«Хотела бы я посмотреть на то, как у тебя это получится, дружок» – с усмешкой подумала эльфийка.
Так или иначе, но дни продолжали идти своим чередом, огней все не было, и такое затишье с каждым днем все больше и больше нервировало обитателей и гостей Медусельда.
Жители Эдораса и просто люди, далекие от власти, и те чувствовали нарастающую тревогу. Короткий триумф после разгрома армии Изенгарда сменился тягостным предчувствием, и это настроение, конечно же, передалось и народу.
Молодой стражник досадливо цокнул языком, глядя на сломанный засов. Король Теоден отдал распоряжение поместить палантир в пустующем зале и запереть двери. Да вот только незадача вышла – замок оказался сломан, о чем юный стражник тут же доложил старшему по званию.
– И чего, что сломан? Думаешь, кто смотреть полезет? – зевнул он. – Тем более, никто не знает, что эту дрянь, – он покосился на палантир, – здесь оставили. – Так ведь король сказал... – начал молодой. – Ну, вот иди сам к королю и спроси, куда эту штуку волочь надобно, – хмыкнул старший. ...А через несколько дней после этого разговора о сломанном замке узнал Гамлинг, начальник королевской охраны и учинил незадачливым подчиненным знатную головомойку. – Сию же минуту починить, остолопы, -рявкнул он, – не то арестую на две недели, бездельники!
Гамлинг ушел, пообещав проверить работу через пару часов, или в противном случае донести обо всем королю, и оставил подчиненных наедине со сломанным замком.
Старший, пользуясь какой-никакой, но властью над молодым сослуживцем, ушел отдыхать, велев подопечному заняться замком.
– Через полтора часа, проверю, – подбоченясь, совсем как Гамлинг, заявил он.
Тот, что был помоложе горестно вздохнул – опять он крайним оказался! Эх, а мог бы...
Обиженный и раздосадованный такой несправедливостью, он поплелся в кузницу, чтобы отдать приказ немедля выковать добротный засов. Там ему нравилось – в кузнице даже у него, простого рядового была своя власть – перед старшим и тем более Гамлингом плечи-то не расправишь, да хвост не распушишь, а тут – сколько душе угодно.
На беду, именно в это время Эленриэль без особой цели шаталась по Медусельду, ища библиотеку. Эовин сказала, что она находится именно в этой части дворца.
Остановившись перед закрытыми дверями, эльфийка, поразмыслив пару секунд, толкнула тяжеленную дверь. Та со скрипом, будто нехотя, отворилась, и Эленриэль оказалась на пороге практически пустой залы.
То, что это никакая не библиотека стало ясно с первой секунды, и Эленриэль уже решила уйти, когда ее взгляд приковал небольшой каменный алтарь, похожий на большую подставку. На его круглой поверхности сверкал черным блеском палантир.
Эленриэль потом так и не смогла вспомнить, что было дальше. Черный камень, издали казавшийся совсем крошечным, словно заворожил ее, притягивая к себе. Разумеется, эльфийке и до этого приходилось видеть палантиры – отец прямо-таки жизни своей без них не мыслил, но прежде они никогда так не влекли и не завораживали ее.
Взгляд девушки стал отстраненным, из головы разом испарились все посторонние мысли, точно вокруг не существовало ничего, кроме нее и этого манящего своим блеском черного шара.
Где-то далеко-далеко в самой глубине сознания билась мысль, что нужно уйти, но странное желание прикоснуться к палантиру, затмило все остальное.
Почти не контролируя свое тело и мысли, эльфийка переступила порог залы. В следующую секунду двери за ее спиной с шумом захлопнулись, но девушка даже не услышала этого.
Палантир был так красив, так сверкал в полумраке залы, что глядя на него, Эленриэль чувствовала, как по телу разливается странное чувство, но осознать, что с ней происходит не могла.
«Нужно взять его в руки... нужно взять его в руки...» – стучало в голове, пока эльфийка медленно приближалась к алтарю.
Она вытянула вперед руку и до соприкосновения с поверхностью камня остались лишь жалкие сантиметры. В следующий миг кончики ее пальцев коснулись палантира. А еще через пару секунд Эленриэль уже держала его в руках на уровне глаз, пристально глядя в черную глубину.
Несколько секунд внутри палантира курилась белая дымка, похожая на туман, но потом очертания его стали меняться. Молочно-белый цвет становился ярче, насыщеннее, постепенно превращаясь в огненный, и, наконец, внутри палантира вспыхнуло багряно-оранжевое пламя, которое блеснуло и отразилось в глазах Эленриэль, все с тем же отстраненным видом державшей в руках палантир. В отличии от Пиппина она не закричала, и даже не вздрогнула, продолжая все так же стоять, будто каменное изваяние. Из отблесков пламени вынырнуло Всевидящее Око.
«Эленриэль?...» – голос отца казалось звучал вокруг нее.
Эльфийка ничего не ответила, даже не шевельнулась.
«Ты ли это, моя любимая дочь?...»
Девушка молча кивнула.
Око исчезло, и теперь вместо него в палантире было лицо Саурона. Нельзя было понять – разгневан он или удивлен, ни одна эмоция не проскользнула на его лице, когда он увидел в палантире Эленриэль.
«Я разочарован, милая, очень разочарован...» – прошелестел голос. – «Почему ты не отправилась в Изенгард, как я тебе приказывал?»
И в этот миг наваждение рассеялось.
Эленриэль будто очнулась, и с ужасом смотрела внутрь палантира, даже не в силах объяснить самой себе или вспомнить, как оказалась в этой зале. Те несколько минут, будто стерлись из ее памяти. Она попыталась разжать пальцы и бросить палантир, но руки отказывались ей повиноваться. Все ее тело будто охватило огнем, невыносимый жар разливался внутри, а ладонь, в которой она держала палантир пронзала жгучая боль, избавиться от которой не представлялось возможным. Эленриэль не могла даже закричать.
«Почему ты предала меня?...»
Еще одна безуспешная попытка бросить чертов камень.
«Знаешь ли ты, что произошло с Астартой?...»
Боль стала просто невыносимой.
«Она мертва...»
– Нет! – крик, с таким трудом вырвавшийся из груди, эхом разнесся по помещению. – Нет! Я не верю тебе!!!
«Это цена за твое предательство, дочь моя...»
– Уйди!
«Уйти? Хорошо, я уйду, но расплата за твое предательство будет суровой».
На лице Эленриэль отразилась злость, смешанная с презрением. Сейчас она как никогда ясно понимала, что правильно поступила, перейдя на другую сторону.
– Я не боюсь тебя, – прошипела она. – Слышишь, не боюсь... Я сама хозяйка своей жизни.
В палантире вспыхнул огонь, а в следующий миг Эленриэль увидела лежащих в луже крови Астарту
