— Мне нравится этот дядька, — пробасил вдруг Фальк. — Ну да, он чокнутый. Но мы все тут давно умом тронулись, если кто еще не понял. По крайней мере, он не ставит перед собой слишком уж заумных целей. Убить — и все тут. Мне такое по душе!

— Эй, вы, — крутанулся на месте Люций и обвел внимательным взглядом притихшую толпу. — Я знаю, среди вас есть те, кто служит ордену Истины, империи и невесть кому еще. Вы здесь, и вы меня слышите. Так передайте своим хозяевам, что я, Люций дель Корд, маг, собираюсь прийти за их душами. И если будет нужно, я буду просить помощи у тех сил, которые не то что призывать — вспоминать не принято. Но я это сделаю. Потому как все, что мне осталось, — это месть и смерть в бою. Нет больше правил! Нет! Я плюю на орден Истины. И на тех, кто преклонил колено перед спятившим от власти старикашкой Туллием, тоже плюю!

— Ух, хорошо сказано! — громыхнул в тишине, установившейся над площадью, голос Карла. — Чую, весело будет! Не то что раньше!

— Они нашли друг друга. Воистину подобное тянется к подобному, — подытожил Ворон, выкинул вперед руку, и молния, сорвавшаяся с его пальцев, проделала дымящуюся по краям дыру в теле второго приговоренного к смерти. — Отрубите им головы и сделайте то, что задумано. Хотя смысла в данном жесте теперь не столь уж и много.

Странно. Он же так хотел этой войны, откуда в голосе столько недовольства? Может, потому, что все пошло не по тому плану, который наставник создал в голове? Или есть еще какие-то причины?

Само собой, это заметил не только я, и спор вечером в поместье на эту тему разразился нешуточный.

— Ре-ли-ги-оз-ность! — втолковывала нам всем Рози. — По слогам уже произнесла! Дело в этом!

— Де Фюрьи, спустись на землю из башен своего замка да оглядись вокруг, — потребовала Фриша. — Какая религиозность? Давно никто ни в кого не верит! Боги — забава богатых. А простому люду главное — выжить.

— В богов — не верят! — в голос крикнула Рози. — А в демонов — еще как. Потому что смерть для людей всегда понятней, чем жизнь. Кто там в тебя вдохнул искру, которая именуется душой, — неизвестно. Может, боги. Может, небо. А может, этой искры и вовсе нет как таковой. Зато демон с вот такими когтищами, вот такими зубищами и вот такими рогами всегда реален. И готов тебя сожрать.

— Вообще-то она права, — подал голос Жакоб, ложась на жалобно скрипнувший топчан, который он собственноручно приволок из людской, ссылаясь на то, что на кровати ему спать непривычно. — Про богов среди мастеровых разговоров сроду не было. А о демонах, ведьмах да колдунах — что ни вечер, так рассказы велись.

— Ну и что! — тряхнула растрепанной головой Фриша. — Допустим, ты права. И что?

— Уфф, — выдохнула де Фюрьи. — Все, моих сил не хватает. Монброн, ты же все понял уже? Объясни ей, что к чему.

— Простой люд никогда не станет мешать тем, кто сражается под знаменем богов, потому что он в них, как ты верно заметила, не сильно-то верит, — задумчиво произнес Монброн. — При этом он никогда не станет помогать тем, за чьими спинами маячат тени демонов. И, поверь, «не станет мешать» гораздо лучше, чем «не станет помогать». Это совсем разные вещи, Фриша.

— Мало того, орден Истины непременно использует этот козырь, — подтвердила Магдалена. — До того мы являлись просто врагами империи, которая многим не по душе, особенно на недавно завоеванных землях. А после сегодняшнего представления станем оплотом сил зла, мечтающим привести орды демонов на мирные земли Рагеллона. Орден же моментально окрестит себя цитаделью света, оплотом добра и последним защитником людей.

— Единственный плюс в этом — если мы проиграем, то орден непременно вырежет всех подконтрольных им выживших магов, — потянулся на своем топчане Мартин. — Включая архимага Туллия, гвоздь ему в сапог!

— А Ворона непременно нарекут Властелином Мрака, — хрустнул краснобоким яблоком Карл. — А что? Ему пойдет. Весь в черном, вечно злобный. У!

— Смешного мало, Фальк, — покачала головой Рози. — Это серьезный стратегический промах, потому наставник и стоял мрачнее тучи. Но увы, уже ничего не переиграешь. Мы просто не успеем этого сделать.

Так и вышло. Неизвестно, как новости о произошедшем столь быстро достигли Айронта, но уже через пару дней представители ордена Истины испросили аудиенцию у короля Асторга и вручили ему ультиматум, в котором содержалось предложение о выдаче всех нас представителям Линдуса Первого. Причем рекомендовалось это сделать безоговорочно и незамедлительно. За такой жест доброй воли император обещал Георгу Девятому, королю Асторга, свое покровительство, не сказать — дружбу.

Если же нет, то не беда. Империя сама придет и сама все возьмет, ибо она является единственным хранителем света на землях Рагеллона. И те, кто не с ней, те против нее. Да и вообще — если король Асторга дает приют магам, которые отринули все божественные и человеческие законы, то не предался ли и он делу тьмы? Короче, не ультиматум это был, а сплошная провокация, от которой два шага до объявления войны.

И самое паскудное, что новость эту мы узнали в тот момент, когда на душе было весело и радостно. Монброн получил весточку из дома, к которой прилагались изрядный кошель с золотом и увесистый тючок, где обнаружились несколько мехов с вином и сушеные фрукты. Луара постаралась.

А еще она сообщила, что, оказывается, Гарольд стал дядюшкой. Случилось это, правда, не вчера, но до того информировать о произошедшем сестрица его не спешила. А ну как братец решил бы навестить племянницу и рванул из безопасных Халифатов на земли Королевств?

Девочку назвали Люсиль, что особенно растрогало моего сурового, но сентиментального друга. Хоть времени с той давней истории, которая ранила сердце Гарольда, прошло уже много, он все равно нет-нет, да и вспоминал бедную девушку, которая так трагично оставила этот мир.

— Хоть бы на денек к сестрице съездить, — тряс Монброн перед моим носом письмом от сестры. — Глянуть на малышку.

— Как сказала