Собравшись с духом, я взглянул матери в глаза:
— Генерал Органа. Я прошу вас приступить к обсуждению наших мирных инициатив. Если вам нужно время, чтобы отдохнуть с дороги или обсудить вашу позицию с соратниками, вам предоставят необходимые помещения. Если вы пожелаете, мы можем начать переговоры завтра.
Я закончил, а она всё так же смотрела мне в лицо, не отрываясь — как будто и узнавала, и не узнавала меня. Потом отвела глаза и тихо сказала:
— Он прав. Ты убийца.
Мое зрение сузилось до тоннеля, в конце которого я видел свою мать. Ее слова, как обжигающий напалм, ворвались вместе с воздухом в мои легкие, сметая всё на своем пути, выжигая внутренности, выпаривая кровь — от меня осталась пустая выжженная оболочка, уже начинающая рассыпаться в пепел.
— Сопротивление не ведет переговоров с убийцами, — продолжала генерал Органа. — Прилететь сюда было ошибкой.
Прежде чем я успел подумать, меч оказался в моей руке. Генерал Органа даже не пошевелилась, с вызовом и презрением глядя мне в лицо. Краем глаза я видел, как дернулся за бластером предатель, как Рей перехватила его руку, как Рита выхватила оружие, но была остановлена Дэмероном…
Теперь всё зависело только от меня.
Сохраняя с матерью зрительный контакт, я протянул к ней правую руку раскрытой ладонью вверх. Время застыло. Преодолевая слабое сопротивление, я взял руку матери в свою и вложил меч в ее ладонь — так, чтобы палец оказался на кнопке активации.
Отпустив ее руку, я отступил на полшага и сказал:
— Так отомсти убийце, мама.
Она вздрогнула всем телом. Я смотрел, как седеющая гордая женщина обеими руками судорожно сжимает мой меч, направленный на меня, и видел ее другой — смеющейся и плачущей, спокойной и сердитой… такой, как я помнил.
Бен, солнышко мое! — Глаза б мои тебя не видели! — Сынок, я так люблю тебя! — Мой сын, ученик Люка Скайуокера, Бен Соло — мертв! Мертв! Мертв!
Я смотрел на нее, не в состоянии вырваться из водоворота призраков прошлого, и в миллионный раз переживал ту катастрофу на Старкиллере.
— Я разрываюсь на части. Что нужно делать, я знаю — не знаю, хватит ли сил. Ты поможешь?..
Отец, зачем?! Зачем ты пошел за мной?! Я же чувствовал, знал, что ты здесь. Переждал бы, запрыгнул в Сокол, как делал сотни раз до этого, и улетел бы отсюда. К чему это геройство, отец? Тебе никогда не было дела до меня, так зачем сейчас? На глазах у штурмовиков, под неусыпным оком Сноука? Ты так наивен, что думаешь, будто мое решение что-то изменит сейчас? Нас просто убьют обоих. И всю твою шайку-лейку, что ты с собой притащил. Если бы ты знал это, ты бы просто сбежал, как всегда. Ты не хотел меня знать всю мою жизнь, зачем же сейчас эта показуха?
— Всем, чем смогу.
— Спасибо.
Красная пелена. Красная вспышка. Отцовская рука на моей щеке и глаза, которые никогда так раньше не смотрели. О Сила! Отец! Что же я наделал?!
Я и не заметил, как рядом со мной встал Хакс. Он внимательно посмотрел на Дэмерона, тот едва заметно кивнул и встал между мной и генералом Органой.
— Рен, я думаю, мы начнем переговоры завтра, — осторожно разжав пальцы на рукояти меча, как будто разминировав бомбу огромной мощности, он вынул оружие из рук моей матери и передал Хаксу. Тот сразу же повесил мой меч себе на пояс.
— Генерал Нимер, распорядитесь по поводу помещений для наших гостей. Рей, помоги пожалуйста, генералу, — Хакс говорит так, будто ничего не случилось.
Обняв мою мать за плечи, Дэмерон повел ее из комнаты. Следом за ними пошли на выход остальные члены делегации, глубоко потрясенные тем, что увидели. Предатель больше не выглядел наглым, а девушка напуганной. Последней вышла Рей, немного замешкавшись в дверях и послав мне взволнованный взгляд.
Похоже, сегодня Хакс и Дэмерон спасли мою жизнь. Генерал Органа активировала бы меч — я видел это по ее глазам.
Рука на моей щеке и глаза, которые никогда так раньше не смотрели…
Мне было жаль, что она этого не сделала.
========== Ты не представляешь, на чем я сегодня летал! ==========
Давно закрылась дверь и стихли шаги в коридоре, но перед глазами всё еще стояла моя мать — с мечом в руках и взглядом, полным боли и ненависти.
Все эти годы мне казалось, что больнее уже не будет. Всё, что могло быть разбито — разбилось, все, кто мог предать — предали, все, кто мог отказаться от меня — отказались. Как же я жестоко ошибался. Будто и не было всех этих лет — больно, как в прежние несчетные разы: Мамочка, я не хочу ехать к дяде, можно я останусь дома, ну пожалуйста? — Нет, Бен. — Мама, ты приедешь? Мы не виделись уже год. — У меня нет времени, сын. — Почему ты не сказала мне про Вейдера? — Я не должна перед тобой отчитываться!
Когда я почувствовал ее след в Силе на Крейте и понял, что Лея Органа чудом выжила при обстреле флагмана, то испытал огромное облегчение. Я не думал о прощении или принятии: я был уверен, что мы никогда больше не встретимся. Мне просто хотелось, чтобы она жила. А потом события закрутились так — вот умора, Сноук бы в гробу перевернулся! — что Лидер Сопротивления со своими приспешниками прилетела на Превосходство. Для чего? Чтобы взглянуть в глаза убийце своего мужа, бросить ему обвинение, как давно уже хотела, но не было возможности? Даже если это перечеркнет все надежды на мир? Что они теперь, снова начнут воевать с Первым Орденом? Чему они хотят дальше сопротивляться?
Кто-то позвал меня по имени. Ну да, Хакс — больше в переговорной никого не осталось.
Генерал нервно отряхивал форму, вынув, наконец, из кармана обломок злосчастной пепельницы. Это вызвало у меня улыбку — Армитаж был в своем репертуаре.
— Рен, — он закашлялся, — есть важное дело. После твоей героической вылазки против дредноута у нас не осталось истребителей. Сейчас мы пока не можем заниматься закупками новой техники — нам нужно решать первоочередные задачи. К тому же я не разбираюсь в истребителях, а все, кому я в этих вопросах доверяю, еще на Крейте. Пока мы не закупили новые TIE, нам нужна
