– Ничего страшного, – беспечно ответила Лилит, поправляя черную шаль на хрупких лилейных плечах. – Погребальный костер – всего лишь дань традиции. По-моему, очень символично, что теперь, когда душа моего мужа вознеслась на небеса, тело его попадет в Пасть Адрагоса.

– В чью пасть? – уточнил Муг.

Тут Клэй сообразил, что туман над рекой – никакой не туман, а водяная дымка и что в некоторых случаях это две большие разницы.

Матрику спасло жизнь то, что он притворялся мертвым.

Друзья отыскали его только в сумерках. Он сидел на валунах близ водопада. Левую половину лица перечеркнула рваная рана, мочку левого уха отсекло, а все тело покрывали синяки и кровоподтеки. Увидев приятелей, Матрик улыбнулся, и почти заплывший левый глаз совсем закрылся.

– Ох, наконец-то я свободен! Слава Глифе! – завопил он во все горло, но его заглушил рев и грохот падающей воды.

Приятели ошеломленно разглядывали водопад, с огромной высоты срывающийся в озеро. Название «Пасть Адрагоса» он получил, скорее всего, из-за остроконечных черных утесов, грозными клыками торчащих внизу.

– Матти, как ты… – пролепетал Муг и умолк.

– Как ты выжил? – спросил Гэбриель.

Король Агрии, добровольный изгнанник, пожал плечами:

– Да фиг его знает. Как вниз ухнул, так и очнулся, только проклятый дурман-корень выветрился не сразу, поэтому я не мог шевельнуться, летел кулем. Ну, пару раз о камни шваркнулся, меня и отпустило. А потом я выплыл на берег. Наверное, не расшибся в лепешку только оттого, что был тюфяк тюфяком. Ну, то есть не очень расшибся. Зато своих красоток спас. – Он нежно погладил кинжалы, лежавшие на валуне.

Волшебник подошел поближе и вгляделся в бурную воду:

– А где ладья? И золото?

– Все сгинуло, только вот это осталось. – Матрик растопырил пальцы, унизанные драгоценными перстнями, и выпятил грудь, где сверкали чудом уцелевшие ожерелья. Корона пропала.

Впрочем, в замке приятели запаслись снедью на дорогу, а золотые безделушки Матрика обеспечат им безбедное житье до конца жизни.

– Считай, повезло, – сказал Гэбриель.

Клэй покосился на него:

– По-моему, это называется как-то иначе.

– А по-моему, надо отсюда уходить, – заявил Муг. – А то, не ровен час, сюда нагрянут охотники за сокровищами или Лилит спохватится и снарядит за нами погоню.

– Дело говоришь. – Клэй почесал бороду и посмотрел на Гэбриеля. – Значит, в Пятипрестолье?

– А что вы там забыли? – Матрик осторожно дотронулся до изувеченного уха и болезненно скривился.

– Ганелона, – в голос ответили Клэй с Гэбриелем.

– Правда, что ли? – спросил король, недоуменно разглядывая перемазанные кровью пальцы. – Так ведь Пятипрестолье в другой стороне…

– Без Ганелона не обойтись, – сказал Гэбриель, посмотрев на Клэя. – Сам знаешь, без него в Жути нам каюк. Без него мы не спасем Розу. Он же…

– Ганелон, – кивнул Клэй. – Ага, нам без него не обойтись. Только… вряд ли он нам обрадуется.

– Ну, попытка не пытка, – возразил Гэбриель.

– Как скажешь… – Клэй вздохнул. – Ладно, идем в Пятипрестолье.

– Берегом вдоль реки – самая прямая дорога, – предложил Матрик. – Дней пять лесом, не больше. По тракту, конечно, быстрее, но сейчас лучше не попадаться людям на глаза. Если нас заметят, то донесут Лилит, что я жив, и она меня разорвет в клочья. Да и вас заодно.

– Непременно. Кстати, Келлорек тоже знает, куда мы направляемся, – добавил Гэбриель. – Он наверняка отправил на тракт соглядатаев.

«Вот здорово, – мысленно сокрушался Клэй. – Мало того что нас ждет осажденный город, куда можно попасть только через лес, где кишмя кишат чудовища, так теперь еще надо скрываться и от мстительной королевы, и от злопамятного посредника. В общем, тому, кто жаждет нашей смерти, и делать ничего не придется – мы и без чужой помощи свернем себе шею».

Приятели отправились на восток. Гэбриель шел первым. Муг и Матрик, оживленно переговариваясь, брели следом, а Клэй, погрузившись в невеселые размышления, плелся позади.

