Мы с Николаем сели в конце пирса, закатали штаны и свесили ноги с края. «Зимородок» покачивался неподалеку на волнах, его белые паруса были собраны.

Николай провел ногой по воде, вызвав небольшой всплеск.

– Тарелки все меняют, – сказал он. – Если ты отвлечешь ничегой, нам хватит времени обнаружить и пристрелить Дарклинга.

Я легла на причал, вытянув руки над головой и наслаждаясь видом фиолетового ночного неба. Повернув голову, рассмотрела очертания опустевшей школы с темными окнами. Жаль, что ученики не видели демонстрацию – это дало бы им надежду. Перспектива сражения пугала, особенно при мысли о том, сколько людей могут погибнуть. Но, по крайней мере, мы не сидели без дела в ожидании смерти.

– Неужели у нас действительно появился шанс противостоять ему? – изумленно прошептала я.

– Боюсь, осчастливить тебя еще больше не получится, но у меня есть хорошие новости.

Я застонала. Этот тон был мне знаком.

– Не произноси этого.

– Василий вернулся из Карьева.

– Сделай одолжение и утопи меня.

– И страдать потом в одиночку? Вот уж нет.

– Может, закажешь на день рождения королевский намордник, чтобы он надел его на себя? – предложила я.

– Но тогда мы пропустим все увлекательные истории о летних аукционах. Тебе же наверняка интересно послушать о превосходстве разведения равкианских скаковых лошадей, верно?

Я всхлипнула. Завтра смена Мала. Он должен присутствовать на ужине в честь дня рождения Николая. Может, попросить Толю или Тамару поменяться с ним? Сейчас у меня не было сил, чтобы смотреть, как он весь вечер стоит с каменным лицом, особенно под болтовню Василия.

– Не падай духом, – сказал Николай. – Может, он снова сделает тебе предложение.

Я резко села.

– Как ты узнал?

– Если ты не забыла, я сделал то же самое. Меня удивило лишь то, что он не попытал счастья во второй раз.

– По всей видимости, меня трудно застать в одиночку.

– Знаю, – кивнул Николай. – Почему, по-твоему, я провожаю тебя с каждого собрания в Большом дворце?

– Из-за моей яркой личности? – сухо поинтересовалась я, разозлившись из-за чувства разочарования, охватившего меня при его словах.

– И поэтому тоже, – парень вытащил ногу из воды и зашевелил пальцами, не отрывая от них взгляда. – В конце концов он совершит еще одну попытку.

Я преувеличенно скорбно вздохнула.

– И как же мне отказать принцу?

– Ты уже делала это прежде, – ответил Николай, все еще изучая свою ногу. – Уверена, что хочешь этого?

– Ты что, шутишь?

Принц смущенно заерзал.

– Ну, он первый в очереди на трон, чистокровный принц и все такое.

– Я бы не вышла за Василия, даже будь у него жар-птица по имени Людмила. И мне плевать на его чистокровность, – я покосилась на Николая. – Ты говорил, что тебя не тревожат слухи о твоей родословной.

– Возможно, я был не до конца честен.

– Ты? Не до конца честен? Да не может быть! Я потрясена и оскорблена, Николай!

Принц рассмеялся.

– Наверное, мне проще делать вид, что это не имеет значения, когда я вдали от дворца. Но мне не дают об этом забыть, особенно брат, – пожал плечами. – Так было всегда. Слухи о моем происхождении ходили еще до моего рождения. Поэтому мама никогда не зовет меня «щенком». Говорит, что это звучит так, будто я какая-то дворняжка.

Мое сердце подскочило при этих словах. В детстве у меня тоже было много кличек.

– Мне нравятся дворняги, – сказала я. – У них прелестные висячие ушки.

– У меня очень достойные уши.

Я провела пальцем по одной из гладких досок пирса.

– Поэтому ты так долго не возвращался? И стал Штурмхондом?

