– А ты нас освободи, – прошипел сквозь зубы Рай’шат, перестав наконец дёргаться в стальной хватке тисков. Единственная разумная мысль за этот день, как мне кажется.

– И что будет? – заинтересованно вскинул я бровь, смерив его оценивающим взглядом. – Не думаешь, что ты несколько не в том положении, чтобы со мной торговаться?

– А ты отпусти нас… узнаешь, – улыбнулся Рай’шат, как змий-искуситель, пытающийся обольстить деревенскую дурёху, за которую меня можно принять исключительно среди ночи, в нетрезвом состоянии и с отсутствующим инстинктом самосохранения у того, кто так феерично обознался.

– Я что, на идиёта похож? – полюбопытствовал я, ехидно вскинув бровь. – Ты уж меня прости, мой маленький глупый брат, но в нашей доброй и приятной во всех отношениях семейке кубок первенства в дисциплине «Глупость века» по праву принадлежит одному не в меру самоуверенному магистру исключительно блондинистой наружности. Никого не напоминает, нет? Никаких ассоциаций не возникает?

Кейн сначала нахмурился, явно пытаясь понять, на что я так открыто намекаю. А потом заржал как конь, дрыгая относительно свободной ногой. Силки к этому были не так благосклонны, как я, тут же попытавшись придушить излишне прыткую жертву. Только смеяться тише от этого черноволосый некромант не стал. Зафыркал весело, кося хитрым глазом на краснеющего от гнева магистра и довольно скалясь. Рай’шат же мои метафоры не оценил. Критику он всегда воспринимал слишком близко к сердцу, болезненно реагируя на всё и вся.

– Ты… – И столько отвращения в голосе у магистра, что я аж прислушался.

– Я, – широко улыбнулся я, расставив ноги и крутанувшись на месте. Потом рассмеялся. – Да, Рай’шат, это я. Такой очаровательный, привлекательный, неповторимый и обаятельный. Прихожу, когда зовут, прихожу, когда не зовут… Но всегда вовремя, да, бра-атик?

К чести младшенького, на сей раз он сумел внять доводам разума и промолчал, одарив меня «ласковым» взглядом и давая мне повод верить в чудо. И в то, что когда-нибудь – дайте мне Хранители терпения – в эту черепную коробку наконец-то вернутся нормальные, положенные каждому дракону мозги, желания и потребности. Сомнительно, конечно, но всё же. И потом, у меня тоже есть право на ошибку, не так ли? Главное, чтобы без летального исхода для себя любимого и праздной жизни для виновников моих ошибок.

– Да, я всегда очень вовремя. Очень, – тихо засмеялся я, хлопнув в ладоши. Милая леди, всё ещё следившая за нами широко раскрытыми глазами, беззвучно фыркнула, тут же зажав себе рот руками, дабы не привлекать к себе внимания. – Вот что за жизнь пошла… Сам себя не похвалишь – ни один гад ползучий не соизволит слова хорошего обо мне сказать. А ведь я такой…

– Скромный, стильный, непредсказуемый, опасный и непередаваемо ужасный дракон, – подхватил за мной шизофреник, невинно улыбаясь. И продолжил: – Самовлюблённый, эгоистичный, хищный, хитрожопый, очешуительно ехидный мастер скабрёзных шуточек и историй…

– Не был, не участвовал, не привлекался, – невозмутимо откликнулся я на прозвучавшие инсинуации. И уточнил на всякий случай: – О последней я не помню. А раз не помню – значит, не было!

– Да-а-а? – с явным сомнением переспросил Кейн.

– Да! – лукаво сощурился я, глядя на неугомонного некроманта.

Уж не знаю, что в моём взгляде углядел неподражаемый шизофреник, но, жалостливо вздохнув, заканючил:

– Ней’ра-а-ат… Ней’ратушка… Ней’ратулик… Ней’ратик ты мой любимый!..

