Максим размышлял, что очень легко болтать с теми, к кому ты равнодушен. Но если ты, чёрт возьми, втрескался как малолетка, ты будешь молчаливым и каким-то чуть-чуть пришибленным. Ты будешь стоять и мычать, как корова в стойле. Или как овца. И куда только девалось его хвалёное чувство юмора? И как ему произвести впечатление на Андрея, который смотрит на него и загадочно улыбается каким-то своим мыслям? И почему вообще Максим отпустил его сегодня из квартиры? Был же такой подходящий момент… Эх, хорошая мысля, как известно…
Неожиданно их молчаливый альянс прервал какой-то голос, и из темноты выплыл нуарного вида странный тип в очках, в черном костюме и бордовой рубашке с бабочкой. Тип курил сигару и видимо был очень доволен собой. Он, как ни в чём ни бывало подошел к Андрею, и глубоким грудным голосом, произнёс:
— Вот ты где, Андрюша, а мы тебя уже с самого антракта разыскиваем…
«Это что ещё за чмо?» — подумал Максим, недружелюбно посмотрев на пришельца из-под очков.
— Привет, Аркадий, — как всегда спокойно отозвался Андрей, — вот он я, здесь.
«Аркадий? Ну что за дурацкое имя, — продолжал думать раздосадованный Максим, изучая глазами это чучело, — ну и хера ты припёрся сюда, уважаемый Аркадий?»
— Как насчёт субботы? Всё в силе? — Аркадий искоса посмотрел на пожирающего его глазами Максима.
— Да, всё без изменений.
— Тогда мы ждём тебя, — улыбаясь, продолжал нуарный пижон, — и, хочу заметить, что сегодня я просто поражён. Вы как всегда на высоте!
«Нашёлся тут ценитель, — продолжал думать гадости Максим, — много ты понимаешь…»
— Спасибо, — мягко улыбнувшись, как всегда скромно ответил Андрей.
«А этот тоже хорош… Улыбается всем, кому ни попадя…»
— Вообще я не был большим поклонником этого жанра, — продолжал свои излияния назойливый Аркадий, – но сегодня вы заставили меня пересмотреть мои убеждения…
«Бла-бла-бла… Вы ещё про Канта с Шопенгауэром тут поговорите…»
— Я рад… — коротко сказал Андрей, посмотрев почему-то на Максима.
— А этот застенчивый молодой человек? — Аркадий указал глазами на Максима, — он тоже из группы?
«Застенчивый? — раздраженно думал Максим, — да гляди. Встретимся с тобой в другом месте, увидишь, какой я застенчивый…»
— Нет. Это мой друг, Максим.
Андрей улыбнулся, и, кивнув в сторону своего нуарного поклонника, продолжил:
— Максим, это Аркадий — владелец галереи модернистской живописи.
— Рад знакомству, — еле выдавил из себя Максим, плохо скрывая неприязнь в голосе.
— Взаимно, юноша, — Аркадий загадочно окинул взглядом насупившегося Максима, словно считывая его настроение, и, на мгновение, остановив свой взгляд на его швейцарских часах.
— Что ж, рад был повидать тебя, дорогуша, — томно сказал Аркадий на прощание, оставляя Андрея и Максима в клубах своего сигарного дыма.
«Дорогуша? — пронеслось в голове у ошарашенного Максима, — ну, это вообще край. Что он имел в виду, мать его пижонскую за ногу?»
— Пока, Аркадий! — вежливо отозвался Андрей напоследок.
Они помолчали между сотней ударов бешено колотившегося сердца Максима.
— Это что еще за тип? — тихо спросил Максим, посмотрев на Андрея в упор.
— Владелец галереи, где я играю, — отозвался Андрей, туша окурок в урне.
— А почему это он называет тебя «дорогушей», могу я полюбопытствовать?
— Он всех так называет… Не обращай внимания.
— Вот как… Он твой друг?
— Нет. Просто работодатель…
Максим взволнованно перевёл дух. Уже легче.
— Ты часто ходишь туда?
— Раз в неделю, как я уже говорил тебе…
— Понятно…
Максим замешкался, слишком много мыслей пронеслось вихрем в его голове, он не успевал проанализировать всё это.
— Что это? — приподнимая свою красивую бровь, спросил Андрей, — ревность?
— Да! — потеряв всякий контроль, ответил Максим.
Андрей неопределённо повёл бровями, смотря блестящими глазами на Максима из темноты.
— По крайней мере, честно… — ответил пианист.
— Да, и я не хочу, чтобы ты путался с ним, — выпалил Максим, – потому что он отвратителен.
— Путался? — немного удивлённо переспросил Андрей, — что ты имеешь в виду?
— Сам знаешь, — отрезал Максим, — он, небось, обхаживает тебя?
— Максим!
— А что? Хочешь сказать, он не заглядывается на тебя? Да я готов поспорить, что ты главный герой его самых мокрых снов!
— Максим!
— И костюм у него безвкусный, — никак не унимался рассерженный Макс, поддавая коньяку из фляги, — и вообще он мерзкий…
— Ты не перестаёшь меня удивлять…
— Да, я чёртова коробочка с сюрпризами. Открывай и наслаждайся.
— Я и не думал, что ты… В общем, ты действительно удивил меня.
— А что тут удивительного? — глядя на Андрея из-под очков, переспросил Максим, — что я могу испытывать к тебе чувства? Это тебе удивительно вдруг стало? А то, что стопятидесятилетний извращенец из галереи на тебя гоняет лысого долгими зимними ночами, это было не удивительно?
«Чёрт, что-то меня понесло не туда… Не так я всё себе это представлял…» — успел только подумать Максим, но его уже сорвало с тормозов.
— Нужно быть слепоглухим дебилом, чтобы не увидеть, как плотоядно он избавляет тебя от одежды одним только взглядом, — продолжал Максим, потягивая из фляги.
В пылу своего пламенного спича, он протянул фляжку Андрею, но тот жестом отказался, и ответил только:
— Макс, слушай, тут не место для такого разговора…
— Твои любовники могут нас услышать?
— Макс…
— Так пусть подойдут ко мне и лично выкажут своё недовольство, — никак не унимался Максим.
— Макс… Мне скоро сет играть. Пожалуйста, давай не начинать этот разговор сейчас?
— Да ради бога… – бросил Максим, — много чести для них всех…
— Для кого?
— Забей…
— Ты же останешься на второй сет? — немного испуганно спросил Андрей.
— Куда я денусь…
— Тогда жди меня возле входа, когда мы закончим, хорошо? — голос Андрея вдруг стал очень нежным, — и сейчас я подыщу для тебя столик.
— Не утруждайся, — коротко сказал Максим с обидой в голосе, — я могу и постоять.
— Послушай, Макс, — Андрей неожиданно взял его за руки, отчего Максим едва не вознесся к небесам, — послушай же… Я не хочу, чтобы ты думал об этом… Я просто хочу, чтобы ты сейчас наслаждался музыкой и отдыхом, а потом мы продолжим этот разговор.
Договорились?
Максим пронзительно посмотрел в эти блестящие ангелоподобные глаза. Он чувствовал, что ещё пара таких вот мгновений и он просто грохнется в обморок. Андрей был настолько близко к нему,
