Генерал нахмурился и молча прошел мимо. Американский капрал толкнул Шницлера прикладом в спину.

Когда наш офицер связи позднее беседовал об этом случае с американскими офицерами из штаба, один из них, в форме полковника, брезгливо поморщился и сказал:

– Они удивительно бестактны, эти немцы, а этот фон Шницлер просто дурак, бестактный дурак…

Это было в 1945 году, то есть тогда, когда «великие мира сего» в США и Британии держали свои политические симпатии и деловые связи с нацистами в строжайшей тайне. Но уже спустя несколько лет положение резко изменилось. В 1948 году военный преступник Яльмар Шахт выпустил книгу «Расчет с Гитлером». На протяжении всего своего объемистого труда Шахт с чисто немецкой методичностью доказывал, что американские и английские дельцы были его друзьями. Наилучшим эпиграфом к книге Шахта могли бы служить слова Георга фон Шницлера: «Рад встретить американцев снова и работать с вами, как прежде».

Не знаю, что подумал о книге Шахта американский капрал, конвоировавший Шницлера, знаю только, что среди британских и американских властей эта книга встретила самый сочувственный отклик. Никто не обвинял старика Шахта в бестактности. Наоборот, все хвалили его здравый ум и тактичность. Еще до написания книги услугами Шахта заручились для разработки денежной реформы в Западной Германии. После этого он был одним из авторов проекта включения западногерманской экономики в план Маршалла.

Впрочем, и сам Шницлер, который слишком рано заявил о своих связях с американцами, недолго был в опале. Всесильные американские друзья крупнейшего химического треста Германии «И. Г. Фарбениндустри» вскоре вспомнили об одном из директоров этого треста – Шницлере. Георг фон Шницлер был не только освобожден из ландсбергской тюрьмы, где он отбывал наказание как военный преступник, но и начал играть ведущую роль в «реорганизации» концерна «И. Г. Фарбен», то есть в возрождении концерна и в еще большем его сращивании с крупными химическими фирмами США. Книга Шахта, по-моему, как нельзя лучше дополняет эпизод с поимкой Шницлера. Эти факты составляют две стороны одной и той же фальшивой монеты, которая именуется в Западной Германии «денацификацией». Денацификация не достигла у нас своей цели. Она выродилась в спасение нацистских преступников.

Возможно, что некоторые люди на моей родине, которые прочтут эти страницы, скажут, что мое желание покарать всех нацистов объясняется тем, что я зачерствел на войне или исхожу не из принципов человечности, а из каких-либо определенных политических принципов.

На эти возможные упреки я должен ответить раз и навсегда: война не сделала меня кровожадным. Наоборот, именно в годы войны мы, простые солдаты и офицеры, узнали цену истинной дружбы и привязанности к близким, цену великодушия и самопожертвования.

Но война все-таки изменила мою психологию. Война показала мне, что тот, кто любит Англию, ее старинные города и парки, помнит ее великую историю и знает ее великий народ, должен уничтожить черные силы фашизма. В годы войны я понял, что судьба и благополучие моего народа зависят от того, насколько честно и решительно мы, оккупационные войска, выполним свой долг, то есть добьемся того, чтобы Германия никогда больше не подняла меч против нас.

Что касается второго упрека, то и этот упрек я отметаю полностью. Я не политик и не собираюсь стать таковым. Решать судьбы мира – не моя задача. Больше всего я хочу вновь заняться любимым делом – изучать языки и литературу. Если я взялся за перо, с тем чтобы обличить германских нацистов и тех наших деятелей, которые помогают им спастись, то это объясняется просто чувством долга перед моим народом.

Двенадцать лет назад мне пришлось бросить любимые книги и взяться за винтовку. Теперь я хочу лишь одного – спокойно работать в тиши кабинета, но я знаю, что моя судьба, судьба моей работы, связана с Германией. Люди, спасающие нацистов, готовят нам новые несчастья.

Не следует думать, однако, что денацификация в британской зоне вообще не проводилась. В больших и маленьких городах нашей зоны были созданы специальные суды по денацификации.

Я уверен, что в некоторых случаях благодаря усердию британских офицеров и честных немецких антифашистов приговоры этих судов были справедливы. И тем не менее уже в первый год после крушения гитлеровского «рейха» истинная денацификация в британской зоне превратилась в пустую шумиху.

Приведу несколько примеров.

В августе 1946 года гамбургские газеты сообщили своим читателям, что из 197 судей и адвокатов земельных и местных судов в Гамбурге 119 были раньше активными нацистами; из 22 судей и адвокатов Верховного суда 9 являлись членами гитлеровской партии. Немецкая печать опубликовала также еще одну вопиющую цифру: 43 процента всех судей и прокуроров в британской зоне оккупации являлись бывшими руководящими работниками гитлеровского судебного аппарата. Британские власти с самого начала заявили, что процессы нацистов должны проводить не представители демократических организаций, а специалисты в области юстиции, невзирая на их политическое прошлое. Впоследствии оказалось, что подавляющее большинство этих «специалистов» были нацистами. Таким образом, денацификация была передана в руки самих нацистов. Фашистские прокуроры должны были обличать фашистов, а гитлеровские судьи – судить гитлеровцев. Неудивительно, что уже в 1946 году на черном рынке спекулянты бойко торговали «свидетельскими» показаниями для судов по денацификации. Впрочем, торговля «прощением» шла и открыто. Адвокаты печатали в газетах, издававшихся по английской лицензии, объявления о том, что они «гарантируют денацификацию всем своим клиентам».