Идо не имел бы ничего против, если бы она не сделала это для Вектора, как будто не было ничего важнее, чем угодить ему. Стоило ли так стараться ради короля Залемской помойки? Можно подумать, что он мог предложить ей что-то еще, кроме мусора.

Но у него действительно было кое-что еще. Вектор мог предложить ей все то, что он воровал из Залемских грузов. Он мог дать ей то, что было до мусора.

После того как ушли пациенты, Идо решил отложить визит к Герхад до утра и отправиться прямиком на вторую работу.

Сегодня вознаграждение предлагалось за злобную жестянку, охотившуюся за парочками. За любыми — старыми, молодыми, однополыми и гетеросексуальными. Двое друзей были в безопасности. Но стоило хоть как-то проявить привязанность, поцеловаться или даже взять партнера за руку, и это было равносильно смертному приговору.

Жертвами преступника, названного в объявлении Разлучником, стали уже шесть пар. Выжили только двое: мужчина из второй пары и женщина из пятой. Оба практически ничего не помнили о происшествии, хотя женщина и смогла дать раплывчатое описание нападавшего.

Присмотревшись к местам, где находили его жертв, Идо определил излюбленные районы Разлучника. Тот нападал в разных местах, но его любимое охотничье угодье находилось неподалеку от развалин старого собора. Он давно не оставлял трупов в том районе, но наверняка рано или поздно снова там объявится. Идо решил проверить, не случится ли это сегодня ночью.

Разлучник стоил 55 тысяч кредитов — кругленькая сумма, которой хватит и на клинику, и на зарплату медсестре. Может даже хватить на новые материалы, чтобы Идо снова мог взяться за чип.

Идо проклинал скрипучее колесо футляра, когда катил его по ночной улице. Он может подогнать по размеру киберпротез руки для двенадцатилетки, дать новую надежду гитаристу и привести в порядок человеку вегетативную нервную систему. Но не в его силах прекратить скрип этого треклятого колеса. Однажды из-за него он попадет в такой переплет, какой и представить не может.

Идо остановился, чтобы сориентироваться, потом направился к неровному силуэту разрушенного собора. Здание нравилось Разлучнику, потому что тут были камни. Удобные тяжелые снаряды отлично подходили, чтобы разбивать головы. Идо откатил свое оружие в дальний угол собора и нашел клочок жухлой травы в тени внешней стены, где он мог бы положить чехол на бок и открыть его.

Один из воинов-охотников, самодовольный сукин сын Запан, как-то сказал Идо, что любое оружие, которое требует сборки, — это пустая трата времени и сил. Смерть может подкрасться прежде, чем он сможет вставить шплинт А в гнездо Б. Он посоветовал Идо найти другое оружие или другую работу.

Из тех, кто игнорировал советы Запана, еще никто не погиб, Идо не стал исключением. У него и так была другая работа. А что касается оружия, то на свете существовало невероятное количество приспособлений, созданных исключительно для уничтожения себе подобных. Идо перепробовал почти все, от всех продавцов в городе, легальных и незаконных. Потом он вернулся домой и изготовил реактивный молот.

Создание орудия убийства шло вразрез со всеми его врачебными принципами. С другой стороны, убийство его дочери шло вразрез со всеми его отцовскими принципами, так что счет вроде как сравнялся.

Однако не совсем. Была надежда, что клиника поможет ему как-то выровнять ситуацию, но ничто на свете не могло компенсировать убийство его дочери. Идо просто сделал единственное, что ему оставалось — он убрал с улиц ее убийцу. А потом он стал чистить улицы от остальных убийц в надежде, что спасет других родителей от трагической несправедливости — смерти ребенка. Эту болезнь мог вылечить только воин-охотник, а не доктор.

Идо не мог бы сказать наверняка, как родилась идея реактивного молота, кто ее подсказал. Он сделал чертеж на бумаге, потом воспользовался проектно-конструкторской компьютерной программой. Работа была очень сложной, сложнее всего, что ему доводилось делать, — ну, если не считать чипа.

Идо вынул две основные детали из обитого пеноматериалом чехла. На нижней части рукоятки находились кнопки управления, к верхней крепилась голова молота. Соединив их, он почувствовал, как рукоятка в его руке завибрировала. Это ощущение придало ему сил. Крепче сжав рукоятку, Идо взглянул вдоль нее на голову молота.

Можно сказать, что она явилась ему в видении. Одна сторона была плоской, как у кувалды, и предназначалась для дробящих ударов. Другая, изготовленная из блестящего, сверхтвердого металла, сужалась в опасное острие, предназначенное для нанесения необратимых повреждений. На тупой стороне располагались дюзы двигателей, так что когда Идо наносил удар заостренным концом, в него вкладывалась не только сила его мышц. Там же было несколько маленьких моторчиков. Органы управления на ручке могли превратить один удар в несколько, как в отбойном молотке.

Реактивный молот был тяжелее, чем хотелось бы Идо, и механизм контроля делал его, пожалуй, самым сложным оружием, не считая адских кибергончих Мактига. Проще было переносить его в чехле, но так тоже неплохо. Идо выглядел безобидным чудаком, а не воином-охотником. Цели пытались убежать от Запана и других охотников вроде него, но редко обращали внимание на Идо. Он мог застать их врасплох.

Некоторые цели не бегали ни от кого, они считали себя неуязвимыми. Идо расслышал разносившиеся по собору голоса: мольбы мужчины и женщины и громкий язвительный смех, такой высокий и пронзительный, что от него могли бы треснуть стекла.

Идо не переставало удивлять, что убийцы всех форм и размеров, все как один, обожали играть со своими жертвами ради чистого садистского удовольствия.

Идо прислонил чехол к стене собора и стал ждать. Убьет ли киборг свои жертвы внутри или вытащит их наружу, чтобы еще немного поиздеваться? Большинство психопатов не особенно стеснялись святых мест. Разлучник, вероятно, даже не знал, что такое собор. Для него здание было просто грудой камней, которыми так удобно разбивать черепа.

Внезапно через одну из арочных дыр, что когда-то были окнами, вылетел мужчина и приземлился на тротуар, вскрикнув от боли. Пока он пытался подняться, Идо увидел, что ему не меньше шестидесяти пяти. Мужчина сумел подняться на колени, но был слишком слаб, чтобы устоять на ногах. У него было вывихнуто плечо. Идо сочувственно поморщился. Плечо наверняка чертовски болело, даже