– Не сомневаюсь, – сдался Плейдон. – В таком случае, спокойной ночи.

Вместе с Далморой, Амалией и Кратом он направился к ближайшему порталу. Соседние сани командного центра отбыли вслед за ними, и мы с Фианом остались одни на раскопе Зулу.

– Мы остались здесь по какой-то особой причине? – поинтересовался Фиан.

Я немного посмотрела в окно на дождь и только потом ответила:

– Не хотелось возвращаться в купол Эдема с остальными. Они бы трещали без умолку, а Крат, как обычно, задавал бы неудобные вопросы. Они уверены, что мы действительно что-то там найдем. Подобную ночку я просто не выдержу.

Фиан присоединился ко мне у окна.

– Ты утратила веру в свою идею? Это хорошая теория, Джарра. Она прекрасно все объясняет. Почему сфера показалась именно сейчас. Почему не идет на контакт.

– Может, все в корне неверно. Что случится, если завтра мы ничего не найдем?

– У полковника есть план.

– Полковник Торрек не сможет придумать ответы на пустом месте. Мои друзья в Ковчеге. Иссетт в ужасе от необходимости там торчать, но и выйти боится, потому что снаружи сфера. – Я поморщилась. – И не только мои друзья. Все население Земли. Военные спорталили в Ковчег огромные ресурсы, чтобы люди могли оставаться там, а дети-нормалы – в своих школах в Альфа-секторе, но представь, что будет со всеми, если эта ситуация затянется на много месяцев.

– Джарра, это не твоя ошибка.

Я развернулась к Фиану:

– Это моя ответственность. Я ношу форму, руковожу этими бесцельными раскопками, а когда мы ничего не найдем… – Я замолчала, но заставила себя произнести это: – Фиан, нам надо поговорить.

Он мгновение помолчал:

– Я считал, что возможная война с пришельцами – самое страшное, но слышать, как моя Джарра предлагает поговорить… Вселенной пришел конец?

В другой раз я бы посмеялась, но не сейчас.

– Ты все время толкуешь, что мне нужно делиться с тобой проблемами, и ты прав. Давай присядем. – Мы сели, развернув кресла друг к другу, и я попыталась подобрать правильные слова: – Завтра все человечество станет свидетелями, как никакого инопланетного артефакта мы не обнаружим. Когда это произойдет, я лично должна буду взять на себя вину и выглядеть величайшей идиоткой за всю историю и доисторию вместе взятые.

Фиан нахмурился:

– Это несправедливо. Ты лишь предложила возможное объяснение. Это военные дали добро, чтобы все человечество следило и строило надежды.

– У армии не было выбора. Когда Гай Девон предал все гласности, они могли успокоить общественность, лишь утверждая, что у них есть настоящий ответ. Иначе пришлось бы атаковать сферу, и… что ж, человечество могло либо потерять источник невероятных знаний, либо развязать войну. Помнишь, когда истребитель Драго подбили?

– Конечно.

– Когда я получила сообщение на файндер о переходе на военное положение… Тревога оказалась ложная, но я в жизни не забуду, как себя чувствовала, возвращаясь на базу. Человечество в состоянии войны. Земля стала бы первой планетой, подвергшейся атаке. Если мы потеряем Землю, то все, кого я знаю и люблю, погибнут, все инвалиды умрут, каждый младенец-инвалид, родившийся в будущем… – Я прервалась на секунду, пытаясь вернуть контроль над голосом. – Так вот, у Драго тогда хватило ума не нападать на сферу, и сейчас нужно поступить так же. Если у нее метеоритная защита такая мощная, только подумай, на что она способна при реальной атаке.

Фиан поморщился, соглашаясь.

– Звено анализа рисков считает, что эти дурацкие раскопки дадут людям время успокоиться, – продолжила я. – Крайне важно, чтобы они продолжали верить военным, даже если мы ничего не найдем. Они должны винить лично меня, а честно это или нет – неважно. Я с радостью пожертвую жизнью, лишь бы предотвратить даже малейший риск реальной войны. Но умирать мне и не придется. Просто оставаться в живых и выглядеть полной идиоткой.

– Не тебе отвечать за все, – не унимался Фиан.

– Именно мне. Уверена, полковник Торрек взял бы всю вину на себя, но я не могу ему позволить. Людям нужно верить в него, в армию, так что вся грязь выльется на меня. Гай Девон будет доволен как слон, что оказался прав насчет тупого выродка, и подтвердит невысокое мнение обо всех инвалидах, но это все равно лучше, чем атаковать сферу. – Я пожала плечами. – Я стану изгоем, однако, уверена, военные сделают все возможное, чтобы защитить меня от журналистов, найдут, где меня спрятать до тех пор, пока…

– Ты не одна, Джарра, – прервал Фиан. – Мы вместе. Я буду с тобой.

– Именно поэтому нам и нужно сейчас поговорить. Я должна минимизировать ущерб, который могу причинить окружающим. – Я глубоко вздохнула, потому что произнести эту часть оказалось очень тяжело. – Я явно не могу присоединиться к клану Телл теперь, поскольку ужасно их скомпрометирую. То же касается и нашей помолвки. Контракт истекает сегодня ночью, и лучше не продлять его, пока…

Он снова меня прервал:

– Я знаю, что ты собираешься предложить, и можешь об этом забыть. Никаких подождем, посмотрим, и если найдем инопланетное устройство, то помолвка продляется, а если нет – конец отношениям. Выиграем или проиграем – вместе.

– Но как же твои родители? Мое имя будут полоскать по всем каналам каждого сектора.

Фиан скривился:

– Я получил от них десятки писем. Естественно, они шокированы, что нас призвали в армию. Мать волнуется из-за опасности. Гражданские могут не сомневаться, что отпразднуют столетие, прежде чем наконец умрут мирной смертью в баке, когда их тело не сможет пройти очередной омолаживающий курс, но большинство военных погибает в бою. – Он вздохнул. – Я понимаю, мама хочет защитить меня, но она должна позволить мне принимать собственные решения. Отец же… Ну, он только и разглагольствует о том, как военные насильно выдворили моего прадеда на Геркулес. Сказал, что будет помалкивать о моем награждении «Звездой Земли», даже на церемонию явился показать, что якобы понимает, что это не моя вина, но вообще-то он в ярости, что я фактически присоединился к врагу.

Я в недоумении развела руками:

– Не подчиниться программе «Инопланетный контакт» – преступление против человечества, так что выбора у тебя не было. Что, по мнению твоего отца, ты должен был сделать? Уклониться и загреметь в тюрьму? Теоретически, тебя могли даже казнить.

– Судя по тону последнего письма, отец предпочел бы, чтобы меня расстреляли. Это… это так же глупо, как ожидания папаши Крата, будто тот выберется из Ковчега по туннелю. Лелеять старую семейную обиду, когда совершается первый контакт человечества с пришельцами, отказываться помочь, когда выживание людской расы под угрозой…

– Так вот почему отношение твоих родителей изменилось после церемонии награждения, – поняла я. – Все эти вежливые напыщенные разговоры были не только из-за моей инвалидности. Если им не понравилось, что ты получил «Звезду Земли», то увидев, как мне вручают «Артемиду»… Я, наверное, еще и без умолку болтала о своей бабушке-полковнике.

Фиан покачал