— Если ты…

— Прежде всего, эмоциональный. Помнишь про психолога?

— Помню, — буркнул Гарри, резко вскочив, стал натягивать штаны. — Пойдём.

Минуту спустя Гарри уже полностью оделся, даже верхнюю пуговицу на рубашке застегнул и встал возле входа, наблюдая за немного удивлённой Гермионой, которая прыснула в кулак.

— Куда?

— К психологу, — раздражённо ответил Гарри. — Быстрее поговорим, быстрее выберем дом для нашей оравы.

— Гарри. Ещё вчера ты готов был меня убить. Постоянно унижал, отправляя к мужу. Ненавидел и презирал, а сегодня нас ждут дети и…

— Когда? — нетерпеливо спросил он.

— Гарри, — заговорила Гермиона, медленно вставая. Она начала натягивать пижамные штаны и завязывать узлы на рубашке. — Я свяжусь с ней, и на днях обязательно сходим. Лучше скажи мне, что с Роном?

— А что с ним? — пожал плечами Гарри. — Он под стражей. Вас разведут. Ты волнуешься за него?

— Да, Гарри. Волнуюсь. Мне страшно и непонятно, что могло сподвигнуть его на подобный образ жизни. Я боюсь, что он может… Ладно, — вздохнула Гермиона, решив отложить разговор о суицидальных наклонностях Рона на потом. — Пойдём, сходим к ребятам, а то мы уже долго… разговариваем.

— Могли бы ещё… поговорить, — Гарри попытался поцеловать Гермиону, но она выкрутилась и вышла в коридор.

***

— Не знаю, чего ты жалуешься? Ну будет у нас новый дом и вместо одного безразличного отца — другой. Какая разница? — сказала Роза и снова принялась за чтение книги, которую ей принесла Винки.

Парни непонимающе посмотрели в её сторону, а Лили же продолжала рисовать рисунок, на котором была изображена Гермиона. В последнее время она постоянно её рисовала, может быть, потому что в их доме слишком часто произносилось это имя, особенно со стороны отца.

— Папа не был безразличным, — заметил Хьюго, доставая шоколадную лягушку, спрятанную в кармане, — и неужели тебе неважно, что будут говорить о маме?

— Да что ты? Улыбка и похлопывание по спине это, конечно, очень сильно. Он недалеко ушёл от… от мистера Поттера, — она осторожно взглянула на Джеймса.

— До мистера Поттера далеко всем, — пробормотал тот, глядя в окно, — я не помню ни одного нормального разговора с ним.

— Мне нравится Гермиона, — закрыла альбом Лили и упрямо взглянула на братьев.

— Конечно, она всем нравится. Но разве это повод становиться нашей матерью. У нас уже есть одна.

— Но, в отличии от мамы, Гермиона любит отца с самого детства.

— И как ты это понял? По постоянным конфликтам? — фыркнул Джеймс. Он не очень хотел менять устоявшийся уклад жизни, хотя и понимал, что поезд уже тронулся, и им осталось лишь запрыгнуть в него и мчаться вместе со всеми. — «Что-то они долго», — подумал он про себя.

— Бабуля Молли рассказывала. Говорит, в нашем детстве он с нами даже играл и показывал финты на метле, — улыбнулся Альбус, вспоминая рассказы бабули.

— Ну рассказывала, ну и что? Она могла выдумать всё. Мне вообще кажется, что все эти истории приключений с мистером Поттером и родителями — сущие сказки. Ну откуда в Хогвартсе взяться огромной змее? И как он бы с ней справился? — поинтересовался Хьюго, прожевав шоколадную лягушку.

— Не без помощи Альбуса Дамблдора, — сказала Гермиона, неожиданно войдя в палату. За ней очень мрачный зашёл Гарри.

Дети вскочили. У Розы выпала книга, Хьюго быстро проглотил лягушку — на шоколад у него была аллергия, а Лили улыбнулась Гермионе. Только Альбус и Джеймс остались безразличными к суматохе.

Гарри увидел толстенный фолиант, который лежал у ног Розы и чуть улыбнулся.

— В школе у твоей мамы это была любимая книга.

— Я знаю, — нервно улыбнулась она. Её переполняло чувство благодарности к этому суровому мужчине. Ведь именно его она увидела рядом с собой в том аду, в котором оказалась. Тогда как её собственный отец стоял в отдалении, не делая попыток даже подойти. — Я рассказывала ребятам, что о ваших приключениях написано в истории Хогвартса, а, значит, это не может быть ложью.

— Это не ложь, — согласился Гарри, рассматривая девочку и находя в ней поразительно много от Гермионы в детстве, — но и не вся правда.

— Рассказать не хочешь? — спросил Джеймс. — А то мы и знаем о тебе, только что из книжек.

— Не думаю, что сейчас самое время, — он неуверенно посмотрел на Гермиону, но та одобрительно похлопала его по руке.

— Самое время, — мягко улыбнулась она, потом прошла вперёд, подняла книгу и села рядом с Розой и Лили.

Гарри немного помялся и под пристальными взглядами детей и Гермионы начал свой рассказ. Но не с Хогвартских приключений, а с самого начала. С того самого момента, когда в воскресное утро в дом на улице Тисовой пришло странное письмо.

========== Эпилог и Тсс… ==========

Комментарий к Эпилог и Тсс…

Это эпилог, мои дорогие. Это финал моей самой противоречивой работы. Но не финал истории. (подмигивает)

Надеюсь, она зацепила вас так же, как и меня, потому что это не сказка) Из сказок я выросла)

Солнце было ещё высоко, когда еженедельный сеанс психотерапии уже заканчивался. В кабинете доктора психологических наук Хелен Стоун было прохладно, но не благодаря высокотехнологичному кондиционеру. Он выходил из строя при каждом появлении пациентов-волшебников, а из-за заклинания, которым Гермиона снизила температуру в помещении.

Приближалось Рождество, и Гарри с Гермионой ходили в традиционных свитерах от Бабули Уизли, которые та вязала каждый год. Она вязала их на всех, даже на тех, кого забрала старуха с косой или тех, кому в больничной палате ничего кроме пижам носить не разрешали.

Гарри наконец закончил рассказ о смерти Рона, который проткнул себе горло вилкой в Азкабане. Того замучило чувство вины из-за дочери, которую он по сути сам отдал в лапы Малфою-младшему. Его до сих пор потряхивало от увиденных заново событий, но это было ничто по сравнению с состоянием психиатра, которой не терпелось остаться одной.

— Я рада, что мы с вами прошли этот путь, — спокойно улыбалась Хелен, стараясь не выдавать своего состояния, — надеюсь, это поможет вам в будущем избегать ненужных воспоминаний и душевных тревог. Гарри?

— Я если честно ещё до нашей встречи всё для себя решил, а теперь чувствую себя ещё и скотиной, — взлохматил Гарри волосы, давно требующие стрижки.

Последние месяцы были очень напряжёнными. Суд, на котором ко всеобщему удивлению его оправдали.