Мужчина, кашлянув, выдернул парня из его грез и фантазий, не переставая радушно улыбаться:

— Желаете осмотреть товар поближе? Ощупать?

— Нет-нет… это же не собака. Ему неприятно, я чувствую это. Я бы хотел как можно скорее забрать его… и… одеть, — торопливо ответил юноша, затем поправил очки и пристально взглянул на торговца. — Так сколько?

— Понимаете, рабов не покупают без ошейника. Я имею в виду необычный ошейник… вот только изготовление подобной вещицы требует времени. И денег.

— Сколько за фавна и за ошейник?

— Шесть золотых… поверьте, малыш стоит этой огромной суммы! Ну и… деньги вперед. Увы-увы, я не могу рисковать, сами понимаете, мое ремесло не совсем легально…

— Так много… — Мартиан на секунду отвел глаза, но, собрав волю в кулак, без лишних раздумий протянул монетки прямо в ладони работорговца.

— Господин, с вами приятно иметь дело! — деньги моментально исчезли в кошельке с негромким звяканьем. — Осталась пара формальностей. Мне нужно несколько капель вашей благородной крови для ошейника… ну и придется заполнить пару скучных бумажек. Я же не обманщик какой, в самом-то деле, и не могу отпустить столь щедрого и честного клиента без расписки!

— А как он вообще работает? Он не опасен для мальчика?

— Если коротко, то магия свяжет вас двоих крепкими узами. Вы сможете причинить огромную боль рабу, или парализовать его одним лишь словом. Обычно мы используем что-то из флоры-фауны и не очень длинное, вроде «вереска». Ну и если раб отдалится от вас километров на десять, то будет испытывать дискомфорт. Я всем клиентам рекомендую продемонстрировать силу ошейника с самого начала, чтобы раб не забывал своего места.

Мальчик весь сжался от ужаса и опустил оленьи ушки, заранее опасаясь наказаний и принимая при этом еще более беззащитный и трогательный вид.

— Я буду заботиться о тебе, не бойся… И никогда не причиню тебе боли, — быстро пообещал фавну юноша, позволив себе погладить его по золотым волосам, пропуская мягкие пряди между пальцами и любуясь удивленной мордашкой. Потом будущий хозяин доверчиво улыбнулся и торопливо последовал за мужчиной в кабинет, выслушивая сладкую лесть по дороге.

Из лавки Мартиан-Грегори вышел счастливый и сияющий, как летнее солнце. Правда, без денег, без раба и без ошейника. Зато с перевязанным пальцем, своим любимым романом за пазухой и несколькими подозрительными бумажками в кармане. Он даже не шел по мостовой, а летел над лужами и потоками грязной воды, окрыленный прекрасным и чистым чувством, трепещущим в сердце. Три дня, всего лишь три дня и на его коленях заснет очаровательный фавн. Разве это срок для человека, который ждал столько времени? Ерунда же…

Уже дома, пробравшись через баррикады неразобранных вещей и избавившись от мокрого плаща, незадачливый паренек решил внимательно изучить документы, врученные торговцем. Вроде все было нормально, и печать какая-то присутствовала, придававшая больше солидности. Перечитав еще несколько раз и успокоившись, Мартиан замер на графе с именем живой покупки.

— Натаниэль… какое красивое имя… и какое нежное, — пробормотал он, погрузившись в грезы без остатка. В его воображении вовсю мерцали чудесные образы, которые так хотелось пережить наяву, хотелось искупать маленького фавна, играя с ним в ванне мыльной пеной, стать его учителем и самым близким человеком, который будет первым… И не потому, что он хозяин, способный сурово наказать за отказ, нет. Он мечтал, как юнец сам, по собственной воле, протянет к нему худые руки, доверится, прикрыв огромные глаза пушистыми ресничками, и разведет коленки. Сам! Без угроз, шантажа и принуждения.

Мечты были столь сладкими, что юноша вновь забылся, даже забыл про свою хроническую неудачу, следующую за ним повсюду, подобно незримой тени. А зря…

●●●

Прошло ровно три дня. За это время Мартиан-Грегори старательно подготовил комнату для нового и долгожданного жильца, да он над своей комнатой так не корпел, погрузив ее в творческий хаос, как над уголком фавна. Будущий хозяин натащил целую гору кремовых и белых подушек, в которых золотошёрстный олененок должен просто утонуть. Мебель он специально выбирал светлую, и поэтому легко создал атмосферу праздника и сказки. В довершение ко всему еще и огромного тряпичного зайца положил на покрывало, предвкушая, как Натаниэль несказанно обрадуется своему крошечному царству.

Совершенно неожиданно раздался звон колокольчика у входной двери, и сердце Мартиана замерло на мгновение.

— Д-да, открыто, проходите! — восторженно крикнул он, топая по лестнице, чуть не уронив очки.

Юноша встал напротив двери, оправил домашний халат и пригладил волосы, чтобы не испортить первое впечатление и не оказаться растрепанным в глазах своего желанного гостя, ради которого уже готов на многое, в том числе работать сутками напролет.

Дверь открылась, и практически сразу радостное и немного глупое выражение лица Мартиана сменилось маской полного непонимания происходящего. Вместо чудесного и робкого фавненка, которого должны были сопровождать подручные работорговца, на пороге стоял одинокий фавн, то есть фавнище, крупного телосложения и ростом под три метра. Его мускулистый торс кое-как прикрывала серая залатанная рубаха без рукавов, а мощные ноги облачали рабочие, подвернутые широкие штаны, какие носят строители, только конкретно эти — на ладан дышали. Из-под них торчала жесткая темно-бурая спутанная шерсть, которую явно очень давно не расчесывали, а может, и не пытались, позволив ей сваляться в неприглядный войлок. И лишь одна деталь, украшавшая верзилу, выглядела более-менее прилично — черный новенький стальной ошейник с поблёскивающими магическими символами.

— А вы, простите, кто? — протерев на всякий случай очки, тихонько спросил Мартиан.

— Натаниэль, можно просто Нат, — сухо отозвался гость, обегая совершенно равнодушным темно-бурым взглядом будущего хозяина. Волосы, точнее косматая длинная грива, у фавна тоже была темной, еще и неухоженной, а рога, выглядывающие из копны, были слегка закручены и загибались назад. А при более детальном рассмотрении можно заметить шрамы на руках и шее, делавшие образ более угрожающим.

— Это какая-то ошибка, — голос паренька дрожал, а мысли разбежались, рассыпались, словно бисер, — Натаниэль… я его видел, это очаровательный юный… золотошерстный фавн и…

— Сколько заплатил? — гость резко оборвал жалкие запинания.

— Шесть золотых за Натаниэля и ошейник…

Фавн громко и весьма обидно рассмеялся, наградив скуксившегося парня насмешливым взглядом.

— Малолетка с ошейником при лучшем раскладе стоит десять серебряных. А если ты деньги оставил, а раба не забрал, считай, тебя нагнули и хорошенько поимели.

— Я… Я, ты… не смей мне хамить в моем же доме! И вообще, у меня есть документы, где…

— Где написано, что ты хозяин фавна Натаниэля, угадал? — едко усмехнулся исполин и шагнул в дом, поцокивая черными копытами