– Перекусить, да, точно. Сейчас!

Она кинулась на кухню. Будить слуг не хотелось, ни к чему им сейчас посторонние.

Наскоро соорудив хоть что-то напоминающее ужин, Лиля вернулась в гостиную.

– Вино будешь?

– Нет. Не хочу.

Девушка смотрела, как он ест. Вот вроде бы простое действие, совершенно обыденное, малозначительное, ничем не примечательное. Но почему-то сейчас все было иначе. Лиле казалось, что вот это и есть то, ради чего она посетила другой мир. Идеальное действие: сидеть тихо рядом и наблюдать, как дорогой тебе мужчина ужинает. И пусть на дворе середина ночи, пусть прохлада пробирается в дом через неплотно закрытые окна, пусть догорают поленья в камине… Но зато на душе так тепло и уютно, что начинаешь ценить такие мгновения намного больше, нежели произнесенные напоказ слова.

– Спасибо. – Риккон откинулся на спинку.

– Пожалуйста.

Он взглянул на девушку и улыбнулся:

– Так почему ты не спала?

– Тебя ждала.

– Зачем?

– Хотела поговорить.

– О чем?

Этот глупый обмен вопросами и односложными ответами выбил ее из колеи.

– О нас…

– О нас? – Риккон приподнял бровь.

Такой знакомый жест, кажется, он скоро будет ей сниться. Ни у кого другого не получается столь легким движением выразить любую эмоцию.

– Матильда сказала, приказа больше нет.

– Да, император отменил.

– Значит, тебе не нужно жениться именно на хозяйке Златодола?

– Нет. – Риккон не сводил с нее взгляда, ожидая следующих слов. – Не нужно.

Но Лиля никак не могла собраться с мыслями. Да и вообще, разве это она должна задавать самый главный вопрос в жизни? Разве она должна бороться за счастье?

– И что теперь? – нерешительно спросила девушка. – Мне надоело мучиться неизвестностью.

– Лиля…

– Я не знаю, чего ожидать от завтрашнего дня.

Риккон вздохнул.

– Сядь рядом, пожалуйста, – попросил он.

Лиля взглянула на диван, но предпочла опуститься в одно из кресел.

– Ты ответишь?

– Хочешь все решить именно сейчас?

– Да, – кивнула она, не понимая, почему Риккон медлит.

Ведь так легко сказать: «Ты мне нужна», – или, наоборот: «Нет, я в тебе совершенно не нуждаюсь». Главное, хоть что-то сказать…

– А если бы я дал возможность решать тебе самой, что бы ты выбрала? – голос лорда звучал глухо.

– Сама?

– Да, сама.

Лиля разочарованно застонала:

– Это император так велел? Самой выбирать? – Девушка вскинула подбородок. – Еще вчера все было совсем иначе.

О да, вчерашний день она вряд ли забудет. И дело вовсе не во встрече с Кольбером и не в разоблачении. Нет, дело совсем в ином… Лилю до сих пор охватывала дрожь, едва вспоминала, как мужские губы сминали все ее сопротивление, не позволяя ни вздохнуть, ни выдохнуть. Неужели это была лишь игра?

– При чем тут император? – отрывисто бросил Риккон.

– А почему я должна сама решать?

– Потому, что именно женщины чаще всего меняют свое мнение в дальнейшем.

– Я все равно не понимаю.

– Брак – это надолго.

– Очень на это надеюсь.

– Мы не крестьяне, чтобы разводиться. Разводы запрещены.

– Меня это устраивает.

– Брак заключается один раз и навсегда.

– Я знаю! Я все это знаю!

– Ты слишком порывиста. Возможно, сейчас тебе кажется, что все так, как нужно, но будешь ли ты так же уверена в своем решении через пять лет, десять, двадцать?

– А ты полагаешь, нет?

– Не знаю.

И это «не знаю» прозвучало слишком… безысходно.

Лиля нервно сглотнула. Чего он опасается? Чего пытается избежать? Она нахмурилась, оглядела его крепко сжатые руки, пробежалась взором по широким плечам. Заглянула в чуть прикрытые серые глаза.

– Твои родители женились по брачному договору, да? А твоя мать… не особо хотела брака. Отсюда и все проблемы, верно?

