– Ох, блин. Старк, сколько я тут валялся?
Ответ доносится из угла, где, опершись на центрифуги, стоит Черная Вдова.
– Со вчерашнего утра, когда она шарахнула по нам из нейронного нейтрализатора ЩИТа!
– Она? Наташа, это мы о ком говорим?
На последний вопрос отвечает Тони Старк.
– Агент 13. Шэрон Картер. Она скомпрометирована. Пока мы точно не знаем, насколько. Но у нас есть основания думать, что это Картер трижды выстрелила в Стива Роджерса с близкого расстояния, и к его смерти привело именно это, а не выстрел снайпера.
Сокол вскакивает с кровати и тут же об этом жалеет. Он сжимает голову руками и сквозь стиснутые зубы говорит:
– Быть не может.
– Мне тоже было сложно в это поверить, Сэм.
Такого Сокол услышать точно не хотел.
– Брось. Шэрон любила Стива. Она бы за него жизнь отдала. Уж куда тебе разбрасываться такими обвинениями…
– Дай договорю. Вполне вероятно, она не может контролировать свой разум. И не только она.
Наташа, поддерживая Сэма Уилсона под руку, сажает его на твердый стул. Сокол все еще зол, но теперь направляет гнев в другое русло. Голос Черной Вдовы звучит ровно, но раздраженно.
– За последние несколько дней исчезли двадцать агентов ЩИТа, а связывает их всех то, что они проходили психиатрический осмотр у одного и того же врача в здании администрации. Мы думаем, что доктор Бенджамин работал на Красного Черепа.
Сокол собирает вместе части картинки.
– Так вот как они высвободили Черепа и Кости.
– Похоже на то, Сэм. Половина охраны, которую выделили на перевод Черепа и Кости, не докладывалась и с тех пор не появлялась.
– Этот врач, Бенджамин, он промыл Шэрон мозги?
– Ей и многим другим. Мы до сих пор не закончили оценку ущерба.
– А этого мозгоправа поймали?
– Следственная группа ЩИТа обнаружила замороженный труп Бенджамина в его собственном подвале. Он пролежал там несколько месяцев. Кто-то успешно выдавал себя за Бенджамина все это время. И этот кто-то был и неплохим психологом, и мастером голографического перевоплощения.
Сэм обдумывает услышанное.
– Таких не много. Добавьте сюда историю Капитана Америка, и список окажется еще короче. Доктор Фаустус не единожды пытался заставить Кэпа покончить с собой. В последний раз он игрался с голограммами в доме самого Красного Черепа. Но Фаустуса застрелили в камере, когда он сидел в федеральной тюрьме.
Черная Вдова продолжает свой рассказ.
– Мы отправили команду криминалистов эксгумировать тело Доктора Фаустуса. На теле, которое лежало в гробу, обнаружили вшей, следы укусов постельных клопов и мускатного вина. Доктор Фаустус воротил нос от всего, что проще «Шато Лафит-Ротшильда», и уж тем более от всего, что достают из холодильника и у чего отвинчивается крышка.
– Так что же, Фаустус и Красный Череп работают вместе? – спрашивает Сокол. – И контролируют Шэрон? Это плохие новости, ребята.
Старк поглаживает аккуратную бородку.
– Верно, но подумайте вот о чем. Шэрон могла вас обоих убить. И ни у Красного Черепа, ни у Фаустуса рука бы не дрогнула. И все же она только оглушила вас нейронным нейтрализатором.
– И что, ты думаешь, это имеет значение?
– Возможно.
Глава 24
ЗИМНИЙ солдат исчез, и пространство заполнил Баки. На этот раз во сне есть рассказчик. Юный солдат, кажется, помнит, что это голос человека, которого он называл Жирдяем, но лицо забылось напрочь. Во сне так обычно и бывает. С той разницей, что тут, кажется, более продуманный сюжет и монтаж, чем в обычных фрагментарных картинах, которые показывает подсознание. Голос звучит надменно и педантично.
– Помнишь то ощущение, Баки? Когда работаешь в команде… Ты состоял в Захватчиках – секретном оружии союзных сил против военной машины стран Оси.
Баки видит себя в окружении серых, невзрачных осколков давно прошедшей битвы. Мимо проезжают танки – большие зеленые «Шерманы» с нарисованными белыми звездами на турелях. Немецкие «Тигры» грохочут вдалеке. Медленная размеренная стрельба «Браунингов M1918» перемежается с треском MG 42.
Захватчики устремляются на укрепленные позиции вермахта. Баки прикрывает Кэпа справа. Подводник вырывается вперед. Человек-Факел и Торо неистовствуют в вышине. Баки отбрасывает пустой магазин от автомата Томпсона и на ходу заменяет его на новый.
– В отличие от остальных, тебе, разумеется, было нечем похвастать. Они превосходили тебя. Все они. Помнишь ту удушающую зависть? Чувство, что никогда не станешь им ровней?
Даже в своем помутнении юный солдат понимает, что эти слова не соответствуют действительности.
– Это неправда ни на полслова. Ты проецируешь на меня свою убогую мелочность. Так рассуждал бы ты, но не я.
– Нет смысла спорить. Они – почти небожители, а ты – обычный подросток.
Томпсон плюется свинцом. Силуэт в сером вскидывает руки и падает назад.
– …мальчик-убийца. Едва половозрелый ликвидатор людей.
– Замолчи! Шла война. Мы все убивали. Иначе никак.
На той стороне изрытого воронками пейзажа мокрые солдаты германских войск поднимают руки и идут к Захватчикам с белым флагом. Они, спотыкаясь и опустив глаза, бредут по грязи и крови несмелой походкой поверженных. Капитан Америка поднимает пулемет с водяным охлаждением – «Браунинг» 30-го калибра, – будто это детская игрушка. Взводя курок, он начинает выкрикивать: «Хороший нацист – мертвый нацист!»
Непрерывный поток свинцовых пуль в медной оболочке прорезает ряды сдающихся солдат. Кэп повторяет страшные слова как мантру, снова и снова. Человек-Факел и Торо поливают их огнем с небес. Подводник победоносно несется сквозь строй военных вражеской стороны, голыми руками сворачивая шеи.
Нет.
Это не Кэп. Это не Захватчики.
Прошлое испаряется, в помещении со сдерживающим аппаратом остается Зимний солдат лицом к лицу с Доктором Фаустусом. Светловолосая медсестра в белой униформе подготавливает новый шприц. Больше никто не пытается вырваться из оков. Но никто и не сдается. Только расчет, только терпение. Лучше копить силы, чем бессмысленно тратить энергию.
– Не выйдет. Ты не заставишь меня поверить, что эти люди не были героями.
– А разве были? Мне кажется, что тебе пора осознать, как это бывает в реальном мире. Нет никаких настоящих героев.
Медсестра вонзает в руку Зимнего солдата очередную иглу. В ноздри бьет соленый воздух. Раздаются крики морских птиц, ревет до предела заряженный мотор. Он снова юный напарник Кэпа, и его пальцы немеют, едва удерживая вес тела. Он цепляется за фюзеляж прототипа сверхсекретного американского летательного аппарата, который украл Барон Земо. Капитан Америка висит на крыле. Они оба знают, что Гитлеру нельзя позволить завладеть новым оружием и что единственный в своем роде самолет нечем заменить. Баки открывает крышку на системе управления
