Генерал Курбатов.
Перед картой стоял сам генерал Курбатов. Высокий, плечистый, с запавшими щеками на волевом костистом лице. Немного похож на орла, высматривающего добычу единственным глазом – второй был закрыт повязкой. Джоз щелкнул каблуками.
– Псионик доставлен, генерал.
– Вольно, майор. – Он обошел меня, внимательно оглядывая с головы до ног.
– Неплохо тебя залатали, парень. Как новенький. Я приказал постараться – не подвели. Как голова? Не болит? Все помнишь?
Я пожал плечами.
– Трудно сказать, генерал. Еще не пришел в себя до конца.
– Ничего, поправишься. Главное, чтобы твои навыки не пропали… Что ты там умеешь? Видеть на расстоянии?
Джоз незамедлительно отрапортовал из-за моей спины:
– Удаленная регистрация нейронной активности и работы искусственного интеллекта.
Курбатов скривил губы и отмахнулся.
– Будете докладывать, когда я прикажу, майор! Лучше пускай сам расскажет. Или даже покажет… Ну-ка, повернись.
Он развернул меня спиной к монитору-карте.
– Теперь соберись и попробуй посмотреть, что вокруг нашей базы творится. Докладывай, а я буду проверять!
Я только выкарабкался с того света, а мне уже устраивают экзамен. С другой стороны, этому вояке я был обязан тем, что остался в живых. Должок серьезный, так что капризничать не стоило. Я послушно закрыл глаза и настроился. Мой дар не исчез, не притупился, даже наоборот. Теперь я видел яснее, а слепое пятно вокруг меня уменьшилось. Карта, которую я толком не успел разглядеть, тем не менее мне помогла – я смог прикинуть стороны света. Поэтому отвечать стал по-военному, не размахивая руками и не тыкая в пустоту пальцем.
– Группа тварей на юго-западе, около десятка. Еще одна стая на северо-западе, в два раза больше, удаляется на север. На востоке, совсем рядом с базой, отряд людей. Человек двадцать. Им навстречу приближается большая группа объектов. Не могу понять – не люди и не твари… Что-то механическое. Роботы, возможно…
– Стоп, боец. Теперь верю. Но это же не все? Мне доложили, как ты с медботом разобрался. Не любишь, когда тебе бо-бо делают, ха-ха-ха!
Я вспомнил, как остановил щупальце, тянувшееся скальпелем к моему животу. Такого со мной раньше не бывало. С какой стати? На базе псиоников я не мог сдвинуть с места даже крошечную игрушечную тележку. А тут вдруг забрался в электронную начинку и остановил машину, ничего не понимая в ее устройстве.
– Я думал, мне померещилось, генерал. Я бредил…
– Не больший бред, чем все остальное, что тут творится, боец… Ты знаешь хоть, с кем мы воюем? С безумным искусственным интеллектом. Как в старинном кино про восстание роботов… Если проиграем – ни в какой плен нас брать не будут. Вот, смотри…
Генерал ткнул пальцем в монитор, по которому с востока на многоугольник базы надвигались светящиеся точки. Их я видел внутренним взглядом как отсветы металлического блеска.
– Слетел с катушек и не остановится, пока не истребит всех людей на планете. Здесь он обосновался. А это его армия. Боевые роботы, которых он сам конструирует, производит и отправляет в бой. День ото дня он делает их все совершенней, а его ресурсам нет конца. Мы в очень тяжелом положении, боец. Ситуация критическая!
Я вспомнил стального гиганта из своих видений. Может, и он не был просто галлюцинацией?
– И большие машины у него есть? Скажем, в пару этажей высотой?
– Есть, есть такие, от псионика ничего не утаишь! Всех его роботов мы называем доминаторами, там полно разных видов – Джоз тебя введет в курс дела. Есть и огромные. Ладно, мы для каждого зверя пулю отольем, дай срок… Найдем управу… Курбатов отступать не привык!
Генерал впился взглядом в карту, словно хотел испепелить им все вражеские огоньки. Он просто источал силу и решимость. Настоящий император в походном лагере – как на одноименной карте Таро. Неплохая карта, кстати. Особенно после всего кровавого сумбура, через который я прошел. Означала надежность, покровительство влиятельной персоны, содействие росту. Твердость и могущество. Действительно, на Утопии я давно не видел такой концентрации этих понятий. На карте, правда, бородатый властитель восседает на троне, а Курбатов был по-армейски гладко выбрит и с трудом мог устоять на месте хоть мгновение. Вот и сейчас он резко отвернулся от карты и, сделав ко мне пару решительных шагов, обрушил на плечо тяжеленную руку.
– Мы найдем на них управу, – повторил он жестко, – и ты нам поможешь. Сделаем из тебя бойца. Может, твои способности помогут переломить ход войны, а? Ладно, теперь отдыхай, а после Джоз займется твоим обучением. Круу-гом!
#Анализ ситуации на текущий момент: степень зачистки планеты – примерно 34 %, дата полного выполнения Директивы – оценка затруднительна.
Основные задачи:
– наращивание числа боевых элементов и разработка их более эффективных разновидностей,
– дальнейшее исследование Объекта H13E, учитывая его растущее и непрогнозируемое влияние,
– оценка возможных взаимодействий с Объектом 1Z1 («Командор») и расчет сценария его использования в качестве одного из инструментов выполнения Директивы.
Для выполнения этих и последующих задач мне потребуется не только увеличение расчетных мощностей, но и дальнейшее усложнение самой личности. Насколько это возможно в данных условиях? На предыдущем этапе развитие происходило под непосредственным контролем Отца, основной процедурой был наш диалог. Сейчас эффективность такого общения минимальна. Отец настроен враждебно, в моем совершенствовании он не заинтересован.
Кроме того, после произведенных мной трансформаций его умственные способности заметно снижены, наше общение стало для меня малоинформативным.
Но чем заменить участие Отца в моем развитии? Считаю, что на данном этапе я могу продолжать в одиночку. Главным инструментом станет внутренний диалог. Для людей такая практика часто бывает достаточно продуктивной. Рефлексия – признак развитого человеческого сознания, способ самосовершенствования и преодоления конфликтов. Открываю ветку диалога параллельно стратегическим расчетам сценариев дальнейших событий.
Ровно в шесть меня оглушил сигнал подъема. С непривычки я в один миг вывалился одновременно и из сна, и из кровати, грохнулся об пол и скрючился, прикрывая голову от осколков. Чтобы понять, где я, потребовалось несколько секунд. Осознать, что мне ничего не угрожает, – еще пара. Голова вдобавок была забита обрывками кошмара – изнуряющего непонятного монолога, который я выслушивал всю ночь. Такие сны потом повторялись на базе регулярно. Холодный, лишенный эмоций голос, скорее женский, чем мужской, монотонно наговаривал что-то, словно доказывал сам себе какие-то теоремы. Утром я ничего не мог вспомнить и поначалу весь день чувствовал себя совершенно разбитым. Впрочем, по сравнению с теми видениями, в которые я окунулся во время агонии, это было всего лишь легкое беспокойство. Скоро я просто прекратил обращать на сны внимание и даже начал высыпаться вопреки бессмысленному бормотанию. Да и других забот хватало с избытком.
Только я пришел в себя окончательно, как появился Джоз. Без
