надевал протезы – не в США, и никогда – в транспорте общества. Он предпочитал снисхождение, фальшь институциональной «чувствительности» к его «праву» на «равный доступ»; это лишь острило его целеустремление. Как и все из них, Фортье был готов пожертвовать себя.

14 ноября Год Впитывающего Белья для Взрослых «Депенд»

Когда долго не переживаешь, а потом опять переживаешь, переживание в момент превращается в навязчивое беспокойство, в трезвой жизни. За пару дней до побоища, в котором пострадал Дон Гейтли, у Джоэль появилось навязчивое беспокойство из-за зубов. Курение крэк-кокаина разъедает зубы, разлагает, непосредственно атакует эмаль. Все это ей за ужином объяснил Чандлер Фосс, продемонстрировав свои разъеденные пеньки. Теперь в ее латиноамериканской холщовой сумке всегда лежат зубная щетка и дорогая паста, предположительно с восстановителем эмали и защитой от разъедания. Сразу у нескольких жильцов Эннет-

Хауса, которые пали на дно из-за стеклянной трубки, зубов либо нет, либо они почернели и крошатся; от одного вида зубов Уэйда Макдэйда или Чандлера Фосса Джоэль бьет такой озноб, какого даже на собраниях не бывает. Эту зубную пасту только недавно начали отпускать без рецепта, и по силе и дороговизне она была на порядки выше обычной полироли курильщиков.

Лежа на боку рядом с пустой койкой Кейт Гомперт, надежно подоткнув бахрому вуали между подбородком и подушкой, пока Шарлотта Трит спит на другой стороне освещенной комнаты, Джоэль видит сон, как ее зубы осматривает Дон Гейтли, нераненый, со среднеюжным акцентом. Он в стоматологически-белом нагруднике, тихо напевает про себя, ловко орудует инструментами с поблескивающего подноса у кресла. Ее кресло – стоматологическое и откинуто назад, подставляя ее лицо ему, ее ноги сдвинуты вместе и вытянуты. В глазах доктора Дона отрешенная доброта, забота о здоровье ее зубов; а толстые пальцы, когда он вставляет всякие штуки, чтобы рот не закрывался, без перчаток и на вкус теплые и чистые. Даже свет кажется стерильно-чистым. Ассистента нет; дантист солирует, склонившись над ней, мыча во время осмотра рассеянные напевы. Голова у него массивная и немного квадратная. Во сне она озабочена здоровьем зубов и чувствует, что Гейтли разделяет ее озабоченность. Ей приятно, что он не болтает попусту и, возможно, даже не знает, как ее зовут. Почти нет зрительного контакта. Он целиком увлечен зубами. Он здесь, чтобы помочь, если это возможно, – вот что говорит все его поведение. Нагрудник висит на нитке из стальных шариков, белее не бывает, голова увенчана резинкой и полированным металлическим диском на резинке прямо над глазами – крошечным зеркальцем из нержавеющей стали, чистым, как поднос с инструментами; и ощущение покоя в доверии и препоручении себя другому во сне подрывает только ее отражение в зеркальце венца, в диске – третьем глазе в широком чистом лбу Гейтли: потому что она видит свое лицо, выпукло искаженное и загубленное годами кокаина и непереживания, ее лицо – сплошные выпученные глаза и впавшие щеки, сажевые разводы под глазищами; а когда теплые толстые пальцы дантиста мягко закатывают губы, она видит в зеркале во лбу длинные ряды клыков, заостренных и страшных, с дополнительными рядами клыков позади, про запас. Несчетные ряды зубов, острых, крепких и непочерневших, но как-то подернутых на кончиках алым, как от запекшейся крови, – зубов зверя, который беззаботно рвет мясо. Она пытается проговорить сквозь через пальцы, что она тут ни при чем, что эти зубы что-то вытворяли совершенно без ее ведома. Дантист напевает, изучает. Во сне Джоэль смотрит в диск стоматологического зеркала на лбу Дона Гейтли и ее обуревает страх перед собственными зубами, ужас, и когда раскрытый рот раскрывается еще шире, чтобы завопить от страха, в круглом зеркальце она видит только бесконечные алые ряды зубов, уходящие глубоко в непроглядно-черную трубу, и образ рядов зубов в диске затмевает доброе лицо дантиста, который тыкает стоматологическим крючком и говорит, что ей незачем переживать – их можно спасти.

Затем, по истечении отсутствия Фортье в разобранной лавке, они обнаружили уже третий картридж, украшенный вытисненной улыбкой и буквами, отрицающими необходимость в счастливом стремлении, и, после некоторых горестных утрат, обезопасили и удостоверили картриджsamizdat Развлечения, похищенный со смерти Дюплесси.

Фортье был поставлен в известность событий. В просмотровой ротации нагрянула очередь юного Дюжардена ячейки, он восседал в кладовом помещении в часы раннего утра с юным Тассиньи, пробуя ошметки развлечений не с полок – отысканных в мусорных мешках для кухонных корзин в том же чулане, который полнился опухающими покойниками Антитуа. Дюжарден только-только говорил жалобы о тщетной трате часов времени на картриджи, предписанные по итогам для coffre d'amas.

Тассиньи, который присутствовал в кладовом помещении с Дюжарденом, затем спасся ввиду нужды покинуть это помещение и сменить мешок своей частичной колостомии. Но, рапортовал Марат, они потеряли Дюжардена, а также старшего и ценного Жюбе, который вопреки приказу вкатился в кладовое помещение узнать, почему Дюжарден не отсылает записей, чтобы получать новые записи на пробу. Оба двое были утеряны. Еще больше не было утеряно лишь потому, что у кого-то в голове появилась мысль разбудить Брюйима, которого Фортье с подробностями инструктировал процедурами на случай, если благодаря просмотру себя проявит подлинное Развлечение. Но двоица стала утеряна – Жюбе, рыжебородый работяга, который любил вставать на задних колесах, и юный Дюжарден, столь полный идеализмом и столь юный, что еще переживал фантомную боль в культях. Реми Марат рапортовал, что с мгновения утери двоице обеспечили комфорт, позволили оставаться в запертом кладовом помещении и смотреть Развлечение еще раз и еще раз, в молчании за дверями, кроме случаев, когда караульный наряд сообщал о криках нетерпения на перемотку видеоплеера, чтобы перематывал. Марат рапортовал, что они отвергли предложение выйти за водой или едой, или Жюбе – который был diabetique – за инсулином. Мсье Брюйим оценил, что для Жюбе счет идет в часах, для Дюжардена – возможно, день или два дня. Фортье грустно молвил «Bof» и смиренно пожал плечи: все знали, что могут быть потребованы жертвы: все просмотровые наряды рисковали в ротации просмотра собой.

При возвращении Фортье Марат также принес ожидаемые плохие вести о находке: нужды в оборудовании дупликации о многих оборотах не имелось: найденная копия была «только для чтения» ³⁰³.

Философский, Фортье напомнил AFR, что теперь их ободряло знание, что Развлечение подобной силы существует воистину, и, значит, это распалит их отвагу и готовность на более непрямое дело забыть надежды обрести Мастер-копию и взамен стремиться