Сейчас Аргон стоял на том самом утесе, где должен был встретиться с отцом после путешествия к Рифтовым болотам. Старик его сразу заметил. Высокая широкоплечая фигура с бронзовыми кудрями. Руки на поясе, а голова опущена. Он тяжело дышал и с каждым своим вздохом становился все больше похож на отца. Хуракан приближался к нему тихими шагами, впервые не зная, что сказать и как вихрем закрутить нужные слова.
– Зря ты оставил Ксеона, – неожиданно сказал Аргон, не поднимая головы. Старик с грустью поджал губы. – Этот болван может дров нарубить.
– А ты? Ты не успел дров нарубить?
Предводитель не ответил. Он вдруг выпрямился и посмотрел на бескрайний простор океана и парящие величественные скалы, поросшие мхом и деревьями. Каждый сантиметр этой земли был его домом. Но сейчас казалось, что никто и ничто не связывает его с равнинами и ветрами Дамнума.
– Что делать? – спросил Аргон и посмотрел на Хуракана. – Я был там и видел то, что осталось от моего отца… Я должен взять оружие и кинуться на Алмана. Но я ведь не идиот, я знаю, чем это обернется.
– Тогда… не делай этого. – Старик спокойно пожал плечами. – Никто же тебя не заставляет бросаться с головой в пропасть, мак.
– Но отец погиб.
– И что? Теперь и тебе нужно к нему присоединиться?
– Ты знаешь, о чем я.
– В тебе говорит обида.
– Обида? – Глаза Аргона вспыхнули злостью. – Какого черта ты говоришь чепуху, Хуракан? Если во мне что-то и говорит, то это гнев. Я готов вот этими руками раскрошить голову Осгода в пыль.
– И что потом будешь с ней делать? – Старик прищурился. – Развеешь над полем канувших в Лету воинов? Принесешь ее на крыльцо их вдовам?
Аргон стремительно зашагал вдоль утеса, чувствуя, что дикое пламя не унимается в его груди. Ему хотелось кричать, он готов был содрать с себя кожу. Его отец… самый близкий и родной человек погиб, а он ничего не мог поделать!
– Много людей переметнулось к Алману?
– Откуда же мне знать, мак? Говорят, что много. В основном из других кланов. Они попросту испугались. Не берись их винить, им тоже хочется выжить в этом безумии.
– Там, за утесом, стоят чужие корабли. – Аргон нервным движением смахнул со лба капли пота. – Это корабли Барлотомеев? Он собирается напасть?
– Твой отец потому и направился в Арбор, мальчик мой. Хотел договориться.
– Договориться.
– Это был шанс, и он им воспользовался.
– Как и Алман, – Аргон уставился на старика и процедил, – как и Осгод.
– Здесь нельзя оставаться, Аргон, – удрученно протянул Хуракан.
– Отдать Дамнум кучке узурпаторов без боя? Ну уж нет.
– Ты ведь всегда был умным, мак. Раскинь мозгами, а не рыдай, как тетушка Нубы, когда у нее заканчиваются сахарные конфетки, выкраденные вами из лагеря солдат.
– Мне трудно рассуждать, чертовски трудно. – Аргон помотал головой и провел ладонями по лицу. – Как я могу здраво рассуждать, когда моего отца закололи, будто свинью, а потом пришпилили к дереву и поджарили? Алман заслуживает смерти и мучений, он заслуживает это так же сильно, как я жажду отмщения.
– Месть и справедливость – разные вещи. – Старик подошел к Аргону и похлопал его по плечу. В его серых глазах читалась глубокая печаль. – Мы проиграли, мальчик мой.
– Нет.
– Да. Мы проиграли, твой отец проиграл. Он доверился своей интуиции.
– И она его подвела.
– Пойми, мак, – старик наклонился к Аргону, будто хотел поведать ему страшную тайну, – не всегда то, чего мы хотим – это то, что нам нужно. Нам еще представится возможность свергнуть мерзавца Алмана с трона, поверь мне. Духи нас проучили сполна, скоро они проучат и короля Вудстоуна, а ты, – он ткнул Аргона в грудь, – ты должен сейчас подумать о том, чтобы наследие твоего отца не кануло в Лету. Люди в Дамнуме ни перед кем не преклоняются? Вот только почему-то Эстофа они слушали.
– Я никогда не стану таким, как мой отец.
– Конечно, не станешь. – Хуракан вдруг ударил Аргона по макушке и, не обращая внимания на его яростный прищур, прикрикнул: – Ты должен стать гораздо лучше.
Аргон устало вздохнул и вновь посмотрел на бушующие волны. Интересно, кто управляет ими? Кто заставляет их бояться?
– Сами мы не отобьемся от людей Алмана, – медленно произнес юноша, глядя на розово-красный закат. Мысли тем временем ураганом кружились в голове. – Придется искать союзников. Кто желает того же, что и мы? Кто желает смерти Алмана Барлотомея Многолетнего?
– Пожалуй, на данный момент каждый второй в Калахаре.
– Станхенг. – Аргон решительно посмотрел на Хуракана, и его зеленые глаза сверкнули изумрудными искрами. Ветер завыл над головой. – Нам не придется сражаться с войском Алмана одним, потому что Вольфман Барлотомей уже собирает воинов для этой цели.
– Хочешь испытать удачу с еще одним Многолетним?
– Вольфман, должно быть, спит и видит, как пронзает клинком горло любимого дяди.
– Этот мальчишка совсем слаб.
– С нами он станет сильнее, – воодушевился Аргон. – Мы соберем людей и покинем Долину Ветров.
– Не лучше ли сначала поговорить с ним об этом, мак?
– Поговорить? А когда я вернусь сюда, то увижу руины?
– Это хорошая идея, мальчик мой. Правда, очень хорошая. Вот только…
– Что?
Хуракан расчесал дрожащими пальцами бороду и неуверенно нахмурился.
– Люди из Вудстоуна и Дамнума десятки лет не помогали друг другу.
– Да нам Лаохесана удалось победить лишь потому, что мы объединились! Мы давно должны были оглянуться, чтобы увидеть ответы на вопросы.
– Но мы разобщены.
– Так исправим это, Хуракан. Не ты ли учил меня, что процветание в будущем зависит от того, насколько хорошо мы помним свое прошлое? Я вспомнил. И остальные вспомнят.
Старик облизнул губы, легкомысленно взмахнул рукой и кивнул:
– Верно, мак. Я говорил об этом после третьей кружки медовухи.
– Собирай целебные склянки. – Лицо Аргона исказила ледяная ухмылка. – Утром мы покинем Дамнум и отправимся в Станхенг, встретимся с Вольфманом, а потом…
Он замолчал. Сердце дико забарабанило в груди, и Аргон со свистом выдохнул:
– А потом я убью Осгода. И Алмана. Я. Убью. Их. Всех.
Офелия
Офелия Уинифред Барлотомей не могла иметь детей. Она узнала об этом, когда на свет появился ее первенец. Мертвый первенец. Мертворожденным оказался и второй сын, несмотря на то что родился он через несколько лет после трагедии.
Тогда и заговорили о родовом проклятье. О бесплодии и насмешке богов. Вот только Алман в богов не веровал. Он не увидел никакого божественного знака в том, что у него не могло быть наследников, и очень быстро нашел решение этой проблемы в Колетт, робкой рыжеволосой служанке, помогающей на кухне. Она всего однажды встретилась с королем и перемолвилась с ним всего одним словом, но этого оказалось достаточно, чтобы породить на свет бастарда трона Арбора и законного правителя Вудстоуна. Колетт нашли
