— Какого черта вы убили этого капитана Ковтуна? — продолжал Ивлиев, радуясь хотя бы тому, что его слушают и не перебивают. — Вы даже не представляете, что его считали бабником и пьяницей и не поверили бы ни одному его слову. Его вообще готовы были выгнать из органов. А в Центре Ковтуна решили использовать. На него были уже готовы компрометирующие материалы. А застрелив его и эту женщину, Ирину Кириенко, вы заставили НКВД засомневаться, и они вычислили цепочку через Пронько к вам. Кто разрешил Пронько уходить с завода и идти с винтовкой в лес? Это вам детские игры в романтику? И вместо того, чтобы налаживать снова конспиративные связи в подполье Котлярского района, я должен мотаться по окрестным селам и разыскивать двоюродного брата Пронько!
— Мне приказали пока химзавод не трогать. — Помрачневший Коломиец пожевывал травинку и смотрел в сторону.
— Я знаю, — поморщился Василий. — Окончательное решение еще не принято. А теперь из-за последних событий оно будет принято не скоро. Теперь будут ждать моего доклада. Мне срочно нужен Пронько! Где этот недоумок?
— Я прикажу доставить его сюда завтра.
— Значит, так, господин Коломиец! — Ивлиев, старательно изображая боль во всем теле, поднялся на ноги, взял из рук бандита свою справку и, аккуратно сложив, сунул в карман. — Гостить у вас времени нет. Дел и так слишком много, приходится все решать в авральном порядке. Сделаем так. Вы лично займитесь легендой Пронько. Придумайте что-нибудь вроде того, что у него здесь любовница, он разбил государственную машину, запил, побоялся вернуться. Трясти его в связи с гибелью Кириенко больше не будут, у него железное алиби. А вот мне Глеб очень нужен. Я должен его кое о чем расспросить. Он долго общался с Кириенко, и мне нужна информация.
— Что делать моей группе? — все так же хмуро спросил Коломиец.
— Выполнять последний приказ и ни в коем случае не уходить от Котляра, — сказал Ивлиев, решив, что будет лучше, если банда территориально пока останется здесь. Тогда легче ее и контролировать, и обезвредить в случае принятия такого решения на районном уровне.
— Это и есть последний мне приказ? — тихо спросил Коломиец.
— Да, именно об этом я вам и говорю.
— Я прикажу освободить вам землянку…
— Нет, прикажите лучше отвезти меня до окраины Котляра. — Ивлиев повернулся и недобрым взглядом прошелся по водителю «эмки». — И еще начиная с завтрашнего дня пусть один из ваших людей, которого я знаю в лицо, ну, хотя бы вот он, — ткнул пальцем в шепелявого бандита Василий, — околачивается утром возле почтамта в сквере, а с двух часов дня у будки обувщика на городском базаре. Возможно, мне понадобится помощь, и ваш человек должен быть поблизости.
Ивлиев ехал рядом с молчаливым водителем на переднем сиденье и размышлял, а насколько ему поверил Коломиец. То, что удалось беспрепятственно покинуть расположение банды, еще не показатель. Банда уже через час может уйти на другую резервную базу. Если Коломиец не дурак и если его руководители в районном подполье не дураки, они будут проверять странного человека, которому так много известно. В ОУН не знают, какой информацией владеет НКВД, потому что она пока не используется, пока еще строятся планы и принимаются решения, как одним ударом ликвидировать все националистическое подполье. А с химзаводом Ивлиев просто угадал. И хорошо, что он уже знал о гибели Михая Круга. А информация об обстоятельствах гибели руководителя районного подполья националистам неизвестна.
Глава 5
Пройдя темными проходными дворами и убедившись, что «хвоста» за ним нет, Ивлиев подошел наконец к машине Горюнова с забрызганными грязью номерами. Открыл переднюю дверь и устало опустился на пассажирское сиденье.
— Черт… — с шумом выдохнул майор. — Живой! Я уже и не знал, что думать и где тебя искать. Чуть гарнизон по тревоге не поднял и не бросил на прочесывание лесов.
— Ну и ничего бы у вас не вышло, — улыбнулся Ивлиев, глядя на старого фронтового товарища.
— Да знаю, знаю. Ты давай рассказывай!
— Ну что, ни у кого в Глодянах большого интереса к тому, что машина с образцами на испытание не пришла, нет. Я на разных уровнях там вопрос провентилировал. И личность Пронько, как простого водителя, одного из многих, никого там не интересует. Но я нашел по вашим данным его двоюродного брата Ковальчука в селе Лановцы. Парень интересный, и с Пронько они, как бы это сказать, яблоки от одной яблоньки. Ковальчук тоже прохиндей и ловкач, но его повседневная деятельность хотя бы без признаков измены Родине. Так, мелкая полууголовная возня. Но вот брательник его — Глеб Пронько — сейчас в банде УПА. И Ковальчук рассказал, что брат давно хотел туда уйти, но ему не разрешали.
— Значит, он был осведомителем на заводе? Работал на националистическое подполье?
— Думаю, что так и было.
— Дальше! Ты-то куда пропал?
— Меня банда захватила, Олег Николаевич. Опознал меня в Лановцах один из тех, кто тогда грузовик захватывал, на котором я ехал, и когда меня ранили. Вот они меня возле шоссе и отловили. Но мне удалось их главаря убедить, что я человек из их Центра и перешел границу, чтобы встретиться с Михаем Кругом и координировать действия местных отрядов УПА с планами Центра.
— И он тебе поверил и отпустил? — удивился Горюнов. — Сказка какая-то. Кто бы другой рассказал, я бы не поверил.
— Не знаю, Олег Николаевич. Отпустить-то он меня отпустил, но насчет того, чтобы поверить… С моей стороны ведь только слова были. Правда, я здорово угадал с химзаводом, удалось на словах связать убийство Ковтуна с их интересом к заводу. Да еще бегство Пронько и мои розыски его брата. И удачно совпало мое ранение и гибель Круга. А под конец пришлось экспромтом выдумывать позицию зарубежного Центра, и она совпала с последним приказом, который получила банда этого Коломийца.
— Коломиец? Ты был в его руках?
— Да, так его называли. Да и в лицо я его узнал, меня же знакомили с