От такой интерпретации моего имени меня перекосило. Причём в самом прямом смысле этого слова. Поморщившись, я попытался выбрать, чего мне больше хочется: заржать над комичностью ситуации или отвесить этому гаду подзатыльник, в профилактических целях конечно же.

Второе почему-то перевешивало, несмотря на наличие здоровой самоиронии.

– Изверг, ты что с царским именем творишь?! – почти праведно возмутился я, всплеснув руками и стараясь всё-таки не рассмеяться. – Ни стыда у тебя, ни совести, адепт Кейн.

– Ничего лишнего, – согласно закивал тот и тут же состроил умоляющее выражение лица. Умильно похлопал своими наглыми глазками и жалобно протянул: – Ну, отпусти меня… Ну пожа-а-алуйста! Я так больше не буду… Честно-честно!

– Не сомневаюсь. – Всё же сжалившись над ребёнком, я щелчком пальцев освободил его от пут и насмешливо уточнил: – И меньше, я так понимаю, тоже?

– Так точно, товарищ страшный… Тьфу ты, старший дракон! – бодро отрапортовал некромант, подскочив ко мне и стиснув со всей дури в крепких объятиях. Ещё и расцеловал, от избытка чувств, наверное. И не встретил при этом совершенно никакого сопротивления с моей стороны. Не считать же таковым привлекательную мысль выдрать обоих как сидоровых коз?

Вдоволь и абсолютно безнаказанно потискав меня, Кейн предпочёл от греха подальше отойти. Попутно не забыв показать Рай’шату язык и незамысловатый неприличный жест. Заняв место рядом с вампиркой, он тут же принялся что-то нашёптывать ей на ухо, активно жестикулируя и фонтанируя самыми разнообразными эмоциями. Понятия не имею, о чём он вёл речь, но спустя буквально пару минут со стороны окна послышалось нахальное, насквозь фальшивое пение:

– А я маленькая па-а-акость… А я маленькая гнусь! Я поганками нае-е-елась и напакостить стремлюсь!

– То-то я смотрю, инстинкт самосохранения шалит, изгаляется и исчезает со страшной силой, – шутливо погрозив кулаком, шикнул я на него. – И нечего мне тут плагиатом заниматься, бездарное творение пьяного лекаря. У тебя ни слуху, ни хоть какого-то уважения нет, так что нечего мне тут.

– Чой-то?! – Обиженно засопев, Кейн показательно надул губы и трагически приложил руку ко лбу. – Я уникальное творение Хранителей, решивших-таки одарить нашу семью таким чудом! – В ответ на мой скептический хмык он закатил глаза и вытянулся в струнку, бодро отрапортовав: – Есть не плагиатить страшного-престрашного дракона! Разрешите подать голос, страшный-престрашный дракон?

– Разрешаю, – вежливо кивнул я, про себя забавляясь восхищением (или охренением?) на лице очаровательной вампирки. – Чего тебе, чудище несносное?

– Разрешите с вселенской скорбью покинуть ваше высокородное общество и отправиться на такой банальный, но жуть как необходимый поиск пропитания? – Шмыгнув носом, Кейн шаркнул ножкой и заискивающе улыбнулся. – Есть, вашество, ну просто очень-очень хочется! Мой бедный бездонный желудок уже точит ножи и примеривается к печени. А она, между прочим, и так каждый день сражается в неравном бою с местным и не очень полезным алкоголем!

– В жизни не думал, что алкоголь может быть полезным, – задумчиво произнёс я, слабо веря в правдивость выдвинутой версии. Но всё же махнул рукой в ответ на умоляющие стенания шизофреника: – Кыш отсюда, ящерица крылатая. И в ближайшее время не попадайся мне на глаза… Пока я не передумал и не взялся-таки за твоё воспитание, адепт!

На это Кейн икнул и замахал руками, прекрасно представляя, чем ему это грозит, одновременно пытаясь знаками убедить свою подругу покинуть поле боя как можно быстрее. Ещё и рожи корчить успевал, явно испытывая