Руди, чувствуя устремленные на него взгляды, ответил:
– Не надо паниковать. Да, это серьезная проблема. Мы обязательно что-нибудь придумаем и найдем решение. А сейчас продолжим изучение базы. Это первично! Чтобы не терять время и сэкономить ресурсы, мы разделимся. Больше никаких походов толпой. Сейчас я набросаю общую схему помещений, которые мы видели, и назначу ответственных за каждое из них. Перед выходом я указываю свое местоположение. Каждый из вас, независимо от результатов, через два часа находит меня в данном месте и дает знать о своих изысканиях. Но больше меня волнует ваша безопасность. Приходите, показываете, что целы, не сломали себе шею, не упали в технический колодец, и возвращаетесь снова на осмотр комнат. Нас слишком мало, приставить к каждому няньку я не могу. Будьте внимательны и осторожны. Все что найдете: документы, какие-нибудь необычные предметы, закрытые двери с маркировкой или знакомые по вашему профилю устройства, – несете сюда. Если это что-то совсем сложное или подозрительное, как, например, устройство подрыва на двери, через которую мы вошли, не трогаете. Помечаете на бумаге и сообщаете, где это находится и как выглядит. Часы есть у всех. После завтрака, в девять часов, расходимся. С собой берете оставшийся запас воды, сухофрукты и энергетические батончики. Иева разделит их поровну. Этим вы будете обедать. Самостоятельно. На ужин, к семи вечера, все возвращаются в лагерь. В промежутках не забывайте приходить и отмечаться. Если кто-то опоздает хотя бы на десять минут, я бросаю все, и мы совместно ищем пропавшего. Отрываясь, таким образом, от работы и тратя оставшиеся ресурсы на поиск. Поэтому, жду от вас понимания и дисциплинированности, у нас нет права на халатность, забывчивость и рассеянность. На кону – жизнь всех членов группы.
Руди не поленился и для каждого нарисовал карту помещений базы. Он не только создал график работ и пометил на схеме у каждого конкретную область поисков, но и потратил несколько часов на то, чтобы обойти коридоры базы. Черными маркерами руководитель рисовал на стенах основные направления движения: в какой стороне лагерь, в какой – прочие, характерные ориентиры типа столовой, клуба, слесарной мастерской, лазарета.
Сокольских внутренне признал, что Руди действовал правильно. Да, они тратили много лишних усилий и калорий на перемещение по базе, отмечаясь каждые два часа, но это была разумная предосторожность. Неприятности могли произойти в любой момент, с каждым из них. Кто знал, какой сюрприз приготовит им судьба в этих мрачных, забытых миром помещениях?
Пошел уже третий день их нахождения на подземной базе. Они почти перестали разговаривать между собой, ограничиваясь рапортами об изученных пространствах. Перебрасывались парой-тройкой фраз за ужином и завтраком да угрюмо смотрели на таявший запас продуктов. Руди тоже был немногословен. Если возникали какие-нибудь вопросы о закрытых дверях, с которыми сталкивались сотрудники, он и Макс, взяв свои замысловатые слесарные инструменты, уходили вскрывать очередную преграду. Даже с Иевой Сергей почти не беседовал. Уставшие после долгого дня, они просто сидели рядом, прислонившись друг к другу спинами. Говорить ничего не хотелось, да им это и не требовалось. Он ощущал, как бьется ее сердце, и чувствовал исходившую от девушки, нараставшую безысходную тоску, которую она тем не менее пыталась ничем не выказывать.
Наступил очередной день. Искатели меланхолично поели, встали и начали расходиться по еще не осмотренным зонам. Сегодня Птице предстояло «закрыть» очередной план поставленных задач. Он привычно сунул в карман ТТ, повесил на пояс флягу с водой и закинул на плечо заметно отощавший рюкзак. Мельком бросил взгляд на радиостанцию Руди, которая сейчас ничем не могла им помочь, и двинулся к очередной точке базы.
Подсобный склад. Пусто. Стеллажи, рулон бечевки, ящики с ржавыми гвоздями. Котельная. Цистерны из-под солярки, насосы, задвижки, клапаны, гора запасных деталей в углу. Снова склад. Две шинели без погон, чья-то замасленная роба на вешалке, пустые бочки. Столярная мастерская. Верстаки, стружка на полу, распиленные балки. Обед. Снова обход помещений, осмотр шкафов, ящиков, коробок. В промежутках между этим – возвращение к Руди, короткий доклад. Кивок остальным членам группы. У всех одно и то же – ничего существенного. Пыль, хлам, стройматериалы, следы эвакуации.
Следующее помещение, в котором оказался Сокольских, служило моргом. Сергею уже доводилось бывать в подобных местах. Он увидел: два стола для осмотра трупов, каталку, кафельные стены и пол, небольшой закуток с письменным столиком, бумагами и какими-то реактивами. Микроскоп, характерные инструменты: ножницы, скальпели, ножовки. Тут же находилась морозильная камера с тяжелой металлической дверью. Сергей подошел и, движимый каким-то странным порывом, потянул за ручку двери. Замок щелкнул и дверь открылась. Несмотря на то что здесь уже давным-давно не было электричества и морозильник не работал, в помещении было ощутимо холодно. Вероятно, сказывалась глубина. Может быть, по этой причине, а может, потому, что прошло слишком много времени, останки трупа, лежащие на металлической скамье, не издавали никакого запаха. Тело мумифицировалось. Почерневшая, высохшая плоть принадлежала когда-то высокому, коренастому человеку. Высохшая кожа туго обтягивала скелет, мягкие ткани давно разложились и высохли. Череп мертвеца, повернутый вбок, был частично разрушен, на затылочной его части красовалась дыра, обрамленная острыми осколками кости.
Птица некоторое время рассматривал покойника, машинально достал пачку сигарет, потеребил ее в руках, а потом вернулся обратно, направившись прямиком к столу.
Присел на старый стул с дерматиновой обшивкой, выдвинул ящики. Ничего интересного: рассыпанные скрепки, ручки, карманный календарик за 1986 год, какие-то бланки, банка высохших чернил. С последним ящиком повезло больше, там обнаружилась клеенчатая папка. Раскрыл. Внутри – одинокий лист копировальной бумаги. Подняв его на свет, Сокольских с некоторым трудом разобрал рукописный текст.
Это был «протокол о вскрытии». Пропуская всю медицинскую терминологию, Сергей выяснил, если вкратце, следующее: 3 мая 1986 года в морг поступило тело некоего полковника Силуянова; причина смерти – огнестрельное ранение, полученное путем выстрела в рот, в ходе чего пуля калибром 9 мм разрушила мозг и вышла из затылка; судя по позе и найденному при трупе табельному оружию, медэксперт заключил, что это было самоубийство.
Вообще, насколько знал Сокольских, непосредственно медэксперты таких выводов не должны были делать, это работа следователя. Но, учитывая специфику данной базы, медэксперт, видимо, имел более широкие полномочия. Или же писал под чью-то диктовку, теперь уже не узнать.
Также в протоколе вскрытия была приписка о том, что личные вещи погибшего находятся в шкафу № 2. Беглый осмотр выявил наличие подходящих шкафов, помеченных через трафарет цифрами от 1 до 10. Немного времени у
