– Думаешь, я не знаю, что делаю?
– Ну, – осторожно говорит он, – не совсем. Я вижу следующее: ты сама унижаешь себя с помощью самого юного и самого недалекого из принцев. Он тебе что-нибудь обещал?
Чтобы не ответить резкостью, прикусываю щеку изнутри. Не имеет значения, сколь низко я пала в его глазах; если он считает меня дурой, то и вести себя мне следует соответственно.
– Я сенешаль Верховного Короля, разве нет?
В ушах до сих пор гремят взрывы хохота всего Двора, от них никак не отмахнуться. В волосах еще осталась грязная пыль от грибов, а в памяти – оскорбительные слова Кардана: «Невыносима. Мучительна. Убийственна».
Мадок вздыхает и кладет руки перед собой на стол.
– Ты знаешь, почему Элдред не интересовался своим младшим сыном? В момент его рождения Бафен по звездам определил, что он будет несчастлив. Я присягнул ему на верность так же, как и его отцу, как присягнул бы Дайну или даже Балекину. Возможность, представившаяся на коронации – возможность изменить ход судьбы, – потеряна для меня.
Мадок делает паузу. Как бы он ни играл словами, смысл остается тот же. Возможность потеряна, потому что я лишила его этой возможности. И причина того, что Оук не стал Верховным Королем и Мадок не получил возможности переделать Эльфхейм под себя, заключается во мне.
– Но ты, – говорит Мадок, – не связана клятвами, и ты можешь отречься от своих обещаний…
Думаю о том, что он говорил мне после заседания Живого совета, когда мы шли рядом: «Тебя не связывает клятва. Если жалеешь о сделанном ходе, сделай другой. Игра еще не окончена». Вижу, он выбрал момент, чтобы развить эту тему.
– Хочешь, чтобы я предала Кардана, – говорю я просто для того, чтобы прояснить ситуацию.
Мадок встает и зовет меня к стратегическому столу.
– Не знаю, что тебе известно про Орлаг от ее дочери Никасии, но когда-то Подводная страна была местом, очень похожим на сушу. Она состояла из множества владений. Селками и мерфолками правили множество королей.
Придя к власти, Орлаг переловила всех мелких правителей и уничтожила их, чтобы вся Подводная страна повиновалась только ей. Сейчас еще осталось несколько морских королевств, которых она не прижала к ногтю, – слишком могущественных или слишком далеких. Но если она выдаст свою дочь за Кардана, то несомненно заставит Никасию сделать то же самое на суше.
– Обезглавить Нижние Дворы?
Мадок улыбнулся:
– Все Дворы. Возможно, поначалу это покажется чередой несчастных случаев или результатом глупых приказов. А может, будет еще одна кровавая баня.
Пристально гляжу на него. В конце концов, в последней бойне он принял деятельное участие.
– А ты не согласен с философией Орлаг? Разве ты не поступил бы так же, если бы был теневым правителем страны?
– Я бы выступил не от имени моря, – возражает Мадок. – Орлаг хочет сделать сушу своим вассалом. – Он протягивает руку к столу и берет маленькую статуэтку, представляющую королеву Орлаг. – Она верит в принудительный мир в условиях единовластия.
Рассматриваю доску.
– Ты хотела произвести на меня впечатление, – говорит Мадок. – Ты правильно решила, что я не разгляжу весь твой потенциал, пока ты меня не превзойдешь. Считай, что произвела на меня впечатление, Джуд. Но для нас обоих будет лучше прекратить борьбу друг с другом и сконцентрироваться на нашем общем интересе – на власти.
Слова его зловеще повисают в воздухе. Сначала комплимент, потом угроза.
– Тебе пора возвращаться на мою сторону. Возвращайся, пока я по-настоящему не выступил против тебя.
– Как будет выглядеть это возвращение? – интересуюсь я.
Оценивающе смотрит на меня, словно обдумывает, что можно сказать вслух.
