Пытаюсь сопротивляться уносящей меня музыке, стараюсь вырваться из танца – и не могу. Пробую волочить ноги, но меня дергают за руки, и музыка подхватывает снова. Все сливается в размытый хаос звуков и мелькающих нарядов, блестящих чернильных глаз и слишком острых зубов.
Я потерялась в этом хаосе, утратила контроль над собой, словно я опять ребенок, словно не заключала сделку с Дайном, не травила себя ядами и не захватывала трон. Это не колдовство. Я сама не могу остановиться и продолжаю танцевать, хотя внутри нарастает ужас. Я готова плясать, пока не сотрутся подошвы, пока ноги не начнут кровоточить, плясать до упаду.
– Прекратите играть! – кричу изо всех сил; паника придает голосу пронзительности. – Как ваша Королева Веселья и сенешаль Верховного Короля, я имею право на выбор танца!
Музыканты останавливаются. Движения танцующих замедляются. Это всего лишь секундная передышка, но я вовсе не была уверена, что даже ее получу. Меня всю трясет от злости, страха и напряженной борьбы с собственным телом.
Стараюсь выглядеть уверенной и вести себя так, словно на мне не тряпки, а пышное одеяние.
– Давайте станцуем рил, – говорю я, стараясь произнести эту фразу так, как произнесла бы ее Ориана, моя приемная мать. На этот раз голос звучит так, как мне хочется, – властно и холодно. – И я буду танцевать с моим королем, который осыпал меня столь лестными комплиментами и дарами.
Двор смотрит на меня влажными мерцающими глазами. Они могли ожидать от Королевы Веселья подобных слов; я уверена, смертные произносили их здесь бессчетное количество раз, но при других обстоятельствах.
Надеюсь, что они нервничают, так как понимают – я лгу.
В конце концов, раз они оскорбляют меня, потому что я смертная, вот мой ответный удар: я тоже здесь живу и знаю правила. Быть может, знаю лучше их, поскольку они с ними родились, а я их изучила. Возможно, я знаю лучше, потому что у них больше свободы их нарушать.
– Не хочешь станцевать со мной? – делая книксен, ехидно спрашиваю у Кардана. – Ибо я нахожу тебя таким же красивым, какой ты находишь меня.
По толпе бежит шелест шепота. Я отыграла очко у Кардана, и Двор не знает, как себя вести. Им нравятся неожиданности и сюрпризы, но, похоже, они не определились, как относиться к этому.
Мое маленькое представление явно озадачило толпу.
У Кардана лицо невозмутимое.
– С удовольствием, – отвечает он, и музыка играет снова. Кардан подхватывает меня в объятия.
Раньше мы уже танцевали – на коронации принца Дайна. До того как начали убивать. Перед тем как я взяла Кардана в плен, приставив к его горлу нож. Интересно, думает ли он об этом, кружа меня на лужайке Молочного леса?
С клинком он, может, и не особенно ловок, но танцор искусный, как и говорил дочке ведьмы. Я позволяю ему вести и поддерживать себя, и без его помощи, несомненно, сразу бы сбилась. Сердце колотится, кожа повлажнела от пота.
У нас над головами кружатся бумажные мотыльки, поднимаясь все выше, словно их притягивает свет звезд.
– Как бы ты надо мной ни издевался, я отплачу тебе с лихвой, – зло цежу я сквозь зубы.
– Вот как? – Кардан сжимает меня в объятиях. – Я не забывал об этом ни на мгновение.
– Тогда зачем?
– Думаешь, я спланировал твое унижение? – Он хохочет: – Я? Для этого мне пришлось бы потрудиться. Я ни при чем…
– Мне все равно, при чем ты или нет. – Я злюсь и не могу разобраться в своих чувствах. – Достаточно того, что тебе это нравится.
– А почему бы мне не наслаждаться, глядя, как издеваются над тобой? Ты же обманула меня, – говорит Кардан. – Ты сделала из меня дурака, и теперь я – Король Глупцов.
– Верховный Король Глупцов, – с презрением поправляю я. Наши взгляды встречаются, и в глазах шок от взаимного осознания близости. Я ощущаю себя: свою кожу, капельки пота на губах, скольжение бедер. И так же остро ощущаю его: тепло шеи, обвитой моими ладонями, колючую щетку волос. Вдыхаю его запах: ароматы леса, древесины дуба и кожи. Смотрю на его коварный рот и представляю, как он целует меня.
Все не так. Вокруг нас кипит веселье. Некоторые придворные бросают в нашу сторону взгляды, потому что некоторые придворные всегда смотрят на Верховного Короля. Но игра Локка подходит к концу.
«Возвращайся во дворец», – сказал Кардан. А я не послушала, проигнорировала его предупреждение.
Вспоминаю, как жадно следил Локк за лицом Кардана, когда тот говорил о моей красоте. Он смотрел не на меня. Впервые мне приходит в голову, что глумление надо мной было всего лишь уловкой, наживкой для его крючка.
«Скажи, что ты думаешь о нашей госпоже».
К моему огромному облегчению, после рила музыканты снова берут паузу и смотрят на Верховного Короля, ожидая указаний.
Я отстраняюсь:
– Сдаюсь, Ваше Величество. Хотела бы получить разрешение удалиться.
И спрашиваю себя, что делать, если он не разрешит. Я отдала много распоряжений, но не велела щадить свои чувства.
– Ты свободна уйти или остаться, как пожелаешь, – торжественно произносит Кардан. – Королеве Веселья рады повсюду, куда бы она ни направилась.
Отворачиваюсь от него, выбираюсь из толпы и прислоняюсь к дереву, жадно вдыхая холодный морской воздух. Лицо горит, щеки пунцовые.
Я на краю Молочного леса и смотрю на волны, бьющиеся о черные скалы. Мгновение спустя замечаю на песке движение, словно там шевелятся тени. Прищуриваюсь. Нет, не тени. Селки, выходящие из моря. По крайней мере дюжина. Они сбрасывают свои глянцевые котиковые шкуры и вынимают серебристые клинки.
На празднество Охотничьей Луны пожаловало Подводное королевство.
Глава 12
Раздирая длинный ветхий наряд о терновник и вереск, бросаюсь назад. Бегу прямо к ближайшему стражнику. Он с тревогой смотрит на меня, запыхавшуюся, всю еще в лохмотьях Королевы Веселья.
– Народ моря, – задыхаясь, говорю я. – Селки. Они идут. Защитите короля.
Стражник не колеблется и не сомневается в моих словах. Зовет остальных рыцарей; они приближаются к трону и оцепляют его. Кардан в смятении наблюдает за ними, затем его на короткий миг охватывает настоящая паника. Без сомнения, он вспоминает, как Мадок приказал взять в кольцо тронное место во время коронации принца Дайна – как раз перед тем, как Балекин принялся убивать.
Объяснить не успеваю – из Молочного леса появляются селки. Их лоснящиеся тела обнажены, если не считать длинных веревок из морских водорослей и жемчужных ожерелий вокруг горла. Музыка умолкает. Стихает смех.
Тяну руку к бедру и достаю из ножен длинный кинжал.
– Что происходит? – вопрошает Кардан, поднимаясь.
Женщина-селки кланяется и отступает в сторону. Вперед выходят джентри Подводного королевства. Идут на ногах – не удивлюсь, если они
