– Доложите обстановку, – скомандовал мужчина, не удосужившись даже обернуться.
– Трудно сказать сколько, – проговорил первый воин, обходя мужчину и вставая перед его глазами. – Мимикритов[6], наверное, с дюжину. – Замолчал, в замешательстве недовольно посмотрел на недавно прибывший молодняк и более тихо продолжил: – И парочка отродий[7].
При последних словах комендант дернулся, как от удара, и недоверчиво посмотрел в его сторону.
– А эти-то откуда здесь?
– Видно, на той стороне где-то совсем недалеко от нас есть проклятый могильник, – выдвинул предположение второй воин, выступая из тени и вставая перед комендантом. – И кто-то однозначно его расшевелил. Вижу такое впервые. Воют, беснуются, в нетерпении бросаются друг на друга. – Стараясь не смотреть никому в лицо, опустил голову. – Не знаю, как мы переживем эту ночь?
– Еще как переживем! – Но вопреки сказанному, на лицо коменданта все же набежала тень. Он еще раз от души подергал себя за бороду, зачем-то посмотрел на стремительно темнеющее небо. – Ворота заложили. Все на своих местах, – скорее утверждая, чем спрашивая, тихо проговорил он. – Ивар, найди и отправь ко мне командира корпуса. Он на восточных воротах. Там тоже кто-то пробивается. Ох, как же все это не вовремя, – в сердцах проговорил он. – Чувствую, ночка сегодня предстоит жаркая. И да, мага ко мне на стену. Срочно. Только вот не знаю, где ты его искать будешь. Выполнять!
Он проследил за удаляющимся силуэтом. Перевел взгляд на воина, стоявшего перед ним. Оценивающе осмотрел его с ног до головы. Довольно кивнул. На лице образовалось даже какое-то подобие улыбки.
– Ты – за мной. – Он резко развернулся на месте и стремительно направился вдоль зазубренного парапета наружной стены.
Арлок едва заметно улыбнулся. Сколько времени он знает этого человека, а все одно и то же: не приведи Свет явиться ему на глаза неподобающе одетым – драить тебе тогда отхожие места. Как там его самое любимое выражение-то звучит? «Есть лишь одно место, где тебе не надо выглядеть подобающе – когда убираешь дерьмо на конюшнях». Воин тенью последовал за ним, а второй метнулся вниз по ступеням, чуть не сбив замешкавшегося юношу, пришедшего с донесением с поста восточной башни.
Новобранцы долго не могли решить, что же им делать: пойти следом или же остаться на месте и ожидать дальнейших распоряжений. В этот момент на площадке появился юноша, и все свое внимание переключили на него. Воин в серой форме появился перед ними из ниоткуда. Гибкое стройное тело, выверенные, четкие, но при этом плавные мягкие движения позволяли ему двигаться бесшумно. Когда он поравнялся с ними, кто-то тихо спросил:
– А что это за отродья такие?
Гардар, а это был именно он, юноша с поста восточных ворот, удивленно посмотрел на новобранцев, неуверенно переминающихся с ноги на ногу в стороне и, похоже, не имеющих никакого представления о существах, населяющих здешние земли. Выдержка, конечно, подвела. Не удержался, процитировал знания, заученные много лет тому назад из справочника по нежити:
– Отродья – вид низшей нежити, среда обитания – старые могильники, особенность – в основном питаются мертвой плотью. Внешне похожи на огромного неповоротливого человека, опирающегося на передние конечности. Но только внешне. На расстоянии чувствуют эманации творимого волшебства и от этого впадают в бесконтрольную ярость, – продекламировал юноша без единой запинки почти на одном дыхании. – Учитесь, салаги[8]! – На лице расплылась снисходительная улыбка.
– Я бы попросил без оскорблений! – не выдержал кто-то. – Не, ну видели, сам такого же возраста, как я, а туда же: «Салаги»! – И еще громче, чтобы его услышал юноша в серой неприметной форме: – Так значит, ничего страшного? Не творится никакого волшебства-то?!
Но юноша серой тенью мелькнул за ближайшим поворотом и скрылся с глаз. Он уже не мог слышать его слов.
– Идиот! Сама стена и есть творимое волшебство, – сказал кто-то за его спиной. Тишина стояла звенящая. Каждый осмысливал для себя только что услышанное. – Очень древнее волшебство. И юноша тот – лучник на этой самой стене. И ты не смотри, что он молод. Говорят, здесь одна такая ночь приравнивается к целой жизни. – И снова всеобщее молчание. – К жизни, которая может оборваться в одну из таких ночей.
Тишина. Обдумали. Тревожно переглянулись между собой. Не сговариваясь, в полном молчании обреченно поплелись догонять ранее ушедших коменданта с его помощником.
Во двор крепости, вымощенной необработанным камнем, медленно въезжали всадники. Их было всего десять. Стук подков о камни во внезапно наступившей тишине звучал оглушающе громко. Крупные сильные животные вели себя беспокойно, прядали ушами и нетерпеливо перебирали ногами на месте, в отличие от своих хозяев, которые сидели каменными изваяниями и совершенно не придавали значения поднявшейся вокруг них суматохе. Со стен все больше выглядывало любопытствующих, а во двор постепенно стягивался народ, держась на безопасном расстоянии от незнакомцев.
Звук закрываемых массивных ворот гулко отразился от стен крепости, заставив вздрогнуть вновь прибывших и еще больше занервничать животных под всадниками.
Когда закрылись ворота на противоположной стороне крепости, комендант прервал донесение молодого лучника, бегом направился к парапету внутренней стены и в изумлении воззрился на всадников во дворе вверенной ему крепости.
– Это что еще за… явление такое? Да забери меня Тьма! Командира корпуса ко мне. Срочно! – Замолчал, тщательно что-то обдумывая про себя. Снова посмотрел вниз. – Да к демонам все! Сам пойду.
Командир корпуса в этот момент спустился с противоположной стены и в сопровождении нескольких своих лучников как раз направлялся в сторону незнакомцев.
– Иту. Иту. Отхара, дуф![9] – шептал мужчина, восседающий впереди всех, ласково трепля животное за шею и оглаживая бока. Осмотрел собравшихся вокруг них людей. – Кто здесь главный?
– Я буду один из таких. Торвальд Грангтон – командир корпуса, – представился мужчина, выступая перед всадником и отмечая для себя безупречную стать и выправку вновь прибывших. – А кому обязаны честью мы?
При этом вопросе ни один мускул не дрогнул на лице незнакомца, он лишь откинул полы плаща и достал стопку сопроводительных документов, которые тут же передал ему в руки.
– Илиодор Деф’Олдман. – Торвальд на мгновение оторвался от документов и удивленно воззрился на всадника. Незнакомец сделал вид, что не заметил проявленного к его имени интереса и продолжил: – Со мной мои люди, – едва заметная улыбка на миг осветила его лицо. – Не вижу никакой надобности представлять каждого поименно. У меня разрешение проехать за стену в любое время суток. И мы бы хотели сделать это незамедлительно.
– Да это просто невозможно! – Торвальд в этот момент дочитал последний из сопроводительных документов, заверенный всевозможными печатями, разрешениями и даже, кажется, личным оттиском самого
