Я тяжело вздохнул. Да уж. Похоже, Рей снова пошла на неприятный для себя шаг ради меня, а я снова на нее наорал, не разобравшись. Пафосный дурак имя тебе, Кайло Рен.
Энакин, видимо, прочитал мои мысли и усмехнулся:
— Ладно, не парься, Бен. Всё будет в порядке, только не забывай включать голову.
Сомнительное утешение. Да ладно. Нужно идти договариваться с сопротивленцами.
— Спасибо, Энакин.
Он пожал плечами.
— Внук ты мне или кто? К тому же, — он ухмыльнулся, — с вами не скучно.
Я ответил ему кривой ухмылкой и поплелся к двери. Эмоциональный шторм оставил внутри меня выжженную пустыню, а внушение Энакина до сих пор давало о себе знать. В дверях я обернулся к нему:
— Энакин, а Лея знает твою историю?
Он грустно взглянул на меня:
— Нет, Бен. Она никогда не хотела меня ни слышать, ни видеть.
========== Вот так ==========
Я шел по коридорам Превосходства эдаким неудержимым черным смерчем в развевающемся плаще, и редкие служащие, что попадались мне по дороге, в страхе жались к стенкам, стараясь стать невидимыми. Как бы я сам хотел верить в эту показуху. На самом деле же я так несся по кораблю не от неимоверной крутости и брутальности, а чтобы мне никто не посмел посмотреть в лицо. Я чувствовал себя разбитым и выжатым, как лимон. Я хотел свернуться калачиком в темной комнате и просто полежать так несколько дней. Я не хотел никого видеть. Но слабость нельзя показывать никому, и я шагал на встречу с Сопротивлением, жалея только об одном. Что разбил свой шлем в том чертовом лифте.
Подходя к переговорной, я услышал голоса и немного сбавил скорость. Дверь, как ни странно, была настежь открыта, и всё, что говорили внутри, было хорошо слышно на несколько десятков метров вокруг. Благо в этом отсеке никого не было. Я миновал пост охраны по пути сюда — видимо, Хакс закрыл эту часть корабля для посторонних.
— Но ведь это не мирные переговоры! — Хакс говорил раздраженно и громко. Было слышно, что он уже не в первый раз повторяет эту фразу. — Это банальный шантаж! Господа, неужели вы не понимаете, что это аморально? Если вы действительно хотите мира, зачем делать его залогом живого человека, используя его против его воли? Мол, мы согласимся подумать на над вашим предложением, — вы вдумайтесь! — мира в Галактике, если Рей станет нашей заложницей? Это низко и жестоко!
Ого. Похоже, они его достали до печени. Он что, еще не знает, что Рей уже согласилась?
Я подошел к самым дверям, когда услышал голос По Дэмерона:
— Генерал, — он говорил с издевкой, но как-то устало, без обычного задора, — для человека, радостно уничтожившего Хоснианскую систему, вы слишком много говорите о морали.
Ах ты ж, засранец! Ну я тебе покажу!
Подойдя к переговорной, я остановился в дверях, прислонившись к косяку. Дэмерон стоял напротив меня, опираясь об стену. Лея Органа сидела слева во главе стола и неотрывно смотрела на свои сцепленные руки, как будто совсем не интересуясь происходящим. Ближе к входной двери рядом с Леей стоял предатель. Рей и девушку-механика я увидел справа от себя — удивительно, но девушка уже не смотрит на меня как на страшилку из кошмаров. Дальше в углу — Рита, что старалась держать под наблюдением всех, ее рука в непосредственной близости от оружия.
Вытянувшись в струнку, генерал Нимер отдала мне честь, я кивнул в ответ и перевел взгляд на Хакса. Похоже, до того, как Дэмерон высказался о Хосниан, Армитаж обращался к Лее, но опустился на ближайший стул, чтобы справиться с собой. Я мог только представить, что он сейчас чувствует.
Все, кроме Хакса, заметили мое появление. Даже Лея подняла на меня глаза. Но я смотрел только на Дэмерона.
Я вытянул руку и проник в его сознание. Я уже знал его механизмы защиты — мне не составило труда обойти их. Я не собирался разрушать разум пилота, но хотел, чтобы он понял.
— Ты отойдешь от стены и подойдешь к столу. Ты сядешь на стул и положишь руки на стол.
Я не приказывал ему ничего такого, что противоречило его принципами, поэтому внушение далось легко. Он даже ничего не почувствовал. Вокруг послышались удивленные вздохи и возгласы. Заметив, как дергается в мою сторону предатель, я его обездвижил, вызвав еще больше шума. Когда Дэмерон выполнил мои указания, я вытек из его сознания, давая понять, что он только что сделал по моему приказу. Пилот был крайне возмущен:
— Твою мать, Рен! — он осекся и покосился в сторону Леи. — Это что только что было? Ситхское приветствие?
Глядя на него в упор, я медленно, членораздельно и громко, чтобы все слышали, ответил:
— По Дэмерон, я всего лишь продемонстрировал, как генерал Хакс отдавал команду об уничтожении Хоснианской системы.
Я замолчал, давая возможность им переварить услышанное. Дэмерон нахмурился, скрестив руки на груди, и я увидел, как до него доходит, что я имел в виду. Он виновато поглядел на Хакса, потом на меня, едва заметно кивнул и расслабился. Я кивнул в ответ. Беглый штурмовик тем временем всё сильнее брыкался в силовом захвате, хрипя от собственных усилий, — и это я его еще не душил, а просто держал. Я продолжал смотреть на Дэмерона, игнорируя возню слева. Пилот усмехнулся мне и показал на предателя:
— Может, отпустишь его? Ты же видишь, человек надрывается.
Я усмехнулся в ответ, всё еще не глядя на FN-2187.
— Тогда я должен задать тебе дипломатический вопрос, Дэмерон. Ты в миротворческих целях, — я ухмыльнулся, — вернул мне меч, и я тебе очень за это благодарен. Но что случится с нашей миротворческой миссией, если я сейчас отпущу твоего дружка, а он на меня бросится? Я Верховный лидер Первого Ордена, По, — я кивнул на Риту, — и генерал Нимер поклялась защищать меня. Она уже сейчас держит руку на бластере. Сдается мне, что если я его отпущу, и он нападет на меня — к чему он, несомненно, стремится — генерал использует бластер. И я очень сомневаюсь, что она промахнется. Тебе не кажется, что это создаст некоторую… эмм… дипломатическую коллизию?
Дэмерон ухмыльнулся в ответ и хотел было что-то сказать, но тут девушка-механик, оставив Рей, прошла
