— Гарри, не груби. Ты же не мог знать всего.
— Я должен был этого захотеть, — Гарри вскочил, засунул руки в карманы и подошёл к окну. — Ладно. Что сейчас говорить об этом.
— Да, Гарри, то, что вы осознали свои ошибки, есть очень большой шаг вперёд. Просто в будущем слушайте друг друга. Больше разговаривайте, а не….
— Трахайтесь? — улыбнулся Гарри, подмигивая Гермионе, которая очень строго на него смотрела. Впрочем её строгость распространялась лишь до закрытых дверей спальни.
— Гарри. Ну сколько можно? Простите, Хелен. Мы наверное уже пойдём, — встала она с кресла, которое тут же приняло привычный вид.
— Да. Ваше время на сегодня вышло, — поднялась и Хелен. — Гарри, вы что-то ещё хотели сказать?
Гарри посмотрел на Гермиону и увидел, как она выразительно смотрела на дверь. Он вздохнул и качнул головой.
— Нет. Спасибо вам за всё. Представляю, как вы от нас устали за эти месяцы.
— Нет, что вы, — натянуто улыбнулась Хелен, — просто, вы оба очень эмоциональные. Плюс, приходится буквально погружаться в ваши воспоминания, — она покосилась на омут памяти, который Гермиона уменьшала и складывала к себе в сумочку.
— Спасибо вам за всё, Хелен, — улыбнулась Гермиона, — деньги я как всегда переведу на ваш счёт.
Гарри кивнул и пожал руку чернокожей женщине в цветастом платье.
Когда пациенты вышли за дверь, Хелен резко выдохнула и устало опустилась в кресло, зная, что ближайшие сутки даже разговаривать ни с кем не сможет. Слишком сильно на нее действовали эти встречи. Она не заметила чуть открывшуюся дверь и шепот Гермионы, дающий Хелен блаженное беспамятство.
— Что ты сделала? — подозрительно прошипел Гарри, наблюдая за действиями Гермионы.
— Нельзя было сваливать настолько серьезные проблемы на магглу. Слишком сильное напряжение для неподготовленного сознания. Я давно заметила, что она нам больше не рада. Не так как раньше.
— И часто ты стираешь людям память? — спросил Гарри, совершенно пропустив всё, что сказал Гермиона.
Гермиона резко повернулась к Гарри и сощурила карие глаза.
— На что ты намекаешь? Я думала мы решили этот вопрос, а ты снова….
— Нет, нет, — Гарри поднял руки сдаваясь. Меньше всего он хотел конфликтовать с любимой. — Я просто спросил.
— Тебе я память больше не стирала, — раздражённо отвечала Гермиона. — Рону несколько раз. Но по мелочам. Что тебя заставляет подозревать меня?
— Ты вчера была в больнице, а соврала, что осталась на работе, — сразу выпалил Гарри, решив не врать.
Гермиона молчала почти минуту, не отрывая взгляда от Гарри.
— Ты следишь за мной… — медленно проговорила она.
Гарри замешкался. Сказать правду — это значит нарушить тот хрупкий мир, который у них образовался. Солгать — уничтожить этот мир в одночасье.
— Да.
Гермиона резко развернулась и пошла прочь по коридору. Гарри, ни секунды не медля, пошёл за ней.
— Ну прости. Я волнуюсь за тебя. Ты же знаешь, Снейпа так и не нашли. Люциус оказался жив, и Джинни…
— Что Джинни? — резко остановилась Гермиона.
— Пропала.
— Давно? — озабоченно спросила она, повернувшись.
— Пару дней назад.
— И что ты думал? Что я замешана в этом и поэтому ходила в Мунго?
— Нет, — воскликнул Гарри и схватил Гермиону за обе руки, — я просто… Меня бесит, что я не могу наблюдать за тобой круглосуточно.
— Мы и так почти всё время вместе, — мягко улыбнулась Гермиона.
— Почти. Гермиона, я не хотел ничего плохого, — отвёл взгляд Гарри и тут же спросил снова: — Так зачем ты ходила в больницу?
Гермиона устало покачала головой. Она отняла руки от Гарри и медленно забрала волосы наверх, закрепляя их до боли знакомой заколкой.
— Это та самая? — хрипло спросил Гарри, забывая о сути конфликта.
Гермиона ничего не ответила, продолжая закреплять волосы на затылке, после чего открыла сумку и всё так же медленно достала оттуда лист пергамента. Она протянула его Гарри с таинственной улыбкой и сложила руки на груди, ожидая его реакции.
Гарри почти минуту смотрел в пергамент. Выражение его лица сменялось несколько раз от крайней формы изумления до беспечного счастья.
— Это точно? — поднял он счастливый взгляд.
— Точнее только маггловский тест, — кивнула Гермиона и широко улыбнулась.
— Мерлин, Герм. Почему ты молчала?! — он отбросил пергамент и резко прижал Гермиону к себе, после чего закружил её в объятиях, но тут же опустил, словно она соткана из хрусталя. — Это же просто отлично. Я так давно этого ждал, — практически заворковал Гарри, вызывая смех Гермионы.
— Да уж, я помню.
— Теперь-то ты выйдешь за меня? — вдруг спросил Гарри, вглядываясь в любимые глаза.
— Теперь ты просто обязан. А то дети тебя точно не простят, — рассмеялась она. Ей не терпелось поделиться этой новостью со всем миром. Она была уверена — их с Гарри ребёнок будет просто замечательным.
— Ты знаешь, кто?
— Нет. И мы узнаем это вместе на Рождество.
— О, а я все думал, что им на Рождество подарить, — хлопнул в ладони Гарри и потянул Гермиону к выходу, на ходу обсуждая возможные имена.
В это счастливое время, когда они думали, что все проблемы позади и с любыми неприятностями они справятся, потому что вместе. Над их головами навис Дамоклов меч.
Прямо за углом, с направленной на вход высотки палочкой, стоял неприметный человек в сером костюме и сером котелке. Он промёрз насквозь, но не хотел растрачивать энергию на что-то помимо авады. Он знал, что как только он произнесёт заклинание, его настигнут авроры, которые ни на шаг не отходят от пары, но его месть будет исполнена, и Гарри Поттер потеряет то, что ему дороже всего на свете. Свою грязнокровку.
Палочка была готова, слова сорвались с потрескавшихся губ. Ещё секунда и…
— Люциус. Не стоит, — произнёс справа знакомый холодный голос.
Люциус взвыл, как раненый зверь, потому что на его палочку легла бледная рука бывшего друга и коллеги, а цель уже уходила всё дальше и дальше.
— Зачем ты меня остановил? Я должен был отомстить. Должен…
— Твой внук и так станет парией.
