– Разумеется, моя первая жена была не из самых светлых умов. В конце концов, она вышла за меня.

Шахид расхаживал между послушниками, убрав руки за спину и кивая, как какой-то костеродный дворянин на прогулке. Внезапно он остановился перед братом Эшлин, Осриком. Протянул руку.

– Здравствуй, юноша. Как тебя зовут? – Блондин пожал ему руку, и Маузер кинул ему ножичек рукояткой вперед. – Кажется, ты потерял его.

Осрик проверил пустые ножны на запястье. Удивленно заморгал. Маузер повернулся к аколитам и подмигнул.

– Все дело в маневрах.

Шахид пошел вдоль ряда и остановился перед Триком. Синяки от кулаков Водоклика и ботинка Солиса по-прежнему ярко выделялись на его лице.

– Как твоя челюсть?

– Благодарю, шахид, нормально.

– Выглядит паршиво. – Маузер легонько провел рукой по лицу Трика. Юноша отпрянул, поднял руку, чтобы оттолкнуть шахида. В мгновение ока Маузер подкинул ему кольцо, которое Мия тут же узнала, – три серебряных переплетенных морских драка.

– Кажется, ты уронил.

Трик дважды проверил свой ныне голый палец. Затем посмотрел на кольцо, лежавшее у него на ладони.

Маузер вновь повернулся к аколитам.

– Дело в ощущениях, – сказал он.

Шахид снова прошелся вдоль ряда, наконец остановившись перед Джессаминой. Маузер сверкнул своей воровской улыбкой и шагнул ближе к рыжеволосой. Та встретила его ясным охотничьим взглядом и игривой усмешкой, делая все возможное, чтобы не упасть в грязь лицом перед шахидом. Игру в гляделки прервал Маузер, подняв золотой браслет, накрученный вокруг пальца.

– Кажется, это твое, – сказал он, возвращая браслет девушке.

А затем вновь подмигнул аколитам.

– Дело в глазах.

Джессамина без лишних слов шагнула вперед и поцеловала Маузера прямиком в губы. По группе аколитов пробежала волна удивления и смешков, а глаза шахида распахнулись от неожиданности. Когда он шагнул назад и поднял руку, чтобы оттолкнуть Джессамину, та схватила рукоять сабли из черностали и победоносно подняла ее. А потом, продолжая улыбаться, приставила клинок к сердцу шахида.

– Дело в губах, – сказала Джессамина.

Маузер замер, глядя на собственное оружие, прижатое к груди. Мия затаила дыхание, гадая, примет ли его недовольство ту же форму, что и у Солиса. Но тут учитель громко засмеялся и низко, изысканно поклонился рыжей.

– Браво, ми донна, браво.

Джессамина вернула саблю и сделала реверанс.

Эшлин покосилась на Мию, и та нехотя кивнула.

«Она хороша…»

Тем не менее Мия невольно рассердилась на такую несправедливость. Когда она уделала шахида, ей отрубили руку. Джессамина же заслужила гребаные аплодисменты.

Маузер повернулся к группе.

– Как продемонстрировал наш предприимчивый аколит, игра в карманы – это игра в манипуляции. Театр. Танец, в котором ваша цель постоянно должна на шаг отставать, а вы должны быть на шаг впереди. Ухаживания за кошельками и искусство оставаться невидимым могут казаться мелочью на фоне искусства вскрытия черепа неприятеля или убийства с помощью его же кубка вина. Но порой все, что разделяет вас и вашу цель, это одна-единственная дверь или пароль на клочке бумаги в кармане часовщика. Путь не всегда выложен кровью. К сожалению, бывшая любовь моей жизни действительно близко подобралась к сути. В этой игре пальцы – ваш хлеб насущный. И единственный способ ими овладеть – это практиковаться. Этим мы здесь и займемся. Практикой.

Шахид показал на кучку тонких свертков на одном из столов.

– Чтобы мотивировать вас, каждый сезон шахиды проводят соревнования. Все вы должны взять по свертку. Там вы найдете набор предметов, спрятанных внутри Тихой горы, и числа напротив. Это баллы, которые начисляются вам, если вы успешно крадете предмет и приносите мне, не попавшись на горячем владельцу.

