Но ощущения меня жестоко обманули. В себя я пришла не в теплой уютной кроватке, а восседая на чем-то жестком и холодном. Да еще и темень вокруг стояла, хоть глаз выколи. Вот же Валик… нехороший нелюдь! Куда он меня спровадил? Или это не он? Прислушалась – вокруг тишина, зловещая такая. Да и как ей не быть зловещей, в такой-то темноте. Еще и холодно, не то чтобы совсем мороз, но мурашки под ворот платья заползают. И сыро. Неприятное ощущение, скажу я вам, когда сидишь на чем-то холодном и сыром. Провела руками по склизкой поверхности – кажется, камень. На ощупь это оказалось чем-то вроде стула с высокой спинкой и подлокотниками.
– И куда меня занесло? – спросила у темноты.
Мой тихий голос разнесся по помещению, и ему ответило ломаное эхо. Лучше помолчу – решила, поежившись. Помолчу и подумаю. Темно, сыро, плесенью пахнет, камень. Какое-то подземелье? Ох и тяжела оракульская доля…
Допустим, подземелье. И что дальше? Что делать-то? Как отсюда выбираться? Только приподнялась, чтобы покинуть некомфортное сиденье, как на другом конце помещения что-то заскрежетало, темноту прорезал луч света, и открылась дверь. Я так и села обратно. В освещенном проеме показались человеческие фигуры. Сейчас меня прибьют, а я даже не узнаю за что. Хотя, если поразмыслить, наверное, за то, что вторглась в чьи-то владения. Знать бы еще, в чьи именно.
– Я же говорил, она здесь! – радостно прокричал… Броня!
Как же я была ему рада! Я так первому телефону и новому велосипеду не радовалась, как сейчас возликовала, услышав Бронин голос.
– Таня, с тобой все хорошо? – потеснив Бронира, спросил Кристос.
– Просто замечательно, – простонала я, облегченно выдохнув и расплывшись по трону. Теперь, когда помещение было освещено льющимся из открытых дверей светом, я смогла разглядеть, что это какая-то пещера, а сижу я на каменном троне.
– Ничего не понимаю, – произнес Мранор. – Она же оракул, а не правящий, как она здесь оказалась?
– Таня, иди сюда, – позвала меня Акайя.
Кристос и старейшины в полном составе продолжали толпиться в дверях, не делая попыток войти. Интересно, почему?
– Да вы заходите, не стесняйтесь, – позвала их, вставая с трона.
Броня собрался было войти, но Иворг и Мранор одновременно схватили его за плечи и удержали.
– Ты что творишь? – зашипел Мранор. – Тебе ли не знать, что в удел правящего можно войти, только если он сам пригласит.
– А, ну да, забыл, – неубедительно изобразил растерянность Брон.
И так мне его неубедительность не понравилась! Он что, решил, что я теперь не просто оракул, причем подставной, а целая настоящая правящая? Вот еще! Я человек, а не бессмертная мумия из гробницы. Но Броню надо бы расспросить, а то так и заметить не успею, как к кровушке пристращусь. Валик, опять же, в меня какой-то гадостью магической запустил, да и в генетическим плане, если Талиек и правда мой отец, я теперь невесть кто. А я не хочу! Не нужна мне такая вечная жизнь с кровяной диетой. Да и вообще никакая не нужна. Что мне с ней делать-то? Я вообще уже всю жизнь распланировала, и вечность в эти планы совсем не вписывается. Как, впрочем, и Рэдда. У меня там, на Земле, учеба, в перспективе работа в папином НИИ… была. А сейчас…
Села на холодный трон, облокотилась на подлокотник, подперла рукой подбородок и загрустила.
– Таня, иди сюда! – потребовал Мранор.
– Нет, лучше уж вы к нам, – проворчала, с грустью понимая, что этот перл из старой комедии здесь некому оценить.
– Таня, я сейчас войду, – пригрозил Броня.
Пришлось вставать, вдруг и правда войдет. Здесь, как я поняла, какая-то защита стоит, чтобы никто не входил, пока правящий не пригласит, а я их пригласила. И если Броня так уверен в том, что может войти, значит так, скорее всего, и есть. Из чего можно сделать два нерадостных вывода: первое – он уверен в том, что у меня есть полномочия давать доступ в эту пещеру, следовательно, я теперь правящая, и второе – если он войдет, то сдаст меня с потрохами. А мне такое счастье не нужно. Пусть и дальше считают меня подставным оракулом, так хоть какой-то шанс сбежать из этого дурдома остается. Не думаю, что Талиек будет в восторге, когда проснется и узнает, что его место уже занято.
– Ну и что? – поинтересовалась, подойдя к старейшинам, но оставаясь по другую сторону двери.
– Ты что тут делаешь? – злобно прошипел Мранор.
– Вас жду, – брякнула я.
Как же этот дяденька мне не нравится! То угрожает, то изображает командира всего и вся, а сейчас вот смотрит так, будто я совершила какое-то кощунство, оскорбив тем самым его лично и весь его род в целом.
– А ну иди сюда! – рявкнул он и протянул руку, чтобы схватить меня.
Но не тут-то было! Его рука натолкнулась на какое-то препятствие, посыпались искры, старейшина вскрикнул и прижал к груди обожженную ладонь. То-то же! И как же я была рада этому инциденту! Нет, я не злорадствовала, что Мранор получил травму, я обрадовалась, что Броня ошибся. Нет у меня полномочий кого-то впускать сюда, а значит, я все еще я, просто Таня с планеты Земля. Взглянула на Бронира, он стоял бледный и напуганный. Понял, что, если бы его не остановили, – простым ожогом руки, как Мранор, не отделался бы.
Акайя принялась причитать и бегать вокруг Мранора, как наседка. Иворг вообще все это время стоял в сторонке и взирал на происходящее взглядом затравленного кролика, а Кристос улыбнулся мне и протянул руку.
– Идем отсюда, – произнес он.
И только я заметила, что его рука без проблем преодолела невидимую грань, разделяющую пещеру и коридор. Сам он этому, кажется, не придал никакого значения. А все остальные были заняты раненым Мранором и своими личными переживаниями. Схватилась за его руку и вышла. Оглянулась на жуткую пещеру и зареклась принимать еще что-то от кого-либо. Ну Валик, удружил!
– Скорее, нужно обработать ожог, – суетливо проговорила Акайя, поглаживая бледного Мранора по спине.
И чего, спрашивается, сцены ревности Кристосу закатывала, если так над Мранором трясется? Иворг пошел впереди, держа перед собой лампус, остальные старейшины последовали за ним, и только Броня оглянулся, окинув меня обвиняющим взглядом. И этому я чем-то не угодила.
Кристос закрыл двери в пещеру, опять схватил меня за руку и повел по тускло освещенному редкими факелами коридору. За нашими спинами эти факелы тут же гасли, что не добавляло спокойствия. Жуткое это ощущение, когда темнота следует за тобой по пятам.
Длинный прямой коридор привел нас к лестнице, длинной такой, темной и очень старой. И поднимались мы по ней минут пять, не меньше. Это же как
