Это, конечно, не набор похитителя, но какое-то начало уже есть.

Положи туда, где взял, звони Джейкобсону, скажи, чтобы получил ордер на обыск и…

Она схватила меня за рукав, дернула:

– Кто-то идет!

Вот черт.

Схватил лом:

– Говорил, маски нужно было надеть.

Прятаться было бесполезно – если бы кругом машины стояли, можно было бы ускользнуть потихоньку. Но их-то как раз и не было.

По бетону в нашем направлении топал доктор Дочерти, полы плаща развеваются за спиной.

– И КАКОГО ЧЕРТА ВЫ ТУТ ДЕЛАЕТЕ, ВАШУ МАТЬ?

За ним вприпрыжку гостиничный менеджер – сплошное заламывание рук и сверкающая лысина. И вслед за ним – Рона. Углы рта опущены, руки в карманах.

С подкреплением пришел. Еще бы. Наверное, утром этого пидора до участка подбросили. Но как он здесь оказался?

– ПОШЛИ ПРОЧЬ ОТ МОЕЙ МАШИНЫ, ЧЕРТ ВАС ВОЗЬМИ! – Лицо красное, глаза вытаращил.

Я стукнул ломом о пол, оперся на него:

– Где они?

Он остановился метрах в полутора от меня, руку задрал и направил палец мне в грудь:

– Детектив-сержант Месси, немедленно арестуйте этого человека! Он вскрыл мою машину и… ЧТО ТЫ С ДВЕРЬЮ СДЕЛАЛ?

Заметив повреждения, менеджер взвизгнул и еще сильнее стал заламывать руки.

– «Пайнмэнтл Хоутел» конечно же предпринимает все необходимые меры предосторожности, но я вынужден напомнить вам, что мы, к большому сожалению, не в состоянии принять на себя ответственность за причиненные…

– ОНА БЫЛА АБСОЛЮТНО НОВАЯ!

Рона вытянула руки:

– Так, все в порядке, давайте успокоимся. – Посмотрела на лом, на царапину вдоль двери машины, на разбитое стекло, потом снова на меня: – Шеф?

– Тут все так и было, когда мы пришли. Правда, Элис?

– Так и было?.. – Жилы на шее Дочерти вздулись, как будто собираясь лопнуть. – АРЕСТУЙТЕ ЕГО, НЕМЕДЛЕННО!

– Давай. – Я сунул руку внутрь и вытащил горсть фотографий. – А потом мы все пойдем в участок и поболтаем немного, почему у тебя в машине целая коллекция фотографий с убитыми женщинами, на которые ты мастурбируешь.

– Я совершенно не понимаю, о чем вы…

– Вот об этом. – Фотографии ударились о его грудь и разлетелись по полу. – Можешь объяснить?

Он даже не дернулся:

– Я судебный психолог. Это нужно для моего исследования.

– А пакет с мастурбационными салфетками? Тоже исследование?

– То, что я делаю в закрытом пространстве своей собственной машины, вас не касается. – Вздернул нос. – Если честно, доктор Макдональд, я был о вас лучшего мнения. Хотя и не понимаю почему, особенно после того, что произошло в доме Виктории Каннингем.

Элис кивнула, потом положила руку ему на плечо:

– Мне очень жаль, но ваши родители… Наверное, очень непросто было жить в таком окружении.

Он сжал губы. Потом протиснулся мимо меня и захлопнул дверь «вольво». Прислонился к ней. Сложил руки на груди:

– Я сделаю так, что больше никого из вас никогда не пригласят консультантами ни на какое расследование. Ты, – он ткнул пальцем в меня, – вернешься в свою сырую камеру, откуда пришел. – Повернулся к Элис: – А вы больше не имеете права называть себя психологом. Как вам не стыдно!

– Все, что вы делали, никогда им не нравилось, не так ли? Вы пытались снова и снова, но они продолжали вас бить. В этом нет вашей вины.

– КТО ТЕБЕ ЭТО СКАЗАЛ? – С его губ брызнула слюна. Он вытянул руку, как будто собрался схватить ее. Потом остановился. Сжал руку в кулак и снова прислонился к двери машины. Шмыгнул носом. – Детектив-сержант Месси, я требую, чтобы вы выдвинули обвинения против этих людей, против обоих, за то, что они вскрыли мою машину и разгромили ее. И если вы не готовы арестовать их, я предъявлю вам иск о неподобающем поведении.

