ведёт переговоры. Это его бизнес.
Я также всегда представлялся лишь исполнителем и переговорщиком некоего мистера Петрова. Кем был этот Петров, клиенты могли только догадываться, да я и сам плохо себе это представлял, будучи даже отчасти им.
- Пересечь полмира, чтобы снова вернуть товар в Европу? Странная сделка. Мы привезли камень в Шанхай.
- У мистера Баера бизнес по всему миру. У Вас нет причин для беспокойства. Мы получим товар, вы – деньги.
Игра словами? Риск становится всё отчётливей.
- Конечно, мистер Чен. Уточню, вы получите товар, когда мы – деньги.
Глубже. Ещё глубже. Раз вступил в тёмную воду, плыви до конца. Баер, играющий большого босса, хочет видеть товар. Зачем этот цирк? Возможно, они боятся, что их кинут. Но так же боюсь и я.
- При всём уважении технически невозможно предъявить товар без действий мистера Петрова. Безусловно, мы доверяем вам, и мистер Петров доверяет мне, но...
- Где гарантии?
- Я гарантия. До получения товара я нахожусь с