«Не вешай носа, Купер, – говорил он себе. – Все в порядке: друзья с тобой, снеди полные котомки, а в карманах золотишко позвякивает».

Тогда он и не подозревал, что на следующий день из всего перечисленного останется только одно.

Глава 15

Завтрак с ворами

В предрассветных сумерках друзья решили сделать привал. Матрик вызвался нести караул, чтобы остальные могли поспать часок-другой. Клэй привалился спиной к замшелому поваленному стволу и мгновенно уснул.

Ему приснился родной дом, полный лягушек всех цветов и размеров, и Талли, которая непрерывно вытаскивала их из карманов. Потом Клэй почему-то оказался в дурацком бассейне Келлорека, где облицованная стена внезапно обвалилась, и он рухнул в черную бездну. А после этого во сне появилась Джайна, разбойница, которая ограбила их с Гэбриелем на Контовском тракте. Все в том же ярком многослойном наряде, с луком в руках и с улыбкой на чумазом лице она высилась над Клэем.

– Доброго утречка, Пузочес.

Клэй заморгал. А разве во сне моргают?

– Вставать пора, засоня! – Джайна легонько пихнула его сапогом – из-за голенища выглядывал край вязаного носка, который Джинни дала мужу в дорогу.

– Я не сплю… – хрипло пробормотал Клэй.

– Конечно не спишь, – фыркнула разбойница. – Разве ж я снилась бы тебе одетая?

Привстав, Клэй огляделся: по поляне разбрелись Джайна и ее соратницы – Шелковые Стрелы. Все они были вооружены, но настроены миролюбиво. Судя по всему, появились они здесь задолго до того, как Клэй проснулся, и уже отобрали у Матрика немногочисленные золотые побрякушки, уцелевшие после так называемого королевского погребения. Разбойницы нанизали перстни на пальцы и добавили драгоценные ожерелья к шарфам и шалям на шеях. Несколько девушек уселись рядом с Мугом, который рассказывал им о каких-то приключениях, время от времени взмахивая руками, будто крыльями. Разбойницы хохотали и хлопали в ладоши, а Муг, обожавший внимание публики, был только рад стараться. Взрывы хохота усилились.

У костра Гэбриель уминал яичницу со сковороды. Увидев, что Клэй проснулся, Гэб сглотнул и отложил вилку.

– Нас грабят, – пояснил он.

– Понятно. – Клэй протер глаза и посмотрел на Матрика, который хмуро сидел у дерева. – Ты же стоял в карауле.

– Я-то стоял, – буркнул Матрик. – А они с луками повыскакивали невесть откуда.

– Ну, тогда ладно, – поморщился Клэй.

Джайна снова пихнула его ногой:

– Не залеживайся, Пузочес. Там яичница с грудинкой. Может, сосиски какие остались, если твои приятели их не стрескали подчистую. Грабить-то мы вас грабим, но правила приличия блюдем. И вообще, после того, как мы с вами впервые повстречались, нам привалила удача. Не то что некоторым.

И в самом деле, разноцветные одежки Джайны теперь были роскошнее, чем на прошлой неделе. Заметив, что Клэй рассматривает ее черные шелковые перчатки, разбойница гордо подняла руку и поддернула рукав до локтя.

– Ну как, нравится? – спросила она.

Три первых пальца на перчатке были обрезаны, чтобы было удобнее стрелять из лука, – несмотря на отсутствие вкуса, в практичности Джайне не откажешь.

– Я их слямзила у какой-то дамочки, которая спешила на похороны короля. – Джайна поцеловала кончики пальцев и приложила руку к сердцу. – Да осветит ему путь Летний король!

«Она же не признала Матрика, – сообразил Клэй. – И даже не подозревает, кто он такой». Разумеется, так оно было лучше. Клэй не сомневался, что их обман вскоре раскроется, а едва Лилит поймет, что ее обвели вокруг пальца, она пустится в погоню за беглецом, как дракон, который обнаружил, что из его сокровищницы украли медяк, – то есть стремительно и пылая злобой.

Клэй медленно поднялся. Спина болела, суставы похрустывали. Сам он старался не делать резких движений, чтобы попусту не волновать Джайну и ее разбойниц: того и гляди всадят в грудь стрелу и испортят ему завтрак. В конце концов, раз уж его опять грабят, он хоть яичницей разживется.

У костра Джайна усадила Клэя рядом с Гэбриелем, сунула в руки