назад.
Горислав.
Скинув защиту, Александр побежал на то место, где оставил наставника. Увидев его, на бегу создал односторонний заслон и едва успел бросить наперерез чудовищу. Оно врезалось в экран и отлетело назад. Собрав крохи сил, окружил скулящую тварь еще тремя экранами. Существо металось внутри, стараясь выбраться. Подскочив вверх, почти перепрыгнуло, но Вольный был на страже и захлопнул «крышку». А потом без сил рухнул на пожухлые листья и представил лицо настоящей Дарьи. Резко вдохнув воздух, вытянул силу, необходимую для поддержания экранов.
Запертая тварь буйствовала, но он почти не обращал на неё внимание.
— Горик!!! — закричал лежащему наставнику. — Горислав! Да очнись ты уже!!!
Ноль эмоций. Подобрав лежащую рядом шишку, бросил. Снаряд не помог, Фамильный не очнулся. Подойти сам Александр не мог, сила крепко держала рядом с экранами.
— Петр! Янка! Дашка! Рада! — завопил он, озираясь по сторонам.
Долгие минуты тишины и кусты расступились, пропуская Дарью. Настоящую Дарью. За ней появилась Рада. Следом шла Марьяна, поддерживая Петра.
— Вот гадство! — передав лука девушкам, бросилась она к Гориславу.
Ощупав его, сосредоточилась и включила силу. Пара минут, и кряхтя, наставник поднялся с земли.
— Да!!! — коснулся он ладонью головы. — Хорошо меня приложило.
Пристроив Петра, партнерши подбежали к Александру.
— Как ты? — не найдя увечий, выдохнули обе. — Цел?!
Вольный скривил губы, стараясь сдержать истеричный смех.
— Так, Саша, — обратила на себя внимание Марьяна. — Я сейчас ставлю купол, убирай экраны. Понял?
— Да.
— На счет три! Раз, два, три. Молодец!
Тварь, так и не успев ничего предпринять, оказалась под куполом размером намного меньше тех экранов, которые сумел установить Вольный.
— Горька, справишься?
— Конечно, — поморщился Фамильный. — Как всегда?
— Да.
Кузнецова, как и в прошлый раз, сделала дыру в куполе. Горислав запустил туда струю огня. Наставница сразу же убрала щель. Вольный отвернулся, не желая видеть агонию сгоравшей заживо твари. Слышал только ее вой, несмотря ни на что, раздиравший душу на части.
Истерика нашла лазейку и излилась наружу, смешивая бурные рыдания с неудержимым смехом. Прижав к себе партнерш, Александр хохотал до слез. Воины не вырывались, Рада тихонько плакала, Дарья просто стояла, закрыв глаза.
— Домой? — устало спросила Марьяна, когда они немного успокоились.
— Конечно! — проскрипел Петр. — У меня нет желания ещё хоть сколько-то шастать по этому лесу.
Собрав всех в одном месте, наставница достала невзрачный на вид камушек и активировала. На пару секунд появилось тошнотворное ощущение падающего лифта. Через мгновение оно исчезло.
Приземлились в кабинете носителя. Александр устало вздохнул. Глянул на Гембела, как никогда, похожего на привидение.
— Ни один я сегодня не в форме, — усмехнулся Князев. — Судя по виду, Марк создавал амулеты.
— Скорей всего, — ответила Марьяна. — Пойдёмте уже, я устала. И есть хочу, как стая голодных волков
Группа вышла из комнаты, наткнулась на удивленный взгляд Ольги.
— Неужели не справились?
— Да нет, — хмыкнул Горислав. — Тварь нашли, уничтожили. Отчет завтра, сейчас спать.
Пожелав подопечным хорошо отдохнуть, тройка Марьяны удалилась из кабинета.
— Помощь необходима? — тем временем, поинтересовалась женщина, беря в руку телефон. — Может, врач нужен? Психолог?
— Не надо. Все нормально, — взглянув на лица партнерш, ответил Вольный. — Завтра мы обязательно опишем и законспектируем подробности для потомков. Сейчас просто нет сил, набегались по лесу на год вперед. Пойдем, выспимся, заодно разложим все по полочкам.
Откровенно говоря, ему совершенно не хотелось думать о собственном провале, хотя именно так он характеризовал действия на задании. Помимо того, что забыл элементарные правила безопасности, вдалбливаемые наставниками, Так еще Горислава чуть не угробил, а с ним и тройку Марьяны. Как сейчас смотреть им в глаза, Вольный не представлял.
Не ответив, Ольга махнула рукой, отпуская их на все четыре стороны. Прощавшись, они покинули приемную и побрели в комнаты. Аппетита ни у кого не было. После, когда спадет адреналин, есть захочется, пока же даже думать о еде неприятно. Тем более о жаренном мясе.
