(Там ему самое место, если хотите знать моё мнение.)

— О-о-ой, мам! Пойди сюда, глянь! У тебя такая шикарная причёска.

(Для жителя планеты Безвкусица, может, и впрямь шикарная. Но не для землянина.)

Элли взвизгивала и попискивала, как мышонок, а я всякий раз подскакивал за корзиной для мусора. В конце концов мне это надоело. Пойду-ка, думаю, отсюда.

И тут она снова заверещала:

— Ой, это же Таффи! Какой ми-и-и-иленький, правда?

Я обернулся, чтобы испепелить её взглядом из серии «Это вы про меня?». Даже не заметила. Взахлёб ворковала:

— Мам, ну мам, ну погляди же, какой Таффи симпатичный!

Не собираюсь сгорать от стыда и придумывать себе оправдания. Я был в те времена пушистым комочком. Я был котёнком. Котята все милашки.

Элли обнаружила ещё один снимок.

— Ой, глядите! Таффи такой потрясный!

Тут я не выдержал — стало любопытно. Подошёл посмотреть. Да, это, без сомнений, был я: огромные доверчивые глаза и целое облако младенческого пуха вокруг головы. Эдакая слащавая мордашка с поздравительной открытки — из тех, что дальняя родня присылает вашей мамочке на день рожденья.

Меня чуть не вырвало. А Элли ткнула в надпись под фотографией и прочла её вслух.

«Наш очаровательный котик. Родился 31 октября».

Элли посмотрела на маму.

— А ведь сейчас октябрь. Значит, у Таффи скоро день рожденья.

— Ну и хорошо, — сказала мама.

Согласен, это хорошо. Но папа Элли не мог не добавить кислинки в минуту сладкой семейной идиллии.

— 31 октября? — хмыкнул он. — Разве это не Хэллоуин — канун дня всех святых? День, когда всё самое злое, мерзкое и опасное выползает из углов и, не таясь, шествует по земле. Когда же ещё мог родиться наш Таффи!

Плохой. Нехороший человек. Но спросите, одарил ли я его убийственным взглядом? Нет. Я был погружён в размышления.

31 октября. Мой день рожденья, значит?

Может, отпраздновать?

Почему бы и нет?

— Так, — сказала Белла. — Поначалу решим, где будем проводить твой деньрожденский туснячок.

— У меня, разумеется, — ответил я. — Это мой день рождения и моя вечеринка, так что и устраивать её будем в моём доме.

Бела вздохнула.

— А ты не забыл, что это за день?

— Нет, — я не смог удержаться от сарказма, — если, конечно, с утра не запамятовал пристегнуть мозги. Это 31 октября.

— Вот именно, — заявила Белла. — И вечером твои домашние созывают гостей со всей округи, чтобы отметить Хэллоуин.

— Правда? — испугался я. — Для меня это новость. — Я повернулся к Тигру. — А ты знал?

— Конечно знал. Утром сижу себе на коврике у двери, никого не трогаю, и тут сверху из щели для писем мне на голову рухнула пригласительная открытка. — Он пощупал макушку. — До сих пор шишка.

— И я знала, — сообщила Снежинка. — Мои уже вынесли с чердака коробку с костюмами. — Она скривилась. — А Таня забавы ради попыталась надеть на меня чепчик.

— А ты что? — спросил Тигр.

— Поцарапала её, конечно же. До крови. Чтобы впредь неповадно было.

Все засмеялись, кроме меня. Я был не в духе.

— Не верю! — ворчал я. — Живёшь в доме столько лет. Тебя кормят, ласкают, заставляют почувствовать себя полноправным членом семьи. А потом