Что-то здесь не так.

Почему он стоял у задней двери машины? Ведь распахнута была передняя дверь, там были фотографии мертвых женщин, но он эту дверь не захлопнул и перед ней не встал. Что там сзади? Что я пропустил?

Рона состроила гримасу:

– Давайте сделаем несколько глубоких вдохов и…

– Я должен был догадаться! Вот почему вы настояли на том, чтобы идти вместе со мной, не так ли? Ваше откровенно непрофессиональное поведение совершенно очевидно мотивировано неким извращенным чувством преданности. Но я не собираюсь с этим мириться!

Я пошел обратно к «вольво», под ногами захрустело стекло.

– Я требую немедленно его арестовать, детектив-сержант Месси!

Рона ущипнула себя за переносицу:

– Я вас понимаю, доктор, но я уверена – если мы все успокоимся, то сможем обо всем договориться.

Но ведь сзади ничего не было. Я два раза проверил.

Почему он это место охранял, если там пусто?

Элис наклонила голову к плечу:

– Вот почему вы подожгли заброшенный дом. Срывали злобу на мир, который о вас не заботился? Я в том смысле, что вы прекрасно себя чувствовали, потому что все было у вас под контролем. Что вы обладали властью над чем-то после всех лет, когда вы были беспомощны.

Там должно быть что-то, изобличающее его…

Дочерти отряхнул грудь плаща:

– Избавьте меня от ваших неуклюжих попыток психоанализа, доктор Макдональд. Они весьма непрофессиональны. – Достал мобильный телефон. – Итак, детектив-сержант, если вы не выполните свою работу, у меня выбора не остается.

– Да заткнись ты. – Я оттолкнул его и открыл дверь машины.

– Отойди от моей машины!

Схватил меня за куртку. Я положил руку ему на грудь и снова толкнул. Сильно. Он приземлился на задницу рядом с задними колесами, заверещал:

– Он напал на меня! Вы видели!

Что я пропустил?

Так, под креслами смотрел. В карманах кресел тоже. В дверных карманах ничего не было. Под ковриками…

Где же, черт возьми?

Так, он сидит на заднем кресле, рядом с ним на другом кресле фотографии с мертвыми женщинами, в ногах пакет с салфетками.

Должно быть в центральном подлокотнике.

Дочерти встал на ноги.

Открыл. Пара подставок для стаканов. Черт.

Чьи-то руки схватили меня за спину.

Я ударил локтем, резко. Попал. Кто-то хрюкнул.

Должно быть где-то здесь…

Минуточку. Углубление, в котором стоял подлокотник, отделано тканью. Дешевенькой такой. Потерто по краям. Явно не из этой машины.

Из левого угла торчала черная петелька.

– УБИРАЙТЕСЬ ПРОЧЬ ОТ МОЕЙ МАШИНЫ! НЕ ИМЕЕТЕ ПРАВА!

Я ухватился за нее, потянул вверх.

Хруст раскрывающейся липучки, обивка отошла, и показалась кожаная папка размером с лист бумаги формата А4.

Дубленая кожа, красной ленточкой перетянута.

В яблочко.

– Я ТРЕБУЮ, ЧТОБЫ ВЫ ВЫШЛИ ИЗ МОЕЙ МАШИНЫ!

Я выпрямился:

– Рона, надень перчатки и открой это.

У Дочерти из угла рта сочилась кровь. Он снова схватил меня, прижал к машине:

– ВЫ ЭТО ПОДБРОСИЛИ, ЭТО НЕ МОЕ!

– Отцепись от меня, придурок.

Он в ответ замахнулся на меня кулаком.

Мог вместо меня в колонну ударить, она бы быстрее среагировала. Я нырнул вправо, кулак просвистел мимо моего левого уха. Перехватил его руку, вывернул. И снова врезал локтем ему в лицо.

Он отлетел назад и растянулся на бетонном полу, выдувая из ноздрей красные пузыри. Лежал там, стонал.

– Можно еще подождать, Рона, весь день впереди.

Она проскользнула мимо меня, натягивая на