Вышла из спальни и тут же окунулась в гомон множества женских голосов. Эта Ранка, похоже, уже всех обитателей замка всполошила, по крайней мере, женскую часть. И они настолько разошлись, что даже не заметили моего появления.
– Тихо! – гаркнула, перекрикивая многоголосый вой.
Все дружненько повернулись ко мне и уставились, как на последнюю надежду человечества.
– И чего орем, чего шумим? – поинтересовалась я.
– Так свита же, – протянула все та же Ранка, зачинщица всего этого безобразия.
– Где? – демонстративно осмотрелась по сторонам. – Не вижу.
– Так там, – проговорила она уже не так уверенно, указывая пальцем на пол.
– Тоже не вижу, – развела я руками, посмотрев вниз.
– Ну в подвале же, – совсем беспомощно пропищала паникерша.
– А раньше свиты в подвале не было? – осведомилась я.
– Была, – чуть не плача, прошептала Ранка.
– Так в чем проблема-то?! – рявкнула я. – Свита там, где ей и место, берите с нее пример!
И весь бабий бунт потянулся к выходу, то и дело оглядываясь и окидывая меня обиженными взглядами.
– Что там с этой свитой? – спросила я у Дарки, когда приемный покой опустел.
– А я откуда знаю? – развела она руками. – Ранке если верить, они там уже охрану доедают и с минуты на минуту по наши души придут.
– А сейчас вообще что – утро, день, вечер? – упав в кресло, спросила я.
– Полдень едва миновал, – ответила женщина.
– Ясно, – кивнула, сдерживая зевок.
Часов пять я поспала, но, учитывая ритм последних дней, этого мне уже не хватает. Вот закончится все это безобразие – и отосплюсь, если выживу.
– Мне бы Броню повидать. Не знаешь, он не в замке? – взглянула на Дарку.
– Здесь, где ж ему еще быть, – кивнула она. – Часа два назад видела, как новую невесту в подвал потащил.
– Пойду поищу его, – решила я.
– А как же обед? – всплеснула руками женщина.
– Потом, – отмахнулась я.
Дорога в подвал заняла минут десять; то и дело кто-то из замковых слуг останавливал меня и, трясясь от страха, спрашивал, не пора ли в бега подаваться. Вопросы они задавали в более обтекаемой форме, но общий смысл был именно таким: пора бежать или можно еще погодить?
Я всем отвечала, что все хорошо и никакой угрозы нет, но в действительности и сама уже начала подумывать о побеге. Вот только Броню найду, узнаю, что да как, и начну пути к отступлению готовить, пока все окончательно рушиться не начало.
У входа в подвал поняла, что без дополнительного освещения мне там делать нечего. Как без спичек факелы активируются, я понятия не имела, а ходить по темным лестницам и коридорам откровенно страшно. Осмотрелась, нашла настенный лампус, кое-как выковыряла его из держателя, не сразу разобравшись в конструкции, вспомнила уроки Брона и, задержав дыхание, включила эту огнеопасную штуковину, позволив ей напиться моей крови. Только не расти, только не расти – повторяла я про себя, наблюдая, как в чаше образуется огненный шарик. Мои старания не прошли даром, шарик дорос до краев чаши, слегка перевалил за них и остановился. Фух, вроде получилось!
Воодушевившись успехом, я бодро сбежала по лестнице и, усиленно вспоминая дорогу, пошла искать усыпальницу Талиека. Что где-то свернула не туда, поняла только тогда, когда коридоры стали значительно у́же и грязнее. Хотела уже повернуть назад, но впереди вдруг послышался какой-то грохот, крики, и вдалеке показался свет факелов. Не сразу поняла, что навстречу мне несутся двое мужчин с рогатинами наперевес.
– Они вырвались! Спасайся! – проорал первый из них, отпихнув меня к стене и пронесшись мимо.
– Оракул! – признал меня второй. – Свита вырвалась, бежать надо! – и спрятался за мою спину.
А за ним неслась сплошная волна серых, сгорбленных, шипящих и подвывающих тел. Вот здесь я и помру, – пронеслась в голове безрадостная мысль.
Но голлумы-переростки меня не сожрали! Едва достигнув границы света, даваемого лампусом, они начинали визжать, корчиться и пятиться назад. Я не сразу поняла, в чем дело, но потом заметила, как один из монстриков, толкаемый в спину другими, не успевшими затормозить, попал под свет лампуса. И это было зрелище не для слабонервных. Его кожа начала вздуваться, пузыриться и лопаться, источая смрад горелой гнилой плоти. Монстр завизжал, как поросенок, и попытался отползти за границу губительного для него света, но ему мешали другие. Его агония продлилась не больше полуминуты. Остальные развернулись и ломанулись в обратном направлении.
– Оракул… – благоговейно протянул трясущийся за моей спиной охранничек.
– И далеко они разбежались? – спросила я у него.
– Вроде только в этот проход вырвались. Это все Патр виноват, я ему говорил, что нужно дверь запереть, а он… – принялся оправдываться мужичонка.
– Пошли загонять, – решила я, и подняла повыше лампус, как знамя правого дела.
И мы побежали по подвальному коридору. Впереди неслась толпа повизгивающих и подвывающих монстров, а я задавалась вопросом: и зачем мне все это нужно? Героизма я за собой никогда не замечала, да и не смелая я ни разу. Трусиха еще та. Но поди ж ты, бегу, и не от опасности, а прямо к ней в лапы. Так, не ровен час, еще и героиней стану…
Как загнала свиту в отведенное для нее помещение, и сама не поняла. Это как-то само собой получилось, случайно. Спонтанно приняла решение и вот, сделала… Уже потом, заперев двери и отчитав охранников с рогатинами, осознала, что вообще совершила, и покрылась холодным потом. Они же могли меня сожрать! Да я от страха должна была прямо там, на месте, как минимум в обморок упасть. Ну или хотя бы убежать в обратном направлении. Что же ты со мной делаешь, иномирье ужасное?
– Ты, – обратилась к охраннику, который вместе со мной загонял свиту (вернее, он прятался за моей спиной, но хотя бы не сбежал), – ты знаешь, где усыпальница Талиека?
Мужик кивнул, выпятив грудь, как будто это он только что всех тут спас.
– Веди! – приказала я.
– А эти? – спросил у меня один из толпы горе-вояк, оставшихся под дверью, за которой скреблась толпа серокожих чудищ.
– А что вы обычно с ними делаете? – спросила я в свою очередь.
– Обычно они спят, – пожал он плечами.
Ну да, свита триста лет спала, откуда им знать, что теперь делать.
– Охраняйте, потом разберемся, – отдала я приказ, вручив охраннику лампус. Так себе приказ, конечно, но других у меня в запасе не нашлось, я тоже уроки ухода за свитой не проходила. У меня как-то в домашних питомцах все больше хомячки и коты жили, а с ними попроще будет.
До усыпальницы Талиека мы добирались еще минут пять, а там нас встретили дяденьки в балахонах, угрюмые и озлобленные, причем именно на меня. Они, по всей видимости, были осведомлены о том, что я несостоявшаяся невеста, ставшая подставным оракулом, но в последние новости их не посвятили. Потому и встретили меня довольно грубо.
– Чего пришла? – спросил
