– В самом деле, ваше высочество, почему бы и нет? – спросил меня барон Нават. – Вера, помоги принцу!

– Да, ваше высочество! – Вера поднялась, отошла к коням и вернулась с той кобылкой, на которой я катался на охоту.

Я вздохнул и поплелся к лошадке. Где наша не пропадала-то? Я же тут дворянин, не годится ронять дворянское достоинство!

– Сначала я покажу, как падать с лошади, ваше высочество, – сказала мне Вера.

Ну правильно, науку падать и убегать в любом боевом искусстве поначалу преподают, полезные вещи!

– Падая, защищай голову, чтобы не удариться затылком… Береги руки и ноги. Лучше всего от лошади оттолкнуться и подальше от нее свалиться, а уж потом ловить. От человека лошадь далеко не уйдет, если ты ее к себе приучишь, то будет слушаться, как вот сейчас Виктора… – Вера сунула мне в руки повод. – Держи. Пятками под ребра чуть поддай…

Я поддал.

Лошадка двинулась вперед, переступила несколько шагов и замерла.

– Поводом влево тянешь, вправо…

Лейтенант Лург присел к костру, в руки ему вручили кувшин, но все равно своего взгляда от меня он не отрывал, смотрел пристально. Ребята тоже следили, но потом барон Нават стал что-то интересное рассказывать, и перестали. Как-то незаметно вернулся виконт Лонвил, тоже подсел к костру, принес с собой несколько кувшинов вина. Что-то перепало слугам и охранникам.

Один только Росинант терся рядом, в поле зрения не лез, но и не пропадал. Так, маячил в отдалении.

Вера учила на совесть. За пару часов до заката я узнал, как же правильно надо колотить пятками, почему вредны шпоры в таких случаях (забылся, что их надел, и выдал лошадке по первое число), как тянуть повод и что лошадки любят сахар и морковку.

Небольшой запас от Веры перекочевал ко мне в карман, и я теперь кормил своего одра рубленным на куски желтоватым таким сахаром, перемежая его морковкой. Лошадка сахар и морковку хрумкала с удовольствием и тянулась еще.

– Хватит, хватит, кончилось уже! – сказал я ей, отводя от себя любопытную морду. Движение, вроде бы простое, вызвало неприятное щемление в мышцах ног. Внутренние мышцы бедер которые.

– Для первого раза очень хорошо, ваше высочество, – сказала Вера. – Но надо еще научиться падать.

– На примере?

– Желательно, – кивнула Вера. – Но это уже в другой раз. Ваше высочество, прошу простить мне мою дерзость… На коня в первый раз сели?

– Третий! – посчитал в уме и честно признался я.

– Да, понятно. Учиться надо, ваше высочество. Лошади много интереснее самой лучшей кареты, даже такой, как у вашей достопочтенной матушки… Пусть на лошади с собой много не увезешь, но…

Да кто спорит-то? А еще лучше мотоцикл, или, чего уж выше, вертолет Ми-26, чтобы в него уж точно все влезло.

Спать я пошел почти сразу, ради вежливости посидев немного у костра. Лег, устроился поудобнее. Погладил кольца на пальцах, провел по ним пальцами, ощущая каждую выпуклость, каждую трещинку.

Золотое кольцо. Я его уже тут ношу не знаю сколько, у меня пальцы просто пухнут! Получился неплохой такой кастет, если бы были они побольше. Кому по голове такими дашь, так и сразу туда, на тот свет, отправить можно.

Ну, хоть вы меня не подведите сегодня, а?

Меня разбудил еле слышный шорох.

Так, кто же это тут? Все наши вроде бы…

Шорох повторился. Что-то теплое лежало у меня рядом, прижималось к боку.

– Тише, ваше высочество, разбудите! – прошептала Вера.

– Да уж ты сама потише! – прошептал я. – Что надо-то?

Она прижалась еще плотнее. А я почувствовал, как мне становится реально не по себе. Подлая память сразу же подбросила образ девушки с зелеными глазами до и после.

Я вздрогнул, едва не отшвырнув Веру.

– Ты что это удумала?

– Ваше высочество… – Ее рука двинулась чуть ниже. – На улице холодно… Позвольте мне в шатре остаться.

– Да запросто, одеяло возьми только… – И как это моя охрана ее сюда пустила-то?

