Мы пристыковались в ангаре Величия, и я попытался растормошить Дерека. Рыцарь выглядел таким изможденным, каким я раньше его никогда не видел, а мы прошли через многое вместе. Я уже было хотел вызвать медбригаду, но Дерек разлепил глаза и мотнул головой, видимо, уловив мои намерения:

— Мне просто нужно поспать. Пойду в каюту.

— Дерек, мать твою, ты еле глаза открытыми держишь, как ты идти собираешься?!

Он блеснул зубами и, давая понять, что разговор окончен, нахлобучил на голову шлем.

— А ты мне на что? — даже в пропущенном через вокодер голосе слышалась усмешка.

Вот упрямый. Дерек терпеть не мог находиться в медблоке. Даже если его раны были серьезными, стоило им немного подзажить, он сразу сбегал, заставляя медиков искать его по всему кораблю. Я припомнил нескончаемые вопли главы медбригады на Добивающем, который возмущался нарушением постельного режима рыцарем Рен, выловив меня в одном из коридоров. Он так разозлился, что даже не боялся: «Это моя ответственность, Магистр Рен! Но не хочу потом отвечать за осложнение его состояния, потому что рыцарь не любит лечиться».

Рыцарь не любит лечиться. Я вспомнил эту фразу и усмехнулся, надевая на голову собственный шлем. Ладно, рыцарь. Дотащу тебя сам как-нибудь, а потом пришлю к тебе медика. И попробуй только отказаться!

Я даже не хочу вспоминать, как мы выбрались из истребителя. Я, конечно, далеко не хиляк, но и Дерек — мужчина немаленький, и спускаться вдвоем по приставной лестнице, когда один едва ноги передвигает, а другой пытается его удержать и при этом не упасть, то еще испытание.

Спустившись, Дерек попытался стоять прямо, а я отстегнул от его пояса меч, пристраивая его рядом со своим — не хватало еще, чтобы он, потеряв сознание, кишки себе выпустил гардой собственного сайбера.

Хорошо было бы прикрыться Силой, но на Величии мало кто выглядел сейчас лучше нас, поэтому Верховный лидер, что подставил плечо обессиленному рыцарю, не вызывал удивленных взглядов. На корабле ощущалось удивительное настроение единения и взаимоподдержки, что прокатилось по коже каким-то теплым чувством, едва мы ступили на борт. Я видел офицеров протокола, что помогали в ангаре; пока мы шли, видел открытые офицерские каюты, где разместили раненых, потому что места в медблоках не хватало; видел смертельно уставших, но поддерживающих друг друга, несмотря ни на что, людей. Настолько «не так, как на Превосходстве», что меня прямо передернуло.

Я постарался запихнуть эти мысли подальше, слишком сильные сомнения в правильности принятого решения — по поводу Леи и Сопротивления — они вызывали.

Мы подошли к офицерскому крылу, и я завертел головой, пытаясь сориентироваться в поисках Дерековой каюты. Это оказалось не так просто. Я прислонил рыцаря к стене, чтобы не беспокоить его лишними передвижениями, и пошел искать каюту. Я и сам уже еле передвигался — то, что я принимал за последствия эмоционального опустошения, на проверку оказалось банальным истощением и усталостью. Номера кают перед глазами расплывались, в голове шумело. В какой-то момент я понял, что в третий раз останавливаюсь у одной и той же двери, а номер запомнить не могу.

Я снял шлем и сжал руками голову, зрение немного прояснилось. Нужно вернуться к Дереку и начать заново, похоже, я просто не там ищу. Я пошел обратно, но, не доходя до развилки, остановился, стараясь не выдать себя неосторожным звуком.

Дерек сполз по стенке на пол, и уже сидя, судя по всему, потерял сознание. Рядом с ним на корточках сидела Линн. Видимо, она только что подошла, потому что я застал момент, когда она снимала с него шлем. Его голова безвольно свесилась. Линн, нахмурившись, опустила шлем на пол и, положив одну руку ему на лоб, а другую на грудь, закрыла глаза. Я вспомнил, как странно ощущалось, когда Линн использовала на мне свои умения. Но Дерек просто смертельно устал, ему требовался отдых, излечение тела, а не духа — тут Линн ему вряд ли поможет. Я увидел, как она вздрогнула всем телом и слабо застонала, а рыцарь лишь глубоко вздохнул и пошевелился, похоже, погружаясь в сон. Морщины на его лице, что залегли глубокими скорбными складками за последнюю неделю, немного разгладились.

Линн выдохнула и вдруг прижалась своим лбом к его, что-то шепча.

В этом жесте было столько искренней заботы, что у меня сжалось сердце. Я прикрыл на секунду веки, чтобы совладать с собой, но перед моим внутренним взором явственно предстала Рей, болтающая с Мэттом, а потом сразу Рита — тогда, в медблоке, когда мы очнулись — обнимающая Арми так, будто с ним вернулась ее жизнь.

Я зажмурился, чувствуя, как глаза начинает жечь, а в груди завязывается тугой узел обиды, которую серый туман был бессилен поглотить.

Когда я открыл глаза, Линн уже стояла прямо передо мной. Ах, да. Ментальная связь. Она почувствовала… Я криво усмехнулся, опуская глаза.

— Прости, Линн. Я… — мне пришлось несколько раз сглотнуть, чтобы заставить себя говорить: внезапно усталость и апатия навалились безмерной тяжестью. — Я рад за вас, правда…

Ох, как же глупо и недостойно это звучит. Еще расплачься тут, оттого что твоя женщина нашла занятие поинтересней, чем интересоваться твоим самочувствием.

Я снова зажмурился, силясь побороть слабость, взять себя в руки хотя бы ненадолго, но тут ощутил ладонь Линн у себя на щеке.

— Кайло, не думай о ней плохо.

Я судорожно выдохнул и попытался улыбнуться, подняв на нее глаза.

— Всё в порядке, Линн. Я просто устал немного, —я вдохнул еще раз. На этот раз легче. — Я искал Дерекову каюту и оставил его, чтобы лишний раз не заставлять двигаться. С ним всё в порядке, но ему нужно отдохнуть.

Линн нахмурилась и хотела что-то сказать, но я ее перебил, протягивая ключ-карту от его каюты.

— Давай поищем вместе, — она машинально приняла карту у меня из рук. — Я подниму его, а ты пока разберись, куда нам идти.

И, не давая ей больше ничего сказать, вручил ей свой шлем и пошел к Дереку.

Вдвоем мы справились гораздо быстрее. Линн уже ориентировалась в хитросплетениях коридоров, и мы быстро нашли нужную каюту. Моя, как и ее, оказались рядом. Я затащил Дерека в спальню, последние пару метров молясь, как бы не упасть вместе с ним. Опустив, наконец, рыцаря на кровать, я отстегнул от пояса его меч, оставив его на стуле рядом с кроватью, расстегнул ему верхние пуговицы формы и ослабил пояс. Линн наблюдала за мной молча, стоя в дверях. Я