В новые времена, мы даже не сразу обратили на это внимание, с левого края гигантской осыпи, если стоять к ней лицом, выросла стройная, тоненькая березка. В ней было что-то невыразимо трогательное и печальное, уязвимое в соседстве с застывшим, мертвенным камнепадом.
Но она спокойно росла на границе камней и глиняного, поросшего жесткой травой склона, лопотала листвой на тихом березовом языке. Это была обычная, тяньшаньская березка, каких много в урочище Майдантал, и мы часто задавались вопросом, как она там оказалась и не страшно ли ей в соседстве с угрюмой и молчаливой осыпью.
Однажды Витя Зяблик поведал мне тайну березки. Оказывается, года два назад, он приезжал на Акбулак с веселой и шумной компанией. Дорвавшиеся до дикой природы, господа бизнесмены съели несметное количество шашлыков, выпили несметное количество водки. Какой-то черт, скорее всего, зеленый, подвиг нашего Зяблика среди ночи оставить честную компанию и отправиться, неизвестно для какой надобности, по ничем не освещенной дороге (луны к несчастью не было) в сторону кордона.
Он успел дойти до осыпи и свалился замертво. Что было потом, не помнил, очнулся лишь рано утром. Сел, отряхнул с очей грезы ночи и обнаружил в каких-то сантиметрах возле себя свежий, совсем недавно свалившийся сверху, непомерной величины остроугольный камень. Чуть в сторону, и от нашего Зяблика (по его словам) осталось бы только воспоминание. Глядя на глыбу, он припомнил, будто сквозь пьяный бред ему слышался страшный грохот, но пробудиться не смог и провалился в сон снова.
И вот в благодарность за чудесное спасение, Зяблик не поленился сходить в Березовую рощу, нашел молодой росток, выкопал его, перенес и посадил на памятном месте. Юная березка прижилась, и растет теперь на радость себе и людям.
Как ни странно, поначалу мы Зяблику поверили. При всем бережливом отношении к деньгам, его душа была исполнена первобытного, мохнатого романтизма, начиная с планируемого дворца на берегах Саргардона и заканчивая белой лошадью, купленной в Туркмении за миллионы зеленых баксов.
Все кончилось печально. В один прекрасный день, для кого прекрасный, а для Зяблика нет, на Акбулак прорвался очередной «Мерседес», из него выскочили бойкие молодые люди в черных рубашках с закатанными рукавами, о чем-то долго шептались с Витюшей, потом затолкали его в машину и уехали, оставив за собой хвост похожей на пудру пыли.
По слухам бизнесу его пришел конец, он едва сумел рассчитаться с основными кредиторами, не основных оставил с носом, и исчез навсегда где-то в районе веселых островов Зеленого Мыса. Так и не успел наш Зяблик построить замок на Саргардоне, так и не женился на самой красивой девушке в мире, так и не купил белоснежного ахалтекинского жеребца.
Скоро мы думать о нем забыли, но история березки получила неожиданное развитие. Зябликову байку мы рассказали Алику. Он хмыкнул, пожал плечами и, с полной ответственностью за свои слова, заявил, что никакого Зяблика два года назад на Акбулаке и в помине не было, что кишка у него тонка - сажать и выхаживать без должного навыка на каменистой почве деревья, что березку посадил он сам, Алик, и кончен на том разговор.
Не прошло и трех дней, нам довелось идти мимо осыпи с одним давно знакомым, веселым фотографом.
- Смотри, - показал Кирилл на спорное деревце, - какую чудесную березку додумался посадить в этом месте Алик…
-Алик?! – немедленно возмутился фотограф, - какой такой Алик! Это моя березка, лично я посадил ее здесь два года назад, и, смотрите, как она хорошо прижилась! Скажете тоже, Алик!
Та-ак, повторялась известная история с треской Джерома К. Джерома. Если бы я все это выдумала, меня можно было бы обвинить в плагиате, но клянусь всеми акбулакскими добрыми духами, я рассказываю истинную правду.
Мы с Наташей решили не останавливаться на достигнутом и отправились к Хасану Терентьевичу. Как и следовало ожидать, березку посадил он. Это уже скорей походило на правду. Все тополя, все сосенки на кордоне были его посадками, но с какой такой непонятной стати ему вдруг пришло в голову сажать березку рядом с негостеприимной гигантской осыпью? Это было необъяснимо, и однажды, совершая вечернюю прогулку в сторону Большой поляны, я решила доискаться до истины. Я пришла к роковому для Зяблика месту, взобралась, цепляясь за пучки травы, на крутую горку и села возле березки.
- Березка, березка, кто тебя посадил? – тихо спросила я.
Вздохнула березка, зашелестела листвой:
- Никто меня не сажал. Ветер занес под камень семечко, дождик смочил землю, семечко проросло, так я сама по себе и выросла.
В ПОИСКАХ ПОЛНОГО СЧАСТЬЯ
Рухнули коварные планы Зяблика построить на нашем любимом месте роскошный дворец с башенками, античными портиками и мраморным бассейном. Немного успокоенные, мы продолжали расширять границы и облагораживать новые территории вокруг палатки.
Честно говоря, изначально наш уголок был несколько тесноват и имел серьезные недостатки. Сама палатка стояла на ровном месте, а все пространство за нею шло слегка вверх, и всякий раз приходилось вытягивать ножки складного стола на разную длину, чтобы он не качался и стоял ровно. Но с этим можно было мириться, если бы не полуденное солнце. Оно щедро заливало всю «кухню», и накаляло ткань палатки. Находиться в ней в жару было просто невозможно.
В нашу сторону от главной широкой тропы мы проторили узкую дорожку среди поросших мхом и лишайником камней, и в первый год на том успокоились и мирились с недостатками, в надежде со временем что-нибудь придумать. Кирилл Владимирович так и говорил:
- Не волнуйся, мы что-нибудь придумаем.
Расширять владения на север, вверх по Саргардону, мы не могли, там испокон веков громоздились выше человеческого роста каменные завалы. Наши взоры были обращены назад, на неширокую площадку между откосом и ежевичной порослью среди стволов боярышника и уже упоминавшегося мною клена. От основной тропы и прохожих мы были надежно заслонены непроходимой завесой зелени.
На следующий год мы расчистили еще один небольшой пятачок земли, освободив его от сухих веток и мелких камней. Теперь у нас образовалась ровная хорошо затененная «комната», где можно было спокойно сидеть за столом, и не бояться неловких движений, от которых могла рухнуть на землю посуда, чашки и плошки. Здесь мы поставили раскладушку и укладывали Сережу спать днем в тени.
Итак, мы расширили
