Большинство тех, что были набраны в Зей-Зоне, на деле оказались неплохими ветроходами. А некоторые даже очень неплохими. Во всяком случае, дело свое они знали. И пока исправно выполняли все то, что от них требовалось.

Однако ключевым тут было слово «пока».

Пока все они были рады, что покинули Зей-Зону.

Пока работа была им не в тягость, а в радость.

Пока ни от кого из них не требовалось ничего сверхъестественного или героического.

Пока они готовы были играть по предложенным им правилам. Тянуть канаты, драить палубу и выполнять приказы офицеров.

Но как долго будет тянутся это «пока»?

Пока из команды отчислили троих. Одного за склочный характер, другого за отказ выполнять приказ офицера, третьего за то, что в ссоре ткнул ножом в бок своего приятеля.

Пока они сидели под замком, в ожидании берега, на который их высадят.

Но сколько еще человек окажутся под замком к тому времени, когда они достигнут берега?

Энгель-Рок не хотел гадать. Он внимательно присматривался к каждому, кто оказывался рядом, стараясь разглядеть признаки того, что вот этот ветроход уже на грани. И лучше остановить его прямо сейчас, чтобы не доводить до беды.

По мнению Энгель-Рока, косяк заключался еще и в том, что почти вся команда бойцов была также набрана в Зей-Зоне. А команда бойцов существует не только для того, чтобы отражать нападение пиратов и прочих любителей поживиться за чужой счет, но еще и затем, чтобы в случае бунта ветроходов подавить его. Бунты ветроходов случались всегда. Случаются они и по сей день. Причины для бунта бывают самые разные: плохая кормежка, задержка выплаты жалованья, грубость офицеров. А кто-то может поднять бунт просто так, чисто ради интереса, чтобы посмотреть, что из этого выйдет. В отличие от бойцов у ветроходов натура вольная. Поэтому их легко может мотнуть в одну или другую сторону. Присутствие же в городе команды бойцов само по себе является сдерживающим фактором. Только вот станут ли бойцы, набранные в Зей-Зоне, бить палками по головам тех, с кем прежде, быть может, за одним столом в кабаке пиво пили? Или, может, в случае бунта они сами встанут на сторону бунтарей?

Слишком много факторов неопределенности было вокруг.

Слишком много.

Так много, что даже перечислять их смысла не было.

Энгель-Рок попытался осторожно поговорить на эту тему с офицером Лурье. Но тот отказался разделить его опасения. Наотрез отказался. По мнению офицера Лурье, команда у них была отличная, слаженная и работящая. Другую такую поискать. И он не видел никаких причин для введения более строгих порядков и правил.

Офицер Орм, к которому Энгель-Рок обратился с тем же, так просто посоветовал ему заниматься своим делом. А все прочее оставить на долю офицеров. Прозвучало это как вежливый вариант ответа: «Не лезь не в свое дело».

А Энгель-Рок и не собирался никуда лезть. Можно подумать, его хоть в какой-то мере занимали проблемы офицеров Орма и Лурье! Вовсе нет. Энгель-Рока заботила его собственная безопасность и безопасность друзей. Ради этого он хотел быть уверен в том, что в городе все в порядке и нет никаких причин для тревоги. Вот когда Энгель-Рок убедится, что виной всему только его паранойя, тогда он и перестанет лезть в чужие дела. Ну а до тех пор он будет делать то, что считает нужным.

Ветроходы были у Энгель-Рока на виду. Он слышал, о чем они говорят, видел, чем они занимаются в свободное время. Он примечал, кто с кем водит дружбу и кто является неформальным лидером в каждой из таких компаний. Он мог вполне объективно судить о настроениях в команде ветроходов. И пока он не видел здесь ничего, что бы его насторожило. Ветроходы вели себя так, как и полагается ветроходам. Хотя нельзя было не заметить, что пребывание в Зей-Зоне наложило на них отпечаток. Они были более недоверчивы, более язвительны, более склонны по любому случаю демонстрировать свои лидерские качества. Все это было необходимо в Зей-Зоне для того, чтобы выжить. А подобные привычки въедаются, как чернила татуировки под кожу. И избавиться от них не так-то просто.

О том, что и как происходило в команде бойцов, Энгель-Рок почти ничего не знал. А умонастроения этих парней были ему куда как интереснее.

Во-первых, потому, что обычно в городах под парусами в команде бойцов поддерживается более строгая дисциплина, нежели среди ветроходов. Бойцов разбивают на группы по десять-двенадцать человек. Командиры групп, как правило младшие офицеры, сутки напролет муштровали своих подчиненных. И это было правильно. Если ты боец, то в случае беды должен суметь защитить свой город. Для этого ты должен находиться в отличной физической форме и уметь обращаться с любым видом оружия.

В Корнстоне команду бойцов возглавлял первый помощник капитана Терентий Скоромудров. Что само по себе уже было неправильно. У первого помощника и без того много дел. Повесьте на него еще и команду бойцов – и это будет означать, что либо он основные свои обязанности станет выполнят кое-как, либо работу с бойцами пустит на самотек.

Так оно и произошло.

Офицер Скоромудров объявил бойцам, что полностью полагается на их сознательность и верность долгу. Он сказал, что никто лучше их самих не знает, в чем они хороши, а в чем им следует подтянуться. Поэтому он предложил бойцам работать по индивидуальной программе. Каждый должен был составить план своих занятий на декаду и предоставить его первому помощнику. А в конце декады первый помощник проверит, насколько далеко продвинулись бойцы в выполнении собственных планов.

Обо всем этом Энгель-Року рассказал Финн МакЛир, после того как поиграл в кости с парнями из команды бойцов.

Услыхав такое, Энгель-Рок глаза вытаращил и разинул рот от изумления.

– И это еще не самое интересное, – посмотрев на ошарашенного здоровяка, усмехнулся рыжий Финн. – Представь себе, они все, все как один, сдали Скоромудрову свои планы! А! – МакЛир азартно хлопнул себя ладонью по ляжке. – Каково? Это при том, что большинство из этих парней вообще безграмотны!

Энгель-Рок только головой покачал. Сказать ему было нечего.

И, что самое ужасное, сделать он тоже ничего не мог. Несмотря на то что он сам и его вахтенная команда были на хорошем счету, Энгель-Рок не мог вот так запросто обратиться к первому помощнику и сказать что не одобряет его методы работы с бойцами. Старший офицер Скоромудров, скорее всего, даже слушать его не станет. И хорошо еще, если не наложит взыскание за нарушение субординации. Слишком уж несопоставимы были величины: первый помощник капитана и старшина вахтенной команды.

Единственным человеком в городе, который готов был выслушать