Рыжий европеец начал расплываться вместе с кровяными пятнами перед глазами бутанца. В носу Чартхи от сотрясения началось болезненное щекотание, отдающее короткими болевыми импульсами в голову, и он, теряя координацию, упал на колени. Второй удар немца, уже ногой, пришёлся под дых, и крохотный азиат, в своё время наводивший ужас на целую армию монахов, был уже не способен на оборону.

Но Дирк не успокаивался. Он продолжал что есть силы пинать несчастного бутанца, как футбольный мяч, медленно убивая его. Так продолжалось недолго. Вскоре Чартхи потерял сознание, и вошедший в раж немец для верности завершил своё страшное дело лежавшим неподалёку булыжником. Окончив бойню, Дирк оглянулся вокруг. На тропе и на склоне было пусто. «Это хорошо. Больше никого не придётся убивать». Он взял бездыханное тело Чартхи на руки и понёс вверх по склону.

– Ну, узкоглазый. Как у вас там хоронят людей? Несут орлам? Так и быть – отнесу.

Громадный немец, не ощущая ноши, быстро шёл в гору с Чартхи на руках. На поясе молодого офицера спецназа блестел здоровенный нож, который при случае можно было использовать даже как топор. Было понятно, что такой особый случай наступил, и вскоре бутанец будет похоронен по всем обычаям горных шерпов…

Не зная о жестоком преступлении, совершённом на рассвете, совсем рядом, внизу медленно просыпался маленький горный городок Съянгбоче.

Утром кони всё-таки ухитрились отвязаться и потерялись где-то в тумане. Виктор и Цамба пошли на их поиски и вышли на более-менее ровную местность, встретив там пастушку. Любопытная женщина средних лет в неизменном шерпском халате, туго подпоясанном куском верёвки, смотрела на Виктора большими слегка раскосыми глазами.

– Какой ты большой, как гора!

– Таким уж мама родила, – засмеялся Виктор.

– А что, твоя мама ещё больше? – искренне удивилась недалёкая женщина.

«Так, проехали! – подумал Виктор. Ему совсем не хотелось долго объясняться с этой представительницей давней цивилизации. – Она, наверное, и про самолёты не слышала», – съязвил про себя Виктор и тут же добавил вслух:

– Мы лошадей ищем. Вы не видели?

– Пойдём, покажу, – с какой-то особой охотой предложила неварка (неварцы – одна из народностей Тибета. – Авт.).

Путешественники шли за неваркой недолго и уже вскоре очутились на большой поляне, где стояли их копытные беглецы и лакомились побегами высокогорных рододендронов. Только тут Виктор обратил внимание, что из густого тумана, как громадный небоскрёб, только ещё более впечатляюще, выглянула Аннапурна. Это поражало больше, чем шторм на побережье или огонь в лесу, чем звёздное небо или чёрный от смерча горизонт. Аннапурна, состоявшая из четырёх гигантских гор, была совсем рядом. Виктор вспомнил крохотный Эльбрус и оцепенел.

– Отож, – вырвалось на вздохе.

– Это братья Эвереста, – с гордостью сказала неварка.

– Почему братья? – удивился Виктор. – А не сёстры?

Пастушка вдруг стала серьёзной и рассказала путникам старую легенду.

В прежние времена, когда люди ещё не считали себя большими и сильными, всезнающими и главными, жили на земле ло-па великаны-богатыри. Они защищали свой народ от набегов диких племён и других страшных врагов со стороны большой воды на Юге. И не было никого сильнее этих чудо-людей, и боялись их даже самые жестокие кочевники и самые ужасные морские чудовища. И не были они завоевателями, не пачкали свои руки кровью невинных, а только стояли на страже своего народа. Но однажды люди ло-па прогневали богов своей глупостью и лицемерием. Свершился Великий потоп, и всё живое погибло вмиг. Только горстка людей, уцелевших в этой беде, спряталась на плечах великанов-богатырей, которым вода потопа едва доходила до пояса. Но сошли воды, и земля лишилась своей первоначальной твердости и не смогла больше держать на себе своих сыновей-великанов. И обратили их боги в горы, самые высокие и самые большие, какие когда-либо были на земле. С той поры в сердце каждой горы ло-па живёт дух богатыря. И самые главные из них – духи Аннапурны. Они есть в пещерах и ледниках, в ущельях и на перекатах и подстерегают людей, неблагодарные праотцы которых довели землю до потопа. Но каждый живущий стремится задобрить их и, проезжая перевал, оставляет здесь камень. Вот уже сотни лет растут на перевале каменные курганы с мантрами на больших шестах, воткнутых в тело гор. Как памятники первым детям ло-па, богатырям-великанам.

– Я видел это… – вдруг промолвил Виктор.

Цамба посмотрел на журналиста. Тот стоял, уставившись в одну точку и, казалось, разговаривал сам с собой.

– Океан вышел из берегов, его было много, будто он хотел проглотить солнце. Тяжёлой стальной стеной вода двигалась в глубь материка, сметая на