– У меня есть план. Когда придет время, ты поможешь воплотить его.
– План, который я не помогала составлять, а ты не хочешь раскрывать? А что, если я больше заинтересована в сохранении той власти, которая есть сейчас?
Мадок скалится, показывая зубы.
– Значит, я плохо знаю свою дочь. Потому что Джуд, которую я знал, вырезала бы сердце этому мальчишке за то, что он сегодня с ней сделал.
Напоминание о пережитом на празднике позоре бьет в цель, и я резко бросаю в ответ:
– Ты позволял меня унижать с тех пор, как я ребенком попала в Фейриленд. Ты разрешил обижать меня, насмехаться и оскорблять. – Поднимаю руку с изуродованным пальцем: один из его стражников начисто откусил фалангу. Показываю шрам в центре ладони – я пронзила ее кинжалом по приказу Дайна. – Меня околдовывали и уводили на вечеринки, а потом, плачущую, бросали одну. Насколько я могу судить, единственное отличие сегодняшнего вечера от остальных случаев, когда я безропотно терпела унижения, заключается в том, что те были выгодны тебе, а то, что я вынесла сегодня, выгодно мне.
Вид у Мадока потрясенный и растерянный.
– Я не знал.
– Ты не хотел знать, – поправляю я.
Он переводит взгляд на доску, на фигурки на ней, потом на ту, что представляет меня.
– Твои аргументы – сильный удар, прямо в печень, но не уверен, что они столь же убедительно парируют мои доводы. Мальчишка недостоин…
Мадок намерен продолжать, но дверь открывается и в кабинет заглядывает Рандалин в наскоро наброшенной на плечи мантии государственного чиновника.
– Ага, вы оба здесь. Хорошо. Заседание вот-вот начнется. Нужно спешить.
Поднявшись, собираюсь следовать за Рандалином, но Мадок хватает меня за руку и, понизив голос, говорит:
– Ты пыталась предупредить нас, что это случится. Все, о чем я сегодня прошу, – используй свою власть сенешаля, не допусти альянс с Подводным королевством.
– Хорошо, – соглашаюсь я, думая о Никасии, Оуке и всех своих планах. – Это я могу гарантировать.
Глава 13
Живой совет собирается в просторном зале в покоях Верховного Короля, вокруг стола, инкрустированного символом династии Зеленого вереска – цветы, шипы и переплетенные корни.
Нихар, Рандалин, Бафен и Миккел сидят, а Фала стоит посередине зала, напевая песенку:
Рыбки. Рыбки. Встают на лапках.Женись на рыбке, и жизнь станет сладкой.Брось на сковородку, косточки вон.Рыбья кровь холодна, как трон.Не обращая внимания на сидящих за столом, Кардан картинно бросается на кушетку.
– Это смешно. Где Никасия?
– Нам следует обсудить поступившее предложение, – объявляет Рандалин.
– Предложение? – презрительно усмехается Мадок. – Учитывая форму, в которой его сделали, не представляю, как можно жениться на этой девушке, чтобы никто не подумал, будто суша испугалась моря и капитулировала по их требованию.
– Пожалуй, оно действительно сделано в несколько жесткой форме, – соглашается Нихар.
– Нам нужно готовиться, – вступает Мадок. – Если они хотят войны, то мы устроим им войну. Скорее море станет пресным, чем Эльфхейм задрожит от страха перед гневом Орлаг.
Я всегда боялась, что Мадок загонит нас в войну. А теперь она близка без какого-либо подстрекательства с его стороны.
– Отлично, – говорит Кардан и закрывает глаза, словно собирается вздремнуть. – Значит, мне не о чем беспокоиться.
Мадок кривит губы. Рандалин выглядит слегка расстроенным. Он так долго ждал, что Верховный Король посетит заседание Живого совета, и сейчас не знает, что делать в его присутствии.
– Вы
