Слова моего хозяина герра М. оказались пророчеством, которое исполнилось значительно раньше, чем я ожидал.

Однажды вечером в феврале 1946 года я включил радио. Передавались довольно скучные комментарии обозревателя Би-Би-Си. Я уже было собрался выключить приемник, как последние слова диктора привлекли мое внимание: «Гамбург – один из тех городов, в которых денацификация прошла быстрыми темпами».

С денацификацией «по-гамбургски» я был уже знаком, так как сам побывал в Гамбурге и имел друзей, которые регулярно посещали этот город. Вот каково было истинное положение вещей. Во всех органах городского управления прошла «чистка». Однако 80 процентов крупных чиновников-гитлеровцев получили свидетельства о том, что они успешно денацифицированы. Все «денацифицированные» нацисты остались на своих местах. Во главе гамбургской полиции встали бывшие офицеры СС и гестапо. Так, главный инспектор полиции Бойзен раньше командовал отрядом СС и числился в списке военных преступников. Инспектор уголовной полиции Витт был старшим офицером СС и служил в немецкой разведке в период войны. Другой начальник уголовной полиции Густав Шпреде ответствен за преступления, совершенные против населения Смоленска и Белоруссии отрядами СС, которыми он командовал. В Гамбург вернулись фашистские генералы Ретцлау и Абрахам, работавшие в гестапо.

Таким образом, в итоге «денацификации» на решающих должностях в административном аппарате Гамбурга и в гамбургской полиции оказались нацисты. Такое же положение создалось и в других городах британской зоны. Начальником полиции Дортмунда был назначен полковник Беркут – нацист с 1933 года.

Начальником отдела личного состава в правительстве Ганновера был Беккер – нацистский судья, отправивший в свое время на виселицу десятки честных немцев-антифашистов. Он же ведал денацификацией. Доктор Фриц Буш, крупный нацистский промышленник, стал во главе управления железнодорожного транспорта британской зоны. Финансовым экспертом правительства земли Северный Рейн-Вестфалия был назначен эсэсовец доктор Китц. Доктор Ольц, являвшийся во времена Гитлера советником военного трибунала в Ганновере, был повышен британскими властями в чине. В период оккупации Ольц стал президентом ганноверского суда.

Даже гитлеровские тюремщики, и те оказались в большой чести у британских властей. Палач Доквейлер, бывший начальник тюрьмы «Брокке» в Польше, стал в британской зоне оберрегирунгсратом, директором тюрьмы в Кельне.

Ясно, что весь этот аппарат чиновников действует не в духе демократических традиций, которые мы, рядовые англичане, хотели привить Германии, а в духе старых шовинистических немецких традиций. Благодаря покровительству властей западных держав нацисты очень быстро принялись за старое, всячески пытаясь возродить фашистские порядки, и преследовали честных немцев, пострадавших при Гитлере.

Германская промышленность в 1945 году являла собой картину полного развала и дезорганизации. Рурская область производила впечатление раскинувшегося на десятки миль гигантского заводского массива, внезапно покинутого рабочими. Нет ничего более удручающего, чем вид опустевших заводских зданий, потухших домен, подъемных механизмов, остановившихся в самых причудливых положениях. Это мрачная и зловещая картина.

Как оживить парализованную войной промышленную жизнь? Каким образом не допустить, чтобы развитие немецкой промышленности привело к тем же результатам, что и после Первой мировой войны, то есть к новой мировой войне, в которую будет вовлечен и английский народ? Таковы были мысли, занимавшие нас особенно сильно в июле 1945 года, когда наша армия сменила американские войска в Рурской и Рейнской областях.

«Немецкая промышленность обезглавлена, – заявил мне чиновник экономического отдела военной администрации. – Мы не сможем справиться с нашими затруднениями, если не найдем новых руководителей промышленности».

Действительно, в первые послевоенные месяцы могло показаться, что британские власти усердно взялись за выполнение Потсдамских решений о наказании военных преступников. Многие крупные предприниматели были арестованы; двадцать три руководителя «И. Г. Фарбениндустри» находились в тюрьме; Крупп и двенадцать его директоров ждали приговора союзного суда; Фридрих Флик, «стальной король» Германии, был арестован вместе с семью ближайшими помощниками.

Заключение в тюрьму этих промышленных воротил вселяло надежду на то, что с властью военных преступников покончено. Но это была лишь видимость.

Я сам мог лично наблюдать, как постепенно германские индустриальные магнаты восстанавливались в своих правах. Вскоре для меня стало ясно, что британские власти отнюдь не собираются привлечь новых людей для руководства германской промышленностью.

Если в отношении нацистских чиновников военные власти проявляли на первых порах осторожность, то нацистских промышленников они сразу же взяли под свое покровительство. «Никакой смены руководства в промышленности!» – таково было строжайшее предписание экономического управления британской военной администрации.

Главным мотивом, выдвигавшимся в оправдание этой политики, было утверждение, что без восстановления в правах «старых» руководителей промышленности нельзя двинуть вперед дело возрождения германской экономики. Тот же офицер, служивший в экономическом управлении военной администрации, о котором я упоминал выше, рассказывал мне, что руководители экономического управления категорически отказывались утверждать в качестве директоров предприятий каких-либо новых людей, не занимавших в прошлом поста директора или не являвшихся собственниками фабрик и заводов. Руководители экономического управления взяли установку на восстановление в своих правах старых воротил германской промышленности. С этой