— Ты не забыл, что пообещал сводить меня в зоопарк?

Кирилл не ответил. Он уже поднимался — медленно, очень медленно. И считал про себя секунды. Между вторым и третьим остановился, глянул по сторонам. Подошёл к окну. В углу подоконника была баночка для окурков. Переставив её на один из почтовых ящиков, Кирилл тихо открыл окно. Его синий «Форд» и чёрный «Сааб» стояли лицом к лицу, но на расстоянии пяти метров. По лобовому стеклу Сааба ёрзали дворники. Стёкла «Форда» были залиты водой. Любительница животных уже сидела на корточках позади «Сааба» и ножницами подстригала собаке когти. Коротконогая тварь орала и вырывалась.

Сердце Кирилла стучало чуть-чуть быстрее, чем накануне, после преодоления этих же четырёх пролётов. Продолжая считать, он стал подниматься дальше. Третий этаж был пуст. Приблизившись к двери, Кирилл убрал ключ в карман и достал другой. Поднёс его к скважине. Пальцы его дрожали, но не от страха — от нервного напряжения. Он не мог понять, почему никто до сих пор на него не бросился, не ткнул в лоб ему пистолет, не выхватил кейс. При этом он продолжал отсчитывать про себя секунды. Шла уже третья сотня. Ключ вошёл со щелчком.

— А ну, отойди от двери, — раздалось с лестницы. Кирилл вздрогнул и повернулся.

К нему спускались Мельников и Агеев. В руке чекиста был пистолет. Однако, Кирилла, который готовился к куда большим ужасам, например, к чеченцам, напугать пистолетом в руке Агеева было трудно.

— Вы кто такие? — осведомился он, предельно развязным тоном.

Мельников и Агеев приблизились.

— Давай кейс, — потребовал первый.

— А он что, твой?

Через две секунды кейс был у Мельникова. Кирилл, впрочем, боролся только для вида. Лишившись кейса, он сделал два торопливых шага назад, прижался спиной к стене и — протяжно свистнул. У Мельникова с Агеевым на мгновение заложило уши. В следующее мгновение со двора послышались выстрелы — два подряд. Потом ещё два. А потом — один. Агеев с матерным криком бросился бежать вниз. Мельников помчался следом за ним. Свободной рукой рвя из кобуры пистолет. Отчаянная пальба на улице продолжалась. Дико ревел мотор. За порогом Мельников со своим напарником поравнялся, поскольку тот вдруг застыл. Застыл и майор. Картина представшая их глазам была хороша. Две твари — безумноглазая и коротколапая убегали. Трое оперативников, выскочив из «Сааба», задние колёса которого были проткнуты, а стекло зияло двумя отверстиями от пуль, палили вдогонку «Форду». Какое там! Серёга сдавал назад с сумасшедшей скоростью, да ещё и вилял, задевая вскользь стоявшие с двух сторон машины. Одна из пуль снесла Форду зеркало. А другая пробороздила крыло. Лучших результатов стрелявшие не достигли. Вырулив на проспект, Серёга ударил по тормозам и, врубив переднюю передачу, пустил две сотни коней под капотом «Форда» в галоп.

Глава двадцать третья

После того, как был взломан кейс, Мельникову стало очень смешно. Листая под ливнем глянцевые журналы с фотками голых баб он хохотал так, что Агеев вынужден был отойти от него подальше, чтоб позвонить своему начальству. Потехин, забрав у Мельникова ключи от его «Тойоты», бросился со своей бригадой за дом. Но вскоре вернулся.

— У неё тоже два колеса проколоты, — сказал он.

— Поднимай всех на ноги, — был ответ, захлёбывающийся хохотом. — Пусть побегают!

— Игорёк, у тебя истерика что ли?

— Да!