– У меня есть. – Она поворочалась, устраиваясь поудобнее. И вновь прижалась ко мне ближе, ближе.

Но я никак не отреагировал. Я сосредоточился на кольцах, перекатывая их пальцами, как ту зажигалку когда-то. Вперед, назад. Вперед, назад. Вперед, назад… Тьфу ты, тут девушка рядом же! Надо пройтись…

Я быстро поднялся, откинул полог, вышел из шатра.

Моя охрана спала прямо на улице сладким сном, и воняло от них как из винной бочки. Рядом, под руками, пустые кувшины из-под вина. К принцу кто хочет ходит, кто хочет уводит, а они глаза залили и дрыхнут без задних ног. Не иначе как таких специально подбирали…

– Ваше высочество? – Вера вышла за мной следом. – Вы из-за меня? Я могу уйти…

Ага, понятно. Ну, не ты первая, Мата Хари[19], и не ты последняя.

– Да лежи уж, я до ветру сходить, – грубовато как-то сказал я.

Маты Хари рядом со мной плохо заканчивают.

Подумав об этом, я вдруг преисполнился к самому себе редкостным отвращением. Почему-то вспомнились рыжие виконты, наперебой друг другу пересказывающие, как выглядела та зеленоглазая на колу.

Отошел на десяток шагов, отвернулся к полю, поглядел, чтобы никого не было. Сделал свое дело, застегнулся, повернулся и пошел в шатер. Спокойно, только спокойно. Думать о Маше, которой я должен позвонить, как только домой приеду. Думать о том, что я сплю в электричке, и хорошо бы мне побыстрее проснуться.

Вера завозилась рядом, вроде бы как давая мне место, а на деле делая так, что я в любом случае должен был лечь едва ли не на нее. И фигурка так соблазнительно обрисовалась, все при ней, все в меру, ничего лишнего!

Ну, я и лег, спокойно, ее отодвинул чуть, повернулся на живот, подгреб под голову жесткую подушку, сунул под нее руки, прижался щекой. Нащупал на пальцах кольца, прохладный металл немного вернул ясность мыслям, и я неожиданно для себя провалился в сон.

Глава 7

Проснулся я как-то разом, быстро. Только закрыл глаза там, а открыл уже здесь, смотрю в открытую книжку, которая у меня на коленях. В глаза ударил резкий электрический свет плафонов и белые листы книги.

– Ааадинокааая птица, ты летишь высоко… – сказал из наушников Бутусов.

И больно, по пальцам как будто плеснули кипятком.

Это кольца перенеслись.

– Аааапхи! – громко сказал я, и в воздухе передо мной разлетелись мелкие волосинки.

Шипя и ругаясь, принялся стаскивать с пальцев золото. С безымянного и указательного слезли, оставив после себя полосу содранной кожи и капельки крови, а вот со среднего пришлось резко дергать, шепотом матерясь. Чуть палец не оторвал, а кольцо на месте.

Шипя, как закипевший чайник, я сунул руку в рюкзак, нащупал там нож-мультитул. Пару раз задел себя, не без этого, но, действуя пассатижами и мелким лезвием, удалось перекусить кольцо и содрать с пальца. Кусочек окровавленного золота свалился в недра рюкзака, а я вытащил руку наружу, выругался.

– И на пол упа-а-а-адет… – сказал на это Бутусов в наушниках.

По пальцам тянулись кровавые полоски, на тех местах, где кольца были. Не очень глубоко, не до мяса, но все равно приятного мало. Оно что, в кожу врезалось? Или прям так и возникло, перемешав мои клетки с атомами металла? Брр, жуть-то какая! Хорошо еще, что металл-то мягкий совсем, и вдвойне хорошо, что есть у меня привычка с собой разные полезные вещи в рюкзаке таскать. А то так бы и ехал до Москвы, а на Трех Вокзалах меня, всего такого в золоте, приняли бы.

Пихнул кольца в верхний внутренний карман рюкзака, на бактерицидную салфетку, закрыл молнию. Пусть пока что лежат, дома разберемся, что к чему. Второй салфеткой вытер пальцы, разорвал зубами упаковку пластыря, заклеил ранки.

Согнул и разогнул сначала руку в суставе, потом всю ладонь,