видит, бедолага.

Небольшая группа солдат, сидевших возле жаровни во дворе, как по команде скосили глаза в одном направлении. Стараясь не пялится и выглядеть непринужденно – преувеличенно громко заговорили. Из раскрытых настежь, двустворчатых дверей донжона медленно вышел Картер Дей. Он заметно покачнулся, оперся рукой о дверной косяк переводя дыхание. Осмотрелся, немного задирая голову. Разглядеть что-то ему и правда было непросто. И вовсе не из-за сгущающихся сумерек. Оба глаза лейтенанта были практически закрыты огромными, фиолетово-черными отеками. Нос так же был заметно опухшим. Но всеобщее внимание быстро переключилось на руки офицера. Левую он держал на эфесе своей рапиры, а в правой сжимал ножны полуторного меча. Нетвердой походкой Дей направился прямо к жаровне, у которой собрались бойцы. Джастин не успел толком удивиться. Он проследил за взглядом лейтенанта и увидел Гулда Блейка, уверенно пересекающего двор, таща под руку испуганного новобранца со свежей ссадиной на скуле. Дей двигался наперерез и через несколько секунд молча встал на пути Блейка. Отчитывающий солдата, рыжеволосый офицер наконец заметил препятствие. Остановился, плотоядно улыбаясь. Легким тычком оттолкнул бойца, тот запнулся о собственные ноги и растянулся во весь рост на серой брусчатке. Но никто, даже сам упавший, не сводил взгляда с Картера Дея.

– А я смотрю, – начал тихо Блейк и в наступившей тишине все буквально впитывали каждое его слово, – мои подозрения не были беспочвенны и запертая дверь не удержала оскорбленного дворянина… Зачем вам мой меч? Или воздаяния за шкуру оказалось мало?

Дей молча кинул полуторник. Блейк ловко поймал его.

– И что же? Устроим старомодный, рыцарский поединок? – ярко-голубые глаза чуть прищурились, он качнул головой сначала в одну сторону, потом в другую. Мощная шея тихо хрустнула.

Узкая рапира выскользнула из ножен с высоким, чистым звуком. Картер Дей встал в позицию. Плотно сжатые губы не шевельнулись. Говорить он явно не собирался.

– Хорошо, – процедил Блейк сквозь зубы. Как и многие другие – он подметил замедленные, неточные движения молодого лейтенанта. Неспешным, размашистым движением обнажил меч. Откинув в стороны ножны и держа клинок в низко опущенной руке, медленно двинулся вперед. – Полагаете, что уязвленная гордость приносит настоящие страдания? Не-е-ет… Кровоточащие обрубки ног – вот действительно достойный повод для расстройства. И я…

Резким, глубоким выпадом Дей достал левый бок противника. В последний момент, неуклюжим взмахом свободной руки Блейк попытался заслониться от стремительного удара. Бритвенно острый клинок рапиры глубоко рассек запястье и практически не встретив сопротивления мягко скользнул меж ребер. Картер Дей пружинисто отшагнул назад. Шесть дюймов гибкого, узкого лезвия влажно поблескивали. Атака заняла неуловимо короткое мгновение, словно бросок змеи. Блейк сделал шаг вперед, споткнулся, мешком заваливаясь на бок. На его удивленном лице еще пару секунд читалось удивление. Потом голубые глаза остекленели, грудь опала с последним выдохом.

Брюс Ботрайт перевел угрюмый взгляд с распростертого тела лейтенанта, на кучку солдат, перетянувшуюся подальше к стене, но все еще хорошо заметную.

Может бросить в яму еще кого? Ведь не остановили, не воспрепятствовали… А-а-а чушь! Сам старый дурень. Знал же, что это Блейк разукрасил юнца. Кому же еще… И ладно Дей молчал, молодой, гордый… Но черт возьми, Рональд то мог сказать. Ну и что бы я сделал? Засунул в яму Гулда, а потом? Вышло бы то же самое. Треклятые петушки, мало им драк! Проблем ведь и без того хватает… Как я устал. От ландфрида ни весточки… Как будто остальной мир перестал существовать. Но быть может, колонны уже идут? Четкий шаг марширующей тяжелой пехоты послышится со стороны перевала, облако пыли возвестит о приближении объединенных сил Хертсема, сигнальные рога запоют призывая… Или не запоют, не возвестит и не послышится. Плевать! Дурн- фар будет стоять пока стою я! А значит – дисциплина должна поддерживаться…

Капитан снова взглянул на тело. Тоненькие, алые ручейки разбегались в стороны, точно обводя каменные клетки брусчатки.

– Проводите лейтенанта Дея в карцер, – Ботрайт не смотрел на подчиненного, – ожидать суда и справедливого наказания. Тело за голубятню. С возможными почестями.

Джастин стоял укутавшись в плащ и поигрывая длинным дротиком. В очередной раз крутанув через руку светлое древко – уронил. Чертыхнулся. Наклонился что бы поднять. В глазах расцвели симметричные узоры, постепенно переходя из светлого в темный и обратно. Справившись с головокружением – он все таки вернул дротик в подставку, напоминающую огромный колчан. Оперся рукой о изогнутое плечо баллисты, всматриваясь в темноту ночи. Ветер усиливался, будто отыгрываясь за тихий день резкими, сильными порывами. Вспоминая вечерние события Джастин задумчиво покусывал губу.

Когда уводили лейтенанта Дея, на его заживающем лице нельзя было заметить и тени эмоций. Что как нельзя лучше подчеркивало полное удовлетворение молодого аристократа. Так же Джастину бросилась в глаза та размеренная легкость походки, с которой офицер покидал двор. И припоминая неуверенные, неточные шаги лейтенанта, выходящего из донжона – он понимающе ухмылялся. Что ж – военные хитрости не пятнали честь так, как позор поражения.

Сильно клонило в сон. Холодный ветер помогал лишь от части, а любые темы для размышлений, какими бы интересными и живыми не являлись изначально, через некоторое время видоизменялись, все больше походя на тягучий, непрерывный поток бессвязных образов и ассоциаций. Вахта Джастина постепенно подходила к концу. Медленно расхаживая вокруг баллисты, он рассеянно вглядывался в темноту, плотной завесой наседавшую на небольшой