– Наверное, причин много. Я никогда не чувствовал себя здесь как дома, поэтому начал искать свое место в мире.

– Я тоже всегда чувствовала, что никуда не вписываюсь, – призналась я. «Кроме как с Малом». Отмахнулась от этой мысли. Затем нахмурилась. – Знаешь, что я в тебе ненавижу?

Принц удивленно заморгал.

– Нет.

– Ты всегда знаешь, что сказать.

– И тебе это не нравится?

– Я видела, как ты меняешь личности, Николай. Ты всегда примеряешь на себя ту роль, какую хотят увидеть другие. Может, ты действительно не нашел свое место в мире, а может, просто говоришь так, чтобы бедная, одинокая сиротка прониклась к тебе еще большей симпатией.

– Еще большей? Значит, я тебе нравлюсь?

Я закатила глаза.

– Да, в те моменты, когда мне не хочется заколоть тебя ножом.

– Ну, это уже что-то.

– Вовсе нет.

Парень повернулся ко мне. В тусклом свете его ореховые глаза напоминали кусочки янтаря.

– Я корсар, Алина, – тихо произнес он. – Я согласен на все, что дают.

Внезапно я заметила, что наши плечи соприкасаются, а его бедро прижато к моему. В теплом воздухе сладко пахло летом и костром.

– Я хочу поцеловать тебя, – сказал Николай.

– Ты уже целовал меня, – нервно хохотнула я.

Его губы растянулись в улыбке.

– Я хочу поцеловать тебя снова.

– О… – выдохнула я.

Его губы замерли в нескольких сантиметрах от моих. Сердце пустилось в перепуганный галоп. «Это же Николай! – напомнила я себе. – Он просчитывает каждый свой шаг». Не то чтобы мне сильно хотелось поцеловаться с ним. Но моя гордость все еще страдала из-за холодности Мала. Разве он не говорил, что перецеловал кучу девчонок?

– Я хочу поцеловать тебя, – повторил Николай. – Но не стану этого делать. По крайней мере, до тех пор, пока ты не начнешь думать обо мне, вместо того чтобы пытаться забыть его.

Я отпрянула и неуклюже вскочила на ноги, заливаясь румянцем и сгорая от стыда.

– Алина…

– Зато теперь я знаю, что ты не всегда подбираешь нужные слова, – пробормотала я.

Затем подхватила обувь и ретировалась с пирса.

ГЛАВА 20

Я бродила вокруг озера, пытаясь держаться подальше от костров гришей. Не хотела никого видеть и ни с кем говорить.

Чего я ожидала от Николая? Отвлечься? Пофлиртовать? Чего-то, что освободило бы меня от сердечной боли? Может, я просто хотела таким жалким способом отомстить Малу. Или уже так отчаялась ощутить с кем-то связь, что была согласна на неискренний поцелуй с ненадежным принцем.

Мысль о завтрашнем праздничном ужине повергла меня в отчаяние. «Придумать бы себе какое-то оправдание, чтобы не идти», – размышляла я, шагая по берегу. Я могла бы послать милую записку в Большой дворец, запечатанную воском и украшенную официальной печаткой заклинательницы Солнца:

Их Королевским Величествам,

королю и королеве Равки!

С тяжелым сердцем должна выразить вам свое сожаление в связи с тем, что не смогу присутствовать на празднике в честь рождения принца Николая Ланцова, Великого Князя Удовы.

К несчастью, у меня возникли неприятные обстоятельства, а именно – мой лучший друг даже видеть меня не хочет, а ваш сын меня не поцеловал, хотя я этого желала. Или нет. Я сама пока не решила, но вполне вероятно, что, если меня заставят сидеть на этом дурацком ужине, я уткнусь лицом в торт и начну реветь.

С наилучшими пожеланиями по поводу этого наисчастливейшего события,

Идиотка Алина Старкова

Когда я дошла до покоев Дарклинга, то обнаружила в гостиной Тамару, читающую книгу.