Три оперативника молча сели в Сааб, потому что не только дождь лил нешуточный, но и ветер пронизывал до костей. Он яростно вырывал из мокрых рук Мельникова страницы с голыми задницами, трепал его красный галстук. Под деревом, за помойкой, что-то орал в телефон Агеев. В окнах маячили сотни рож, напуганных перестрелкой. Вышел Кирилл. Оставшись под козырьком подъезда он округлил глаза.

— Ах, чёрт побери! У меня машину угнали.

Оборвав смех, Мельников швырнул ещё не просмотренные журналы в лужу — на те, что были уже просмотрены, и пошёл к Кириллу. Взяв его за грудки, выволок под дождь, сбил с ног хуком справа.

— Ты идиот? — заорал Кирилл, поднимаясь. — Я тебя посажу!

— Угу, — согласился Мельников, нанося прямой удар в челюсть. Когда Кирилл опять попытался встать, он врезал ему ногой в переносицу. Несмотря на дождь, редкие прохожие останавливались. Глядели. Лужа, в которой Кирилл барахтался, стала красной. Мельников больше его не бил. Достав пистолет, он щёлкнул предохранителем и, беря Кирилла на мушку, проговорил:

— Я — человек предельно амбициозный, и мне теперь терять нечего. Извини. Я знаю, что сяду, но ты не встанешь.

Тут подбежал Агеев.

— С ума сошёл! Что ты делаешь?

— Не стреляйте! — заверещал Кирилл, осознав, что Мельников, несомненно, его убьёт.

— Пожалуйста, не стреляйте! Она у Ольги. У Ольги!

Мельников опустил оружие. Усмехнулся.

— Агеев, с тебя — коньяк.

Достал телефон. Связавшись с Каравчуком, произнёс одно только слово:

— Фас!

Глава двадцать четвёртая

Два «Мерседеса» — не легковых, которые накануне Серёга рассматривал из окошка, а внедорожных, стояли возле «Пекина». В одном сидели Баранов, его водитель, Ольга и Локки, в другом — четыре бойца охраны. Ольга располагалась сзади бок о бок с Локки. Ею владело мрачное настроение. Она ночью не легла спать из-за того, что очень боялась во сне увидеть Кристину. К утру ей стало казаться, что связанная Наташка, лежавшая на полу, на неё, Кристину, очень похожа. Она была ниже ростом, бойчее, но рассуждала — один в один. Поэтому Ольга прониклась к ней некоторой симпатией. Утром, перед отъездом, она звонила в институт Склифосовского. Ей сказали, что операция прошла удовлетворительно, пациентка в сознании, но исход предсказать ещё невозможно. Локки молча читал какую-то книгу. Баранов весело обсуждал по мобильному телефону вопросы бизнеса и курил. Ольга то и дело стреляла у него сигареты.

— Который час? — спросила она, бросив за окошко очередной окурок.

Баранов, только что завершивший очередной разговор, взглянул на часы.

— Десять сорок пять.

— Отлично. Пора.

С этими словами Ольга приподнялась, расстегнула задний кармашек юбки, вынула из него дискету и протянула её Баранову.

— Вот она.

Локки оторвался от книги. Потом и вовсе её закрыл. Баранов, казалось, не удивился. Взяв у Ольги дискету, он осмотрел её и поверх очков поглядел на Ольгу. Она застёгивала кармашек.

— Нормальный ход, — произнёс Баранов, — очень нормальный.

— Я могу быть свободна? — спросила Ольга.

— Нет, погоди.

Сказав так, Баранов включил бортовой компьютер, вставил в него дискету и весьма долго щёлкал клавиатурой, глядя на монитор. Лицо его оставалось непроницаемым. Завершив проверку, он призадумался.

— Пусть сюда приедет хозяин, — неожиданно подал голос водитель, до сих пор при Ольге не проронивший ни слова. Его хрипловатый бас натянул ей нервы. Она почувствовала опасность.

— Пусть сам приедет и заберет её, — продолжал водитель, — иначе нас с ней повяжут.

— Правильно, — сказал Локки, — дайте сигнал через интернет.

Баранов молчал.

— Уже без пяти