– Да, ты прав. – Легко кивнув согласился Джастин. – Моральное состояние бойцов… хороший настрой. Все это очень важно. А мы и правда им показали. Дей не зря кичился.

– Ааа дворянчик? Это да. – Сэм задумчиво почесал второй подбородок. – Его машины сработали на славу. Я то не знаток, но по моему и львы серьезно удивились.

– Удивились – не то слово. Я то как раз знаток. Ну… по крайней мере из нас троих. – Сэм слегка усмехнулся, одновременно соглашаясь и потешаясь над сморщенным, разглядывающим в свете факела палец, коим только что активно ковырял в ухе. – И могу сказать, что эффективность орудий не идет ни в какое сравнение с тем, что мне довелось видеть раньше. А ведь кое-что видел.

– Ну так оно и понятно, – пожал плечами Сэм, – место удобное, ровное, неприятель как на ладони. Да еще плотным строем. Сшибай себе в удовольствие.

– Ну дело то не только в этом. Да и не в количестве катапульт. Лейтенант Дей реально знает, что делает. Я кое-что читал об осадных машинах. И с его ребятами говорил. Наблюдал… то да сё. Там премудростей хватает, поверь, – толстяк с готовностью закивал, мол и не сомневался, – все плато на сектора разбито, машины по ориентирам пристреляны, только подавай.

– Ну а на счет подавай, – зевая проговорил Сэм, рассеянно вглядываясь в темноту, – всеж поди не выкинули? Снарядов то на пару дней хватит?

– Хватит на месяцы. По крайней мере каменных ядер. Зажигательные крынки и бочонки со смолой – в дефиците, но их так много и не надо. Скорее для острастки. Что бы куда надо толпу сгонять. Как сегодня и было. На крайний случай – погонят самых благородных в каменоломню, яйца из мрамора высекать. – Джастин улыбнулся уголками губ.

– Ну что бы перечить лейтенанту Блейку – и правда нужны каменные яйца, – пытаясь сохранить серьезную мину выдал Сэм.

Они прыснули, стараясь производить как можно меньше шума. Все таки на посту. Ветер немного утих, вроде даже потеплело. Вокруг было очень тихо. Джастин устало потер глаза. Пытаясь прогнать навалившуюся сонливость и ощущение нереальности происходящего. Сотни еле заметных звуков сливались в общее монотонное шуршание и выпадали из восприятия. Несколько вялых попыток, предпринятых им, что бы завязать новый разговор – провалились. Похоже все чувствовали то же самое. Усталость, как физическую, так и моральную. Приятное, обволакивающее чувство тепла, рожденное редкой здесь, безветренной погодой. И необходимость осмыслить все события прошедшего дня. Хотя последнее, пожалуй, было нужно не всем. Сморщенный, пожилой новобранец был полностью сосредоточен. При неверном, колышущемся свете факела он внимательно рассматривал свою, не слишком чистую, пятерню. Коротким, изогнутым ножом он соскабливал с шершавой ладони мозоли, невозмутимо поедая их. Сэм стоял в паре шагов, задумавшись и вроде как наблюдая за действиями товарища. Джастин отошел в тень, слегка облокотился о прочное, деревянное ограждение. Свежеоструганная древесина светлела даже в темноте безлунной ночи, окрашиваясь в красноватый огнем далекого факела. Где-то за стеной, возможно в нескольких десятках шагов, отчетливо слышалось рычание и повизгивание. Падальщики поедали трупы павших. В округе водились маленькие, горные волки и ушастые лисицы. На соседней сторожевой вышке негромко переговаривались бойцы. Где-то на стене, шагах в тридцати, слегка позвякивал амуницией проходящий патруль. Джастин поставил стремя своего тяжелого арбалета к левой ноге, ощущая пальцами привычную гладкость деревянного приклада у бедра. Другой рукой легко провел по короткому, жесткому оперению болтов, на два дюйма выглядывающих из плоского колчана на правом бедре. Привычно пересчитал не глядя. Дюжина, как и должно быть. Привычные действия успокаивали. Все окружающие звуки были ясны и понятны.

– И так удивительно тепло, – мысли в его голове текли ровно и плавно, словно спокойный ручей под ласковым, летним солнцем, – как будто и не ночь вовсе. И вокруг вовсе не голые скалы, а тихий, прокаленный солнцем осинник. Ровные, серебристые стволы, молодые деревца растущие так быстро. Должно быть это из-за почвы. Хорошей, жирной земли. Щедро удобренной золой давних пожарищ. И телами, давно сокрытыми в высокой траве. Вон там белеет проломленная грудная клетка, выбеленная солнцем и дождями, с нераспознаваемыми ошметками одежды, лоскутьями повисшей на изогнутых ребрах. Кто это был? Как и за что умер? И что это рыжеет рядом? Что-то знакомое…

Короткий, упругий лязг и резкое шипение выдернули Джастина из полудрёмы. Он еще не успел толком проморгаться, но инстинктивно отпрянул за ближайший тесанный столб, служивший опорой для недавно сделанного навеса. Правая нога привычно вошла в тускло блеснувшее стремя арбалета, отработанным, сильным, но плавным движением натянул тетиву, болт точно лег в деревянное ложе. Он знал, что стреляли со второй северной башни. Полутораметровый дротик, пущенный из небольшой баллисты, еще не достиг своей цели, а Джастин уже вглядывался в темноту, прижав приклад к плечу и чутко поглаживая отполированный спуск. Спустя мгновение, страшное рычание переходящее в визг разорвало тишину ночи.

– Молчать! Вернулись на места. – В голосе лейтенанта Блейка слышалось спокойствие и даже удовлетворение. – Что вылупился? Живо по местам я сказал. И что бы ни звука. – Глубокий, звериный рык вкрался в интонации офицера.

И это подействовало как всегда. Если кто и не проникся уверенностью командира, все равно не смел вздохнуть громче обычного. Гулд Блейк подошел