— Здравствуйте, господин, — начал гость вежливо. — Я искал начальство секретаря Мартиана-Грегори. Ну и меня послали сюда.
— Что с ним? — Домрек вскочил из-за стола. Весь сегодняшний день боги вывернули наизнанку, вот мужчина каждую секунду и ждал ужаснейших новостей.
— Да ничего такого страшного, не беспокойтесь. Он приболел немного, температурит, и просил передать записку, — Натаниэль внимательно всматривался в собеседника и лишь сейчас, когда их взгляды пересеклись, он признал в этом потрепанном бледном жалком человеке, который по какой-то причине забыл снять грязный плащ, своего самого первого хозяина и ехидно оскалился до ушей. — Вы должно быть Эрдиан Домрек?
— Да, это я… Вот что за безумный день? Ну, как такое возможно? — пробормотал он, упав на свой стул и вновь обхватив голову ладонями. — Даже Мартиана не пожалел проклятый рок.
— Не могу знать, господин, — фавн аккуратно положил записку на стол перед собеседником, только ее все равно проигнорировали, — не мое дело, я же просто животное, но вы выглядите тоже не очень. Мой хозяин расстроится, когда узнает об этом. Вы же… друзья.
Поначалу Эрдиан и не понял, что не так в последней фразе, но через пару мгновений…
— Хозяин? — переспросил он слегка удивленным тоном, не веря собственным ушам.
— Да, мой хозяин Мартиан-Грегори, — пояснил исполин, стараясь не расхохотаться, глядя на ошалевшую мордаху своего давнего мучителя.
— У тебя же… ошейника нет? Как Мартиан может быть чьим-то хо…хозяином? Да еще и хозяином взрослого фавна? — от негодования мужчину практически трясло.
— Я сам его признал, — раб ехидно скалился, упиваясь моментом, — потому что это действительно именно мой хозяин. А мне есть с чем сравнивать, ну, там, извращенцы с больной фантазией и короткими членами, просто идиоты, эгоистичные мерзавцы...
— Мартиан — хозяин? Но это невозможно, он же мягкий, как творожник! — Эрдиан все порывался рассмеяться, только у него так и не получилось, зато голос дрожал ощутимо, а пальцы почти впивались в столешницу от вскипающей злости. — Небось живешь у этого слабака за прокорм, а сам изображаешь преданность!
— Господин, мне незачем что-то изображать перед своим хозяином. Для меня он совершенен, — абсолютно спокойно парировал Натаниэль, а потом добавил мечтательно: — И единственное, о чем я могу думать, — как доставить ему больше удовольствия.
На самом деле финальная реплика была перебором, но Эрдиан Домрек настолько сильно погряз в болоте из негодования и желчи, что не заметил данного факта. Казалось, еще пара слов и можно будет насладиться его безумной истерикой.
— Но… но ведь, он ну не может, ну никак не может… быть хозяином?! И он сам говорил, что…что нет у него никаких фавнов, он же… я помню…
— Мой хозяин Мартиан, наверно, не хотел вас расстраивать. Да и вы бы ему все равно не поверили, — Натаниэль понимающе улыбнулся, и, цокнув копытами, повернулся к вешалке: — Мой господин забыл вчера тут свои вещи, надо бы их забрать.
— Да… в…вещи, — убито процедил владелец конторы, погрузившись в уныние и жалость к себе еще глубже, можно сказать, что рухнул на самое дно.
— Всего вам наилучшего, господин Эрдиан Домрек, надеюсь, у вас все наладится, — как ни в чем не бывало напутствовал Нат, после чего открыл дверь и, наклонившись, дабы не задеть дверной проем рогами, вышел из кабинета с сумкой и плащом Мартиана под мышкой.
Эрдиан же от потока самых различных чувств даже прощание процедить не смог, лишь буравил мощную спину ядовитым взглядом, пока фавн не захлопнул за собой дверь. А через мгновение кабинет заполнился истерическим хохотом сквозь слезы.
Натаниэль тоже рассмеялся, только тихо, закусив кулак, сразу, как покинул владения своего бывшего мучителя. Может, где-то он и приукрасил, надеясь позлить первого хозяина, но в целом говорил искренне и Мартиана любил бесконечно сильно. Настолько сильно, что сам не понимал, как эта любовь зародилась в его раскрошенном сердце.
●●●
Натаниэль едва перешагнул порог дома, как избранник накинулся на него с расспросами, словно ястреб. Верзила обреченно вздохнул, проходя внутрь, и пристально всмотрелся в огромные лазурные глаза настоящего хозяина, почти утонул в них. После этого он убрал ладонью несколько золотых прядей с бледной мордашки и замер:
— Нормуль. Твой Домрек живой и румяный, подавленный только весь какой-то, — вкрадчиво сообщил он, не отдергивая руку.
— Жив? Вот точно-точно? — переспросил Мартиан, накрыв широкую ладонь своими пальчиками. — А другие люди? Его слуги?
— Да точно все хорошо. Правда, там в конторке слухи хуевые ползли. Толком не понял, но вродь у нашего Домрека обнесли одну из ювелирных лавок. Но тут ты точно ни при чем.
— А как же… руна? Фавны, над которыми он измывался? Они же…
— У него «измывалка» кривая и убогая выросла. Ей только молодняк пугать, и то не надолго хватит же. А для нормального фавна… О, я представляю, как мои братишки пытались там изобразить страх, строптивость и прочую байду, а сами потом ржали.
— Хорошо, если так… от сердца немного отлегло.
Нат отдернул руку, но лишь затем, чтобы надеть на Мартиана новые аккуратные очки:
— Вот… разыскал на рынке, сразу купил две пары. Надеюсь, подойдут.
— А как ты их выбирал? — в голосе юноши слышались отчетливые нотки удивления.
— Ну… просто они мне понравились. А что, не подходят? Совсем лажа?
— В том-то и дело, они лучше моих прежних…
— Повезло, — Нат пожал плечами и взъерошил волосы своего господина, на что тот тихонько рассмеялся.
— Знаешь… это так непривычно. Чтобы мне и вдруг «повезло». Обычно все происходит совсем наоборот, — Мартиан-Грегори грустно улыбнулся и бережно убрал подарок в карман рубашки. — У меня за всю жизнь было лишь одно везение, самое… ценное и самое огромное — ты.
Натаниэль весь засиял от подобных откровений, его ушки так и торчали от радости из бурой гривы, а в глазах мерцали искорки счастья.
— Сладкая лабуда это хорошо, но я голоден, как дворовый пес. Есть чего пожрать?
— Есть! Есть овощная солянка, отварная курица и