Маузер посмотрел в глаза каждому аколиту в зале.

– Поймите, если вас поймают на краже этих сокровищ, я не несу ответственности за последствия. И если вас застукают за блужданием по коридорам после девятого удара часов, комендантского часа Друзиллы, да поможет вам Черная Мать! Это игра, дети. Но опасная. – Он поднял брови. – Единственная, в которую стоит играть. В конце года аколит, который наберет больше всего баллов, станет лучшим в этом зале. Каждый шахид проведет подобное состязание; песни, маски и истины. Если не будет никаких серьезных промахов по другим предметам, ученики, окончившие лучшими один из залов, почти гарантированно станут полноправными Клинками Красной Церкви.

Аколиты забормотали. Мия встретилась взглядом с Триком, стоящим напротив. Эшлин улыбалась во все зубы, как кошка, которая грабанула молоко, корову и заодно обобрала доярку до нитки. Практически стопроцентная гарантия стать Клинком? Отомстить за отца? Станцевать на могиле Скаевы? Зубы Пасти, да этот приз стоит того, чтобы своровать парочку безделушек…

Некоторые аколиты уже начали разбирать свитки. Одноухий юноша, которого звали Петрус, ввязался в короткую потасовку с Диамо за один и тот же список. Улыбающаяся Эш вырвала свиток прямо из рук Трика. Мия протолкнулась сквозь толпу за своим. Сломав восковую печать, просмотрела рукописный список:

Кухонный нож – 1 балл

Секира из Зала Песен – 1 балл

Личный предмет соученика-аколита – 2 балла

Украшение, принадлежащее соученику-аколиту – 3 балла

Книга из библиотеки (украденная, а не взятая на прочтение, умники) – 6 баллов

Зеркало из Зала Масок – 7 баллов

Очки летописца Элиуса – 8 баллов

Лицо из комнаты ткачихи – 9 баллов

Церемониальные кинжалы шахида Паукогубицы – 20 баллов

Сувенир из кабинета Матери Друзиллы – 35 баллов

Пустые ножны шахида Солиса – 50 баллов

И так далее. На свитке перечислялись десятки и десятки предметов, каждый еще более диковинный, чем предыдущий. Похоже, это «соревнование» разожжет тотальную воровскую войну между аколитами, чего, наверное, Маузер и добивался. Теперь они постоянно будут на взводе. Постоянно будут выискивать возможность. Постоянно будут начеку.

Постоянно будут практиковаться.

«Умно».

В конце списка Мия увидела последний предмет в списке. Самый сложный из всех.

Обсидиановый ключ Достопочтенной Матери – 100 баллов

Мие вспомнился ключ, висевший на шее женщины. Насколько нужно быть безумным, чтобы попытаться его украсть? Она взглянула на шахида Маузера и обнаружила, что он смотрит на нее с воровской улыбкой. Хлопнув в ладоши, он окинул зал быстрым взглядом.

– А теперь тренируйтесь.

Первым уроком шахида было простое карманничество. Он взял со стола позвякивающий мешочек и привязал к своему поясу. Затем обучил послушников нескольким способам, как можно отцепить его деньги, и каждое название звучало более пафосно, чем предыдущее. «Мертвая тяга». «Щеголь». «Джульетта». «Жиголо». Вооружившись тростью, Маузер выбирал случайного аколита, чтобы тот попытался украсть свой приз. Карлотту, девушку с клеймом рабыни, которая раскачивалась, как змея перед нападением, и двигалась почти так же быстро. Здоровяка Диамо, чьи руки-кувалды оказались более ловкими, чем выглядели. Слишком медлительные послушники получали тростью по рукам. Слишком грубо? Хрясь. Слишком очевидно? Хрясь. Слишком неуклюже?

Хрясь, хрясь, хрясь.

Эшлин оказалась довольно проворной в этой игре, Джессамина с Тишью от нее не отставали. Бледный голубоглазый юноша все еще отказывался говорить – он использовал мел и доску, чтобы ответить на любой вопрос, когда недостаточно