Лиля вспомнила яркую, свободную в своих желаниях женщину. А на ум пришли слова, сказанные Артемисом давным-давно: «Здесь браки заключают по приказу, а истинную любовь находят на стороне». Вот оно как, значит.

– Но я не твоя мать, Риккон. И никогда не буду ей. Да, возможно, я отличаюсь от здешних девушек, но, поверь, у меня есть принципы и понятия о верности. И если я говорю, что люблю, то это не просто слова.

Риккон внимательно следил за ней, за каждым словом, каждым движением. Словно пытался удостовериться, что она не шутит.

– Значит, если ты не будешь согласна…

– Если не буду согласна, то отвечу «нет». Я, так же, как и ты, если даже не больше, считаю, что в браке надо руководствоваться не правилами и традициями, а собственным сердцем, – твердо ответила Лиля, вставая. – Продолжим завтра. Уже глубокая ночь, думаю, всем пора спать.

И, не сказав больше ни слова, покинула гостиную, оставляя мужчину наедине с собственными мыслями.

В конце концов, это он должен ее упрашивать, а не наоборот.

– Ну? Поговорили? – Блай прикрыл за собой дверь и вопросительно глянул на друга.

– Поговорили, – вздохнул Риккон. – Лучше бы вообще не говорили.

– Все так плохо? – Горбун сел напротив.

Лорд провел рукой по волосам.

– Скажи честно, я дурак?

– Честно? Да.

– Ну спасибо.

– А чего ты хотел? – Блай откинулся на спинку, давая отдых больной спине. – Она девушка непростая.

– Я это давно заметил.

– Раз заметил, чего же требуешь невозможного?

– А разве это невозможное? Мне кажется, я дал ей выбор. Все легко и просто.

– Для тебя – да. А для нее?

Риккон уставился в потолок. Воцарилась тишина, каждый думал о чем-то своем, не прерывая мысли собеседника.

– И все-таки? – нарушил молчание Блай.

– Я даже не подозревал, что смогу спокойно думать о женитьбе. Не мог предположить, что добровольный брак коснется лично меня.

– А сейчас?

Риккон дернул плечом.

– Что ты желаешь услышать? Хочу ли я на ней жениться? Да, возможно, хочу.

– Возможно?

– Чуть больше, чем просто «возможно». – Лорд посмотрел на горбуна.

– Ты не уверен в ней или в себе?

– Я не уверен, что она сама этого хочет.

– Почему?

– А что я о ней знаю? Да ничего! Ровным счетом ничего. Никто и ничего о ней не знает, как выяснилось. Откуда пришла, почему решилась на обман, чего хотела добиться?

– Любая девушка согласилась бы занять место наследницы Златодола, все и так ясно, чего гадать?

– Вот именно. А также любая девушка согласилась бы стать женой чернолесского лорда, даже если бы в глубине сердца его ненавидела. – Риккон задумчиво потер пальцами лоб. – Вот и думай теперь, чего же хочет сама Лиля?

– А ты ее спрашивал?

– А как ты себе это представляешь? «Извини, милая, а ты правда хочешь быть со мной или просто понравилось называться благородной леди и жить в замке?» Так, что ли? Глупо.

– Глупо, – согласился Блай. – Но ты всегда можешь проверить.

– Как?

– Она тебя… э-э… не хочется говорить «обманула»…

– Но так и есть.

– Хорошо, она попыталась обвести тебя вокруг пальца, значит, сейчас ты можешь немного разыграть ее. Образно говоря, удостовериться, что она пойдет за тобой, а не за титулом.

– А если я ошибаюсь?

– Ты все равно ничего не потеряешь.

– Я потеряю Лилю, – глухо ответил Риккон.

Блай ухмыльнулся:

– Бедная девочка, мне ее жаль. Такая красивая, умная, интересная. С такой никогда не будет скучно… Самому жениться, что ли?

– На ней?

– А почему бы и нет? Ты откажешься, найдутся другие. Поверь, желающих заполучить Лилию в жены предостаточно.

Тихонько посмеиваясь, горбун прикрыл глаза, предоставляя Риккону самому сделать выводы из сложившейся ситуации. А в том, что выводы он все-таки сделает, Блай не сомневался.